Свидетель
Шрифт:
– Иди умывайся, не забывай, что сегодня к Морсам идём, надо хотя бы взять чего-нибудь покрепче, съездишь? Петя? – протянула женщина, – ты меня слушаешь?
– Да-да, чего-нибудь покрепче, конечно.
Часы пробили семнадцать часов, вся семья Тестисов стояла на пороге дома Морсов. В руках Пётр держал бутылочку коньяка из ближайшего дьюти-фри. Стеклянный взор мужчины был направлен в
– Привет, соседи! Проходите в дом, Настя уже с утра крутится-верится.
Женщина с ребёнком поспешили внутрь, а вот Пётр продолжал стоять. Михаил, ответив на поцелуй в щёку от Зои, взглянул на Петра, его взгляд скользнул вниз.
– Оу, это нам? – указал он на бутылку, – здорово, я уж думал, что нам придётся вином баловаться.
– Решил, что нам нужно будет догнаться чем-то более серьёзным, – подавив тревогу, сказал Пётр.
– Это правильно, ну не стой, проходи.
Через час обе семьи вовсю наслаждались вечером. Дети дурачились в сторонке от взрослых, которые уже успели осушить две бутылки вина. Женщины сидели в широкой качели, подвешенной на ветке старого дуба и о чём-то беседовали с характерными смешками. Кажется, вино сделало своё дело, но мужчины помнили о затаившемся высокоградусном друге.
Михаил сорвал плёнку на горлышке бутылки, плеснул в две маленькие рюмки бледно коричневую жидкость и подал одну соседу. Пётр стоял всего в нескольких метрах от того места, где вчера копал Михаил, изредка бросая взгляд через плечо.
– Слушай, как там дела с пасекой?
«Ну, конечно, тебя беспокоит моя пасека» – подумал Михаил, но сказал:
– Ой, да ты знаешь, брат Насти занимается пчёлами, у него огромная пасека, что-то вроде бизнеса, – Михаил осушил рюмку и тут же её наполнил, – ну, мы с ним поболтали, и я решил немного повременить. Пускай пустует пока.
– Но он же не пустой, – обмолвился Пётр.
Михаил вцепился в него глазами, но, будучи подвыпившим, он не сразу это заметил. Поняв, что рискует выдать себя, тут же бросился пояснять:
– В смысле, у тебя тут кролики, деревья, может ещё что-нибудь добавишь, – Пётр поставил нетронутую рюмку на стол.
Михаил кивнул пару раз и выпил. Они минут пять стояли и наблюдали за играющими детьми, иногда Михаил выкрикивал что-то сыновьям, озарялся улыбкой. Богдану никогда не везло с друзьями на прежних местах жительства, но теперь он счастлив. Петра теплила мысль, что сыну есть с кем поиграть, теперь он не один.
– Хороший у тебя пацан растёт, весь в тебя.
– Ему здесь нравится, есть с кем погулять и сходить в гости. Для него такое в новинку.
– Надеюсь, так всё и будет. Кстати, что там с моей красоткой? – спросил Михаил.
«Тебя интересует, не видел ли я кровь на её бампере?»
– Всё нормально, дело было в колодках, чутка нарастил, больше стучать не должны.
– Говорила тебе, они всё о машинах треплются, – сказала подошедшая вместе с подругой Зоя.
– Ну мы же не лезем к вам с вопросами о стирке, – парировал Михаил.
– Миша! – воскликнула Настя.
– И к тому же, – продолжил он, – никогда не знаешь, что можно увидеть, заглянув под капот в удачный момент, так ведь, Петя? – Михаил отпивал из рюмки, не сводя глаз с приятеля.
– Да, лучше перебдеть, – без единой эмоции ответил он.
Когда всё мясо было съедено, а бутылки опустели, соседи решили заканчивать пирушку. У калитки, как это обычно бывает, они постояли ещё где-то полчаса, болтая обо всём подряд.
– Я заберу машину завтра, – сказал Михаил, Пётр кивнул в ответ.
Мужчины пожали руки. Пётр чувствовал нарастающую боль в кисти, но не подавал виду. Вдруг хватка ослабла. Семьи ещё раз попрощались и разошлись по домам.
Зоя отправила сына спать, а сама вернулась в зал к мужу.
– Ты чего такой зажатый был весь вечер? – спросила она, подсев к нему на диван.
– Просто устал, вот и всё. Думал, что смогу расслабиться, но не получилось.
– Что тебя тревожит, Петя? – спросила она ласково.
Он не хотел ей говорить, но ничего не мог с собой поделать, когда слышал голос, источающий добро и надежду.
– Знаешь, мы с тобой вместе уже тринадцать лет и не проходит ни дня, чтобы я не жалел о том, что втянул тебя в свою жизнь, где нет ничего хорошего.
Конец ознакомительного фрагмента.