Свидетели Крысолова
Шрифт:
Серая Башенка гордо поблескивала сотнями больших чистых окон, вызывающе прямая, издалека видная. Но спустя несколько дней, тёплой августовской ночью, Башенку расстреляют из пулемётов, а выбраться из здания сможет только один человек.
Они останавливались уже пять раз. Андрей то открывал капот и подолгу склонялся над мотором, то снимал колёса. Ночь приближалась к середине, острота охоты ушла. Наконец динамик сонным голосом попросил
— Вижу. — Наташа надавила пальцем на красное пятнышко, загоревшееся с краю карты. — Мы там не увязнем?
— Сухо же! — удивился Центр. — Там несколько рядов деревьев, надо проехать сквозь них. Окажетесь на полянке, покопаетесь немного с тачкой и бросите. Помогайте себе голосом, напрягитесь, смена кончается! Потом идите через парк. Осторожнее, ограда сверху острая.
— Вот! — Андрей расстроено шлёпнул ладонями по рулю. — Ещё и портки рвать, через заборы лазить! А сколько нам потом по парку тащиться пешком, а?!
— Прогуляетесь. — Женщина в Центре будто поджала губы. — Погода хорошая. Выйдете на аллею, повернёте влево, через полчаса окажетесь на шоссе, оттуда последний раз доложитесь и разъедетесь по домам.
— Утром, — уточнил Андрей. — Манана, а как ты-то полезешь?
— Как ты, так и я, — сонно отозвалась сержант Чачава с заднего сиденья. — Юбку сниму и полезу, не рвать же её. На задницу мою посмотришь в лунном свете, ты вроде давно ею интересуешься.
— В лунном?.. — Коваль вздохнул. — В лунном свете все задницы одинаковы, Манана.
Они замолчали. Вскоре Чачава начала отчётливо посапывать, и Наташа искренне ей позавидовала. Гулять по парку не хотелось, хотелось остановиться, свернуться калачиком и уснуть. А ещё хотелось курить. Она посмотрела на дисплей — зелёное пятно, обозначавшее машину, приближалось к цели мучительно медленно.
— Музыку? — предложил Андрей.
— Манану разбудим. — Наташа потянулась к нему, прижала губы к уху. — У тебя сигареты есть?
Коваль кивнул, вывернул руль, поворачивая на МКАД, потом вытащил из нагрудного кармана краешек пачки «Давидофф». Индивидуальная связь пока не была активирована, видеонаблюдение за салоном тоже. Вот только в какой момент закурить? В машине датчики, на полянке всё будет просматриваться, потом в парке их тоже будут вести. Выходит, только на шоссе, после доклада. Наташе захотелось плюнуть на неизбежную потерю половины премии и подымить прямо на задании. Андрей, будто прочтя эти мысли, заговорщически покосился, подмигнул.
— Не лови удачу, проживи иначе! — печально пропела Наташа слова из прошлогоднего шлягера. — Горе на войне, а счастье в тишине...
— Счастье — это день получки, — мрачно прервал её Коваль и почему-то опять подмигнул.
Задумал что-то?.. Наверняка. С самцами вечно так: любая монотонная работа неизбежно приводит к нарушениям, особенно если рядом женщины. В то же время именно Наташе и Манане предстоит теперь его усмирять, ведь случись что — виноваты окажутся именно они. Насырова скажет: спровоцировали! И будет права. А как не спровоцировать, если мужчина только об этом и мечтает?
— Приехали. — Андрей притормозил, перевалил машину
— Проедете, Коваль! — Незнакомка из динамика отчетливо хмыкнула. — Надеюсь, ничем себя ещё не взбодрили?
— Бензин лакает, сволочь! — спросонок заступилась за товарища Манана. — Даниловой домогается неприличными жестами! В салоне накурено, заберите меня отсюда!
— Смешно, — очень спокойно сказали из Центра. — Надеюсь, это действительно шутка.
Коваль только скалил неровные зубы. В отделе уже давно знали, что каждый раз, когда Андрей был на задании, связь с ним поддерживали феминистки. Подполковник Насырова категорически отметала возможность злого умысла, но лейтенант не верил. Проезжая второй ряд деревьев, Коваль сбил о торчащий сук левую камеру дополнительного обзора.
— Чёрт!..
— Что случилось?! — рявкнул Центр.
— Здесь узко для «Нивы», — как можно более сухо доложила Наташа. — Исцарапали кузов, повредили камеру, прошу отразить в рапорте.
— Хорошо, — вздохнула женщина. Ей явно казалось, что Коваль просто пьян. — Я попрошу перепроверить потом расстояние между стволами.
— Бюрократы... — одними губами, яростно гримасничая, прошептал Андрей.
Наташе стало его жалко. Ведь как хочет сказать: сука! Премию свою отдал бы на квартал вперед, но нельзя — сослуживицы обидятся.
Деревья кончились, фары высветили широкую поляну, местами заросшую невысокими кустиками.
— Чёрт!!! — Андрей выдернул ключи, вылетел наружу, торопясь расплескать эмоции. — Чёрт! Чёрт! Как заколебала меня эта колымага!
Пока он в ярости стучал ногами по колёсам и бамперу, Наташа активировала видеонаблюдение в «Ниве» и сунула за модный вырез на животе валявшийся под ногами пистолет. Сталь неприятно резанула холодом по лобку.
— Лю-би-мый! — Манана хлопнула дверью, поправила узкую юбку. — Не горячись, через лес дойдём!
— Я починю!! — Коваль, отрабатывая роль, открыл капот и принялся чем-то там стучать. — Я её, суку, починю! Она у меня поедет!
Стоило бы напомнить Андрею, что и машину называть в их присутствии сукой не очень тактично, но Наташа решила не быть занудой. Она тоже вышла, сделала несколько шагов в сторону, включила «индивидуалку». — Раз-раз-раз! В чащах юга жил-был цитрус! — Она говорила, не разжимая губ: прикреплённый за ушной раковиной прибор должен был суметь справиться и так. — Приём!
— Норма, норма! — откликнулся Центр. — Как слышите меня, Данилова? Сержант Чачава, лейтенант Коваль, проверка!
— Слышу хорошо, — отозвался Андрей. Он тоже говорил с закрытым ртом, голос, расшифрованный компьютером, звучал непохоже. — Манана?
— Норма. Лю-би-мый! — Сержант опять заголосила вслух. — Смотри, какая луна! Она отливает золотом!
— Отливает золотом? — усомнился Коваль и даже высунулся из-под капота. — Мне бы так отливать. Я бы тогда машину купил получше.
— Не чини её, Андрюша! — Манана пошла к нему, раскинув руки. — Давайте лучше все разденемся и станцуем голыми при луне!