Свинцовый бриз
Шрифт:
– Да ну тебя! – Евгения Максимовна по-свойски толкнула его в плечо.
Задержанных доставили в участок, распределили по камерам. На этом пока все. Заявление о вымогательстве подано официально, уголовное дело возбуждено, фигуранты установлены и задержаны, завтра подъедет следователь прокуратуры и предъявит обвинение. А до завтра Тюльпан и Клеш пусть мучаются в догадках. Если так ничего и не поймут, «маляву» на волю отправлять не станут. А они могут. Игнат держал своих подчиненных в тонусе, расслабляться никому не позволял, но информация, она такая текучая, а где-нибудь, да разгерметизируется.
Мороз-воевода дозором обходит владенья свои.
На перекрестке Курортного проспекта и улицы Кочубея находились автоматы газированной воды. Однажды Игнат остановился там попить водички, вдруг появились блатные, окружили его. Он тогда еще служил в Хабаровске, отпуск в Морячке проводил, схлестнулся с местной братвой, семь лет назад это было. Из той давней схватки он вышел победителем, об этом узнали наверху, через четыре года поступило предложение возглавить поселковое отделение. И вот уж три года как Игнат противостоит местному смотрящему с его воровской бандой. Воры не любят, когда их называют бандитами, обижаются, на самом деле считается, что это разные понятия. Но у Баштана именно банда. Потому что его уголовники ведут себя как бандиты – рэкет, вооруженные налеты, теневой бизнес данью обложили. И разбоем урки не брезгуют, но в Морячке стараются не шалить.
У автоматов толпился народ, впрочем, Игнат и не думал останавливаться. Глянул, что в толпе порядок, и пошел дальше. Дома его ждал стакан холодного компота и сытный обед.
На улице Виноградной росла его мама, после школы она уехала учиться в Ростов, а тетя Вика осталась, Игнат гостил у нее каждое лето. И всерьез считал Морячок своей родиной. Тетя Вика вышла замуж за своего соседа, Егор Михайлович умер, завещав ей свой дом. А семь лет назад тети Вики не стало, ее убил другой сосед, воровской отморозок, некогда считавшийся другом Игната. Такая карусель тогда закрутилась, Игнат мог оказаться на скамье подсудимых, но ничего, выкрутился, в Хабаровск вернулся победителем. Один свой дом тетя Вика завещала его маме, а другой самому Игнату. Очень хороший дом, дядя Егор строил его под запросы курортников, за счет которых сколько уже лет живет Виноградная улица, чуть ли не все девять расположенных на ней домов.
Дом и сейчас отдан на милость отдыхающих, Игнат пытался возражать, но мама и жена объединились против него, пришлось выбросить белый флаг. Тем более что дядя Егор в свое время позаботился о прекрасной летней кухне размером с маленький дом. Там Игнат сейчас и живет со своей семьей, он, Лена и дочь Люба. Лена знала, как умаслить свекровь, назвала дочь в честь нее, Игнат, конечно же, не возражал. Любе два года, Игнат души в ней не чаял. Шел домой, думал, как поднимет дочь на руки, поцелует, прижмет к себе. А потом уже и обед, и все остальное. Можно на море сбегать, окунуться, до пляжа всего ничего.
Он шел домой, думал о дочери, но в себя не уходил. И заметил Баштана, едва только тот вышел из магазина, расположенного сразу за торговыми автоматами. Заметил, бросил взгляд за спину и увидел в отдалении Подюгу, который шел за ним в кепке и солнцезащитных очках. Но только Подюгина и увидел, больше никого. Да и не дурак Баштан, чтобы окружать Игната со всех сторон. Это раньше вор чувствовал себя здесь хозяином положения, а сейчас капитан Жуков мог запросто надеть на него наручники. Если же Баштан обострит ситуацию и жестко наедет на Игната, его примут другие.
Баштан повернул к Игнату, шел вор спокойно, неторопливо. Немолодой он, крупный, жидкие седые волосы, массивный морщинистый лоб, глубоко посаженные глаза, крепкий, с кривизной, нос, губ почти не видно, настолько они тонкие. Баштан пытался изображать аристократа, светлая летняя шляпа на нем, белая рубашка, бежевые, до бритвенной остроты наглаженные брюки, кремового цвета туфли. А в руках тросточка, хотя физической нужды он в ней не испытывал. Чисто понты.
Баштан вскинул брови, глядя на Игната, но взгляд удивления не выражал. Ждал он Игната, а вид, что случайно встретились, сделал на всякий случай, намеренно неубедительно. Как будто все равно, что подумает о нем начальник милиции.
– Погода хорошая, Илья Николаевич, – не здороваясь, сухо сказал Игнат.
– Кому как, – скривил губы смотрящий.
– Ну да, Тюльпан с Клешем как в бане парятся.
– Парятся.
– Пусть привыкают, в аду еще жарче будет.
– Никто не знает, как там, в аду. Может, холодно там, как в лютый мороз.
– На Колыме, – добавил Игнат.
– Скольких ты уже туда отправил?
– И Тюльпан там с Клешем будут.
– Перегибаешь палку, начальник. Квиток левый барыга, моя законная добыча.
– Законный вор, законная добыча… Это по твоему закону, Баштан. А мой закон – Уголовный кодекс, и я ничего не могу с этим поделать.
– А ты попробуй!
– А то что?
Игнат медленно качал головой, пристально глядя на Баштана. Да, у него семья, он уязвим, но не надо пугать. Может, и страшно ему, но со своего пути он точно не свернет, потому как упертый. И с законом у него не все ладно. Семье своей покровительство оказывает, закрывает глаза на не совсем законную аренду жилья, кустарное производство вина, которое организовал его отец. Вина много, сбыт налажен, деньги хорошие, а налоги платятся минимальные. Игнат добился, чтобы вся деятельность проходила через налоговую, но и отец хитрит, и мать, и жена, ну и теща. Не сажать же их… И с этой стороны Игнат уязвим, Баштан знает это его больное место, но пусть даже не пытается угрожать. Надо будет, Игнат примет наказание как должное, но шантаж не пройдет. А ответ обязательно последует. Тем более что Игнат получит право на удар ниже пояса.
– Завтра Квиток заберет заявление, – тихо, сквозь зубы проговорил Баштан. – Оговорил он моих ребят, но это не страшно. Если ты вовремя осознал свою ошибку.
– А что заявление? Это всего лишь последствия. Причины. А профилактика – работа по недопущению причины. Ты меня понимаешь, Илья Николаевич?
Игнат, конечно же, старался держать банду Баштана если не под контролем, то хотя бы под присмотром. И осведомитель у него довольно-таки надежный имелся. Если очень захотеть, местному рэкету можно устроить кошмарную жизнь. Но Игнат облав и погромов не устраивает, за просто так никого не закрывает. Вся работа ведется по факту, натворил дел – получи.