«Свистящие стрелы» Маодуня и «Марсов меч» Аттилы. Военное дело азиатских хунну и европейских гуннов
Шрифт:
Хуннские всадники метко поражали врага своими стрелами с бронзовыми и костяными наконечниками. Хуннские бронзовые стрелы были литыми, они имели короткую полую втулку, в которую вставлялось деревянное древко и трехлопастное или округлое в сечении перо удлиненно-треугольной формы. На лопастях трехлопастных наконечников были овальные отверстия (рис. 1, 7, 9). Похожие стрелы были широко распространены у древних номадов всего степного пояса Евразии в скифское время.
Древние хунну стреляли из луков и стрелами с костяными наконечниками. Они имели трехгранное в сечении перо, остроугольное острие и прямые плечики.
В ближнем бою хуннские всадники наносили удары по противнику копьями с бронзовыми наконечниками, у этих копий была длинная коническая втулка и широкое двухлопастное перо (рис. 1, 20), Такое копье наносило врагу широкую кровоточащую рваную рану и выводило его из строя. Главным ударным оружием были клевцы с широким уплощенно-ромбическим в сечении бойком и плоским высоким обухом. Такие клевцы были основным оружием воинов-колесничих. Они крепились к длинному древку и могли применяться и в конном бою (рис. 1, 16, 19). Вероятно, бронзовые копья и клевцы, найденные в памятниках древних хунну, были произведены в китайских царствах. К кочевникам это оружие попадало в виде военных трофеев или поставлялось как союзникам.
Древние хуннские воины, подобно скифам, могли сражаться в рукопашном бою в спешенном положении, нанося врагу колющие удары короткими мечами или кинжалами. У них были бронзовые акинаки скифского облика с уплощенным ромбическим в сечении клинком, бабочковидным перекрестьем, ребристой рукоятью и волютообразным навершием и дальневосточные кинжалы с нервюрой по оси клинка, без перекрестья и с плоским пластинчатым навершием (рис. 1, 17, 18). Набор оружия, которым воевали древние хунну, позволяет охарактеризовать их как легковооруженных всадников, способных эффективно противостоять противнику в дистанционном бою, атакуя и отступая в рассыпном строю и осыпая его тучей стрел.
Вероятно, менее эффективно и устойчиво могла действовать легкая конница древних хунну в ближнем и рукопашном бою. Хуннские воины не обладали необходимым набором средств ведения ближнего боя и защиты, чтобы успешно противостоять китайской тяжеловооруженной коннице и пехоте, и могли рассчитывать на успех, обстреливая врага стрелами с дистанции прицельной стрельбы. В последующий период хунну смогли использовать преимущества своего оружия и тактики боя в полной мере и создать свою могущественную военную державу, объединившую все кочевые народы Центральной Азии.
Глава 2.
ПРОБУЖДЕНИЕ XУHHУ.
СОЗДАНИЕ ВЕЛИКОЙ ВОЕННОЙ ДЕРЖАВЫ ХУННУ ШАНЬЮЕМ МАОДУНЕМ
После нескольких веков безвестного существования на северных границах Китая, хунну смогли во всеуслышание заявить о своих претензиях на господство над кочевыми народами Центральной Азии. В III в. до н.э. правители хунну, которых китайцы называли ванами — 'царями' или 'князьями', приняли новый титул — шаньюй. Он означал «обладающий обликом обширного и великого» или «обладающий образом Неба», т. е. «небоподобный» или «божественный» правитель, подобно тому как китайский император именовал себя «сыном Неба»{7}. Принятие такого титула означало претензию на «божественную» Инвеституру власти шаньюя, его исключительное положение среди современников, которые одним титулом низводились до положения подданных и простых смертных в сравнении с «божественным» властителем. Изменение титула должно было означать реальное усиление власти и могущества главы союза хуннских племен, опиравшегося на авторитет верховного божества Неба. Вполне очевидно, что шаньюй претендовал на «божественную» власть не только над хунну, но и над соседними кочевыми племенами. Однако первые военные столкновения между хунну и китайцами закончились для кочевников жестоким и обидным поражением. В 214 г, до н.э. огромное китайское войско во главе с полководцем Мын Тянем, направленное по приказу императора Цинь Ши-хуанди, разгромило хунну. Правивший хунну шаньюй Тумань, потерпев поражение, был вынужден отступить на север. Хунну потеряли свои земли в Ордосе. Кочевники горестно переживали эту утрату, и возвращение на покинутые земли стало одной из целей их последующих завоеваний. Поражение хунну произошло в период усиления других кочевых народов, соперников в предстоящей борьбе за господство в Великой степи. Их западные соседи, европеоидные номады — юэчжи, находились «в цветущем состоянии», а восточные племена дунху, предки монгольских кочевых народов, были «в силе»{8}. Лишь спустя десятилетие, воспользовавшись «смятением» в китайской империи Цинь, хунну смогли оправиться от этого горького поражения, перешли реку Хуанхэ и вновь отвоевали свои прежние земли в Ордосе, оттеснив китайцев.
В это же время шаньюй Тумань отправил своего старшего сына и наследника Маодуня в качестве аманата — заложника в ставку правителя племен юэчжей. Согласно легенде, сохраненной китайским летописцем Цянем, престарелый шаньюй поддался интригам своей молодой жены — «любимой яньчжи», которая хотела таким образом устранить Маодуня, чтобы обеспечить престол шаньюя своему сыну, младшему брату законного наследника. Однако трудно поверить в то, чтобы хуннский шаньюй Тумань, каким бы престарелым и слабовольным, подверженным влиянию жены он ни был, мог добровольно, по своей инициативе, послать своего старшего а в заложники и тем самым признать себя вассалом правителя юэчжей. Это могло произойти только по требованию царя юэчжей, который в результате стал верховным правителем многих кочевых племен и которому подчинились и хунну. Судя по этим событиям, у хунну уже существовали наследственная верховная монархическая власть и престолонаследие по праву первородства по мужской линии, а в кочевом мире был распространен институт заложничества как гарантии сохранения вассалитета. Тумань с войском напал на юэчжей. Они должны были казнить Маодуня, но тот сумел украсть коня, бежал и вернулся к хунну героем-«удальцом». Его отец Тумань был вынужден отдать под его командование десятитысячный отряд конницы. Хуннские племена уже в этот период делились на десятитысячные отряды. Это было началом сложения азиатской десятичной системы деления войска и народа, характерной для кочевых народов Центральной Азии во все последующие времена, особенно в период военных действий{9}.
Согласно легенде, Маодунь жесточайшими мерами добился от своих воинов беспрекословного подчинения. Для этого он изобрел специальную сигнальную стрелу-свистунку. Такие стрелы с надетым на древко под наконечником костяным шариком с тремя отверстиями издавали в полете пронзительный свист. Подобный свист тысяч стрел угнетающе действовал на противника, находящегося под обстрелом, пугал вражеских лошадей. Сначала Маодунь пустил стрелу-свистунку в своего любимого коня. Некоторые воины подумали, что он ошибся, и не выстрелили вслед за ним, нарушив его приказ. Им тут же отрубили головы. Затем он выстрелил в свою любимую жену. Не все воины осмелились следовать его примеру и тоже лишились головы. Еще раз Маодунь пустил стрелу в своего отца, и все воины выстрелили вслед за ним. Шаньюй Тумань был убит, а Маодунь, таким образом, взошел на престол с помощью военной силы. Он приказал казнить свою мачеху, «любимую яньчжи» прежнего шаныоя, и ее сына, своего младшего брата, а также тех старейшин, кто не пожелал повиноваться узурпатору. В 209г. до н.э. Маодунь провозгласил себя шаньюем. Иногда высказывались сомнения в достоверности этой легенды. Однако она очень точно передает ситуацию захвата власти военной силой, характерную для времени сложения военной деспотической державы. В это время требование верности военному вождю возобладало над освященными традицией идеалами родовой аристократии. Не случайно Маодунь, захватив власть, принял особый титул — «возведенный на престол Небом великий шаньюй». Тем самым он подчеркнул «божественное» происхождение своей власти. Его преемник, Лаошан-шаньюй, принял еще более пышный титул, чтобы возвысить себя над всеми окружающими народами и их правителями, в том числе над китайским императором.
Конечно, беспрекословный авторитет шаньюя Маодуня покоился не только на этой «небесной» харизме, но и на военной власти, которую он смело пускал в ход для устранения внутренних и внешних врагов, В период правления Маодуня была создана военная организация Хуннской державы. Все хуннское войско и мужское население было поделено на два крыла и центр, или три аймака, состоявшие из десятитысячных отрядов воинов. Всего хуннское войско насчитывало 24 десятитысячных отряда, командиры которых назывались ванъци. Из военачальников четверо самых высших чинов, западные и восточные чжуки-князья и лули-князья, составляли «четыре рога». На эти должности назначались ближайшие родственники шаньюя, члены его семьи. Следующие по старшинству «шесть рогов» составляли военачальники» которых назначали из членов правящего шаньюева рода Люаньди. Остальных 14 командиров назначали из членов других четырех хуннских аристократических родов. Шаньюй Маодунь ввел и некоторые другие новшества в хуннском войске. Для четырех конных армий он приказал подобрать лошадей разной масти. По масти лошади можно было безошибочно узнать, из какой армии тот или иной воин.
Создание такой военной организации, наведение суровой дисциплины в войске, применение эффективного оружия дистанционного и ближнего боя и средств защиты стали основой выдающихся военных успехов и обширных завоеваний хунну под предводительством шаньюя Маодуня.
Первый удар хуннекой военной мощи обрушился на восточных соседей — кочевые племена дунху. Правитель дунху, узнав о гибели Туманя и казни старейшин, подумал, что в результате этих событий хунну ослабли, и потребовал уступок в свою пользу. Сначала он потребовал прислать ему знаменитого «тысячелийного» коня. Этот конь отличался необычайной выносливостью, мог пробегать без остановки огромное расстояние длиной в тысячу ли. Получив такое вызывающее послание, шаньюй Маодунь созвал хуннских старейшин, чтобы посоветоваться с ними. Узнав о требованиях владетеля дунху, старейшины возмутились: «тысячелийный» конь считался достоянием всего хуннского народа, как можно отдать его. Однако Маодунь неожиданно согласился отправить коня, мотивируя это тем, что негоже жалеть «одного коня», коли живешь «в соседстве с людьми». Правитель дунху направил еще более наглое требование — прислать ему одну из жен хуннского шаньюя. Старейшины хунну возмутились и советовали начать войну, однако Маодунь снова уступил, утверждая, что не следует жалеть «одной женщины», чтобы сохранить добрые отношения с соседями. В ответ на это владетель дунху «еще более возгордился», приняв эти уступки за проявление слабости. Он направил к Маодуню своего посланца с требованием уступить полосу ничейной и необитаемой земли между владениями хунну и дунху. Шаньюй снова попросил совета у старейшин. Окончательно сбитые с толку, старейшины не знали, что отвечать, и сказали уклончиво: можно отдать, а можно и не отдавать. Маодунь пришел в неописуемую ярость и провозгласил: «Земля есть основание государства, как можно отдавать ее»{10}. Он приказал отрубить головы всем, кто советовал отдать эту полосу земли, внезапно и стремительно напал на дунху. Не ожидавшие нападения восточные кочевники были полностью разгромлены. Маодунь уничтожил всех до последнего человека из правящего рода, к которому принадлежал правитель дунху, остальных подчинил хунну, захватил скот и имущество побежденных.