Свиток дракона
Шрифт:
В какой-то момент исход всего дела висел на волоске, потом где-то жалобно заплакала женщина. За ней другие. Люди потянулись к выходу. Солдаты теснили в кучки и окружали монахов.
Спрятав обратно в рукав императорский указ, Акитада устало сел. Ноги и руки его дрожали. Мотосукэ еще постоял немного, потом опустился рядом. Оба молчали. Юкинари носился в толпе, руководя своими людьми. Губернаторские гвардейцы выводили через ворота женщин и детей. Когда площадь очистилась, солдаты согнали монахов в один угол. Юкинари и его люди одного за другим арестовывали
Вскоре к ним вернулся еле живой Сэймэй. Акитада вскочил ему навстречу.
— Сэймэй, ты здоров?
Тот провел по лицу трясущейся рукой.
— Да, господин. Я… я поймал Икэду… Мне пришлось убить его, иначе бы он предупредил настоятеля.
Мотосукэ, не веря своим ушам, воскликнул:
— Вы убили Икэду?! Собственными руками?
— Мне пришлось, господин. Я ударил его по голове секирой. — Сэймэй содрогнулся. — Я еще никогда не убивал человека. Это оказалось до страшного легко. Да простят меня боги!
Акитада обнял его за плечи.
— Ты все сделал правильно. Мы благодарны тебе. Икэда был убийцей и изменником. Если бы ты не остановил его, много невинных людей погибло бы сегодня. Благодаря тебе мы пресекли опасный заговор.
— Что верно, то верно, — сказал Мотосукэ, похлопывая Сэймэя по спине. — А каков смельчак! Теперь о вас в городе пойдут легенды. А я обязательно упомяну ваше имя в докладе императору.
— Спасибо, господин, — смущенно пробормотал Сэймэй, растерянно моргая. — Мне это ничего не стоило.
ГЛАВА 19
Молельные четки
Акитада и Мотосукэ в сопровождении небольшой, группы чиновников осмотрели все монастырские дворы и галереи, наведались на склады и заглянули в отдушину подземной темницы. Повсюду их приветствовали воины Юкинари, бдительно следившие за порядком.
Юкинари и Тора поджидали их у входа в покои настоятеля. Пропустив всех вперед, Акитада задержался, чтобы спросить:
— Дзото пойман?
— Пока нет. — Юкинари от досады прикусил губу. — Я потерял бдительность, и никогда не прощу себе этого, ваше превосходительство. Солдаты из оцепления вокруг его трибуны отвлеклись, когда началось волнение. Во время этих потасовок никто не наблюдал за лестницей, ведущей на трибуну.
— Успокойтесь. Он не мог уйти далеко. А другие новости есть?
— Вы слыхали про Икэду? — спросил Тора и, когда Акитада кивнул, заулыбался. — А как вам наш старина Сэймэй? Даже глазом не моргнул, уложив его наповал! Хряснул прямо по башке! — Он громко расхохотался. — А еще мы поймали того головореза с обрубленным ухом. Метался туда-сюда по задворкам. Оказывается, он удрал тогда из храма Каннон — значит, это один из убийц Хигэкуро, Похоже, он у них из главарей и может знать, где скрывается Дзото.
— Они говорили о чем-то во время церемонии, — нахмурился Акитада. — А как там старый настоятель и другие узники?
Веселость вмиг покинула Тору.
— Да, вот уж бедняги! Хотел бы я добраться до холеной рожи этого дьявола
К ним подошел Мотосукэ.
— Да, все это ужасно! И подумать только — ведь никто из нас ничего не знал.
Акитада вздохнул.
— Думаю, мы поговорим с ними позже. А что с детьми?
— С очаровательными крошками Дзото? — Тора брезгливо поморщился и кивнул на здание позади себя. — Наверное, играют в покоях настоятеля.
— Их родные, должно быть, тревожатся, — заметил Мотосукэ.
— Поздновато спохватились, — покачал головой Акитада. — Надо было думать, прежде чем отдавать их монахам. — Видя недоумение на лице Мотосукэ, он поспешил поправиться: — Нет, я понимаю, детей отдают в монастыри, но, по-моему, в таком возрасте… лучше все-таки жить в любящей семье… — Он смущенно умолк. Его собственное детство прошло в далеко не любящей семье. Да и вообще выказывать такую откровенную предубежденность против буддизма не слишком мудро.
Тора хлопнул его по спине.
— Да ладно, глядите веселее! Ведь у нас же все получилось! Они разъедутся по домам, а мы скоро выпьем за такую удачу.
Мотосукэ взял Акитаду под руку и отвел в сторону.
— Я знаю, дорогой мой старший братец, как вы цените таланты своего слуги, но его манеры… очень уж своеобразные. Уверен, многих они приводят в недоумение. Он не знает, что такое опуститься на колени или хотя бы поклониться и должным образом обратиться к своему господину. Неужто вы никогда не указывали ему на это?
Мысль позабавила Акитаду.
— Сомневаюсь, что Тору можно изменить, — сказал он. — К тому же все эти условности отнимают кучу времени.
В этот момент к Юкинари подбежал солдат и что-то сообщил ему. Тот повернулся к Акитаде и Мотосукэ.
— Извините, что помешал, но у нас, кажется, возникли трудности с освобождением мальчиков.
— Что вы имеете в виду?
— Они заперты в покоях, а ключа ни у кого нет. Родители разгневаны и угрожают выломать дверь.
— Заперты? — У Акитады неприятно защемило под ложечкой. — А когда последний раз кто-нибудь видел этих детей?
— Не знаю, ваше превосходительство. Я велел одному из своих людей увести их туда сразу же, как только начали ловить монахов.
К ним подошел Тора, и они с Акитадой переглянулись.
— Силы небесные, хоть бы я ошибался! — пробормотал Акитада, чувствуя дурноту. — Пошли, Тора!
Они бросились по крытой галерее в сторону личных покоев настоятеля. Там перед дверью толпилась кучка людей — они кричали, пытаясь выломать тяжелые панели.
Завидев Акитаду и Тору, люди расступились, лица их были тревожны.