Свобода любви или идол блуда?
Шрифт:
Залогом, основой целомудрия является стыд. И одно дело, когда стыд — это невроз, мучающий человека, а другое дело — стыд, скажем, у благовоспитанной девушки, где стыд — это и целомудрие, и хранение чистоты и женского достоинства, это и нравственное начало. Невроза при этом нет. Напротив, есть та твердость и известная неподатливость на «уговоры», которые и отличают истинную благовоспитанность от фальшивой.
Духовный смысл блуда
Многие думают, что Церковь запрещает блуд просто из принципов христианской морали. Но не в этом дело. В браке муж и жена образуют особое единство, а блуд создает трещину, раскол, черную дыру. А это, в свою очередь, тяжелейшим гнётом ложится на детей. Подводя коротко итоги
Блудник или прелюбодей говорит сам себе, что «никто не узнает» его похождений. Но ведь сердце чувствует, что мистически это не только не сокрыто ни от кого, но об этом знают вообще все: и небо, и земля, и дети, и жена или муж. И это сначала на неосознаваемом уровне, а затем откроется воочию. Эмоциональной индикацией блуда являются чувства витальной тоски и отчаяния. Сопутствующими страстями, которые поддерживают блуд и взаимно усиливают друг друга, выступают уныние, тщеславие, объедение и пьянство.
Вторая иллюзия состоит в том, что в блуде, якобы, есть только телесное сочетание и нет духовной порочности. На это отвечает апостол Павел, который говорит: ничто не должно обладать мною<… >Тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела… Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с [нею]? ибо сказано: два будут одна плоть… всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела. Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа (1 Кор. 6, 12–19). И в этом контексте следствием невероятной духовной и профессиональной деградации выглядят советы, увы, теперь уже многих горе-психотерапевтов о том, что если, мол, у вас половая несовместимость с мужем (женой) — найдите себе партнершу (партнера). Партнера! Эти «специалисты» вообще ничего не смыслят в науке о человеке и вполне соответствуют евангельскому образу: Они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму (Мф. 15, 14).
Меня могут спросить, а что все же делать, если действительно несовместимость. И я отвечу. Надо разбираться в каждом конкретном случае, но твердо знать, что нравственное падение не рождает ни душевного, ни физического комфорта. Напротив, такие советы порождают ещё целый ряд проблем и переживаний.
Третье заблуждение. Дело в том, что половые отношения как в браке, так и в блуде в Священном Писании ассоциируются с понятием познания. Скажем, в Книге Бытия говорится: Адам познал Еву, жену свою (Быт. 4, 1). Но и при описании в Книге Судей изнасилования женщины говорится: Они познали её, и ругались над нею всю ночь до утра (Суд. 19, 25). Познание такого рода сопряжено ещё и с радостью победы и владения.
Если мы внимательно исследуем пушкинскую версию Дон Жуана, то увидим поистине жуткий исход его жизни. Конец, душевный исход блудника можно обозначить через два образа — евангельский и святоотеческий: это мерзость запустения и окамененное нечувствие. И действительно — это всегда некое омертвление, пугающая пустота одиночества. Блудник — это образ духовного странничества. Недаром блудные дела называются похождениями. Блуд, блуждания, заблудший, потерянный, богоставленный — все это один смысловой синонимический ряд. И сказать просто, что Дон Жуан не прав, ибо в одной женщине — все женщины мира — это ничего не сказать. Надо было бы сказать о той духовной борьбе, которую все мы должны вести за полноту вхождения в это знание. Это откровение о той самой неисчерпаемости образа Божия в человеке, о том, что откровение и познание в браке не имеет предела. Но это опытно можно знать только Духом Божиим.
В Апокалипсисе Иоанна Богослова есть два полярных образа, которые задают как бы нравственную вертикаль в отношении этой страсти. И высшим предельным образом целомудрия является Божия Матерь. Она именуется в Откровении Женой, облеченной в солнце (см.: Откр. 12, 1). Бездну и низ изображает жена-блудница. С нею, — говорится в Откровении, — блудодействовали цари земные, и вином её блудодеяния упивались живущие на земле<…>и на челе её написано имя: тайна (Откр. 61 17,2–5). Как в браке есть своя тайна, тайна благочестия, Истины и Правды, так и в блуде — есть тоже тайна, но тайна беззакония и греха. Тайна благочестия не навязывает себя, а смиренно и кротко возвышается над нами, тайна же блуда — манит, заигрывает, прельщает, обманывает, липнет.
Реплика о половом воспитании
Молись Богу, и все откроется.
Ложные ориентиры задают многие психологи и сексопатологи, когда говорят об исходных причинах крайней деградации нашего общества в вопросах сексуального воспитания. В данном контексте все так же, как и в лучшие застойные времена, проходит дежурный миф об отсталости «дореволюционной России». И одни косвенно, а другие и прямо обвиняют Церковь в том, что Она, якобы, всегда была тормозом, главным препятствием в деле просветительства в вопросах полового воспитания.
Здесь, однако, надо объясниться. Русская государственность насчитывает более 1000 лет. Все эти века институт семьи набирал силу. Семьи во всех слоях общества были, как правило, многодетные. Люди, правда, в разной мере, пытались жить духовной жизнью. А это, как известно, само по себе оборачивает человека к природе, делает его одновременно и хозяином, но и смиренным наблюдателем и исследователем жизни натурального Божиего мира. Центральным же условием воспроизводства жизни всей природы является, как известно, её способность к самотворчеству, к самооплодотворению. А вариантов и способов последнего в органическом мире несть числа.
Сама природа вводила человека в мир творческих отношений, в том числе и в половой сфере. Кроме того, существовала неформализованная и почти всегда закрытая педагогика половых отношений. Девушкам, молодым женщинам постоянно шептали на ушко повивальные бабки, мамки, бабушки. А о русских нянях, об их дидактических успехах написано много десятков страниц. Также, безусловно, существовало религиозно-нравственное нормирование половых отношений, которое не допускало беспорядочных связей, измен и т. п. И, наконец, важнейшим в этом контексте является проблема владения, как сейчас модно говорить, собой: владение нервно-психическими процессами, моторно-двигательным аппаратом. Так вот: владение собой начинается с овладения словом. В начале было Слово (Ин. 1,1). Слово употребляется здесь не в психолингвистическом значении, а как синоним духовности, как глагол Божий, имеющий самотворческую силу. И уже в самом естестве человеку дано и заложено многообразие способностей, призванных к реализации процессов воспроизводства. И было бы странным, если бы это было как-то по-другому, имея в виду крайнюю важность творческой акции в деле сохранения на Земле рода «homo sapiens». Но мера владения всей душевно-телесной сферой стоит в прямой зависимости от меры одухотворения человека, нации в целом. И как только человек «сползает» с духовного уровня на душевный, так начинается процесс потери власти над собой. Люди, как они сами сейчас свидетельствуют, «теряют себя». Человек не владеет своими собственными эмоционально-волевыми процессами, он теряет себя и как некое родовое существо, он теряет интимную связь с природой. Он теряет в себе и эстетическое начало, ибо красота, которая, будем надеяться, все же спасет мир, коренится в Духе Божием. И в области половых отношений начинается процесс распада и постепенной деградации как эмоционально-волевых, так и психомоторных процессов.
И поэтому вызывает недоумение и крайний скепсис, если так можно выразиться, пропедевтика, скажем, половой техники, или популяризация психогигиены половых отношений самих по себе, вне всего контекста духовного возрождения. Эти попытки обречены, и уже сейчас ясно, насколько они убоги. Манкурты, оставаясь рабами, все равно ничего не запомнят. А если вообразить себе, что они — манкурты, забыв, кто они и откуда они и зачем они, при этом были бы научены и, так сказать, изощрены в половой сфере! Ну чем это не сюжет для пьесы театра абсурда! Кроме того, что это трагично и страшно, это ещё и смешно: духовный дебил — он же половой гигант!