Свободная женщина. Далеко или близко

Кондратьева Анна

— Ммммм, даааа! Сережа, пожалуйста… — меня затопило желанием, все чего я сейчас хотела, чтобы два члена были во мне, чтобы Сергей вошел в меня и долбил снизу сильно-сильно! — пожалуйста, пожалуйста… ааааа!

Я захлебнулась криком, когда Сергей приподнял меня за бедра и насадил на свой член — резко, безжалостно, по самые яйца. А потом они оба замерли. Замерли, сука! Все во мне плакало от желания, чтобы они проникали в меня, долбили, двигались, растрахивая обе дырочки до сладкой боли! А они застыли — как так?!

— Пожалуйста, пожалуйста… Саша, пожалуйста…

— Ты поедешь с нами, — голос Саши был наполнен напряжением и силой. Он двинул бедрами, утопив свой член во мне и снова остановился.

—

Оля, ты будешь жить с нами, — это Сергей. Его низкий тембр пробрал меня до мурашек, — мы будем любить тебя, девочка, беречь, трахать, холить и нежить… — каждое слово он сопровождал толчком члена в меня. И я плавилась от кайфа, к которому так быстро привыкла с ними, который стал мне необходим. Я подсела на них, как на хорошую дурь, и сейчас всю меня ломало от желания получить свой двойной, а лучше тройной оргазм.

И тут Влад схватил меня за волосы и повернул голову в сторону, прижав головку члена к губам.

— Ты ведь согласна, крошка моя? Ты поедешь с нами, будешь с нами? Скажи «да», моя сладкая сучка, скажиии… — колдовской баритон Влада погружал в транс, а его член, вбивающийся в горло, не давал ничего ответить. Наконец он так глубоко толкнулся мне в горло, что перекрыл дыхание, и мужчина содрогнулся, кончая мне в горло, — скажи, ты поедешь с нами?

Я рефлекторно сглотнула, и Влад вынул член у меня изо рта.

— Ты согласна, Оленька? Давай, крошка, не бойся, тебе будет хорошо…

И я не смогла ответить иначе:

— Даааа, — стоном сорвалось у меня с губ, и Сергей с Сашей, все это время легко и медленно двигавшиеся во мне, сорвались в такой жесткий темп, что я взорвалась ощущениями спустя пару минут. Их грубые толчки породили почти болезненные спазмы, промежность свело, скрутило узлом, и я взорвалась, как зарождающаяся звезда, чтобы запустить вселенную заново.

15

Похмелье убивает. И если после алкоголя — это просо сухость во тру, мерзкий привкус и головная боль вперемешку с тошнотой, то эмоциональное похмелье — это вообще редкостная дрянь, по сравнению с обычной интоксикацией. Всю субботу Ольга не могла прийти в себя, гоняя и гоняя в голове мысли, заново переживая пятничный разговор. Не то, чтобы она была против продолжить отношения с мужчинами, так внезапно завоевавшими ее доверие, нет.

Влад, Сергей и Саша стали близки, как никто другой, девушка подпустила их настолько близко, что удивлялась самой себе: где ее обычная подозрительность? Почему ни один звоночек в душе не звенит тревогой? Именно это и настораживало — все слишком хорошо, слишком! Ощущение неправдоподобной легкости бытия, заботы, защищенности заставляло искать «ложку дегтя» в этой медовой сладости бытия. В чем подвох? Он точно есть, но в чем?!

За этими мыслями Ольга занималась делами, машинально собирала чемоданы с вещами примерно на месяц. От упаковки остального имущества она отказалась, сославшись на то, что сначала чуть обживется у мужчин, потом решит, что именно перевозить. Ее напрягала поспешность, с которой ее заставили принять решение о переезде. Напрягало и то, что она не понимала, где будет жить, как будет выстроен быт, взаимодействие в их семье, где она будет работать и пр. На все эти вопросы она получала пока довольно расплывчатые ответы и обещания, что все будет хорошо.

Хорошо — оно для каждого свое, как нам известно с самого детства, и Ольге было не пятнадцать лет, чтобы просто окунуться в розовые облака влюбленности и молча делать, что ей говорят. А говорили мужчины убедительно, подкрепляя слова огненными ласками, заставляющими мушки перед глазами кружиться в бешенном вальсе от возбуждения.

И, все же, где пресловутое «но»?

Про себя

Ольга решила, что съездить на месяц к Владу, посмотрит на месте, что происходит, потом решит, увольняться ли ей совсем, переезжать ли или расстаться с любовниками. Она приостановила действие договора со страховым агентством, с которым сотрудничала последние годы, предупредила, что по семейным обстоятельствам ее не будет в городе не меньше месяца, и, возможно, она не вернется. Еще она молча собрала документы мужчин и переслала фото паспортов Паше. Тот пробил Сергея и Александра, но они были чище некуда. Паша, конечно, не упустил возможности толсто потроллить Ольгу за ее роман с тремя мужиками, но уехать молча в неизвестность Ольга просто не могла, и она подстраховалась.

Разумеется, риск все равно оставался, только Ольга не понимала, чем она рискует, и это напрягало. Вылет на Владивосток был в воскресенье рано утром, и примерно в 2 часа ночи Ольга с мужчинами выехала в аэропорт Курумоч. Летать она любила, совершенно не боялась самолетов, даже подумывала о том, чтобы как-нибудь прыгнуть с парашютом, но пока все было некогда, да и денег лишних на такое развлечение не было. Чтобы ехать всем вместе, такси пришлось брать не обычно, а минивен. Договаривался об этом Сергей. Да и вообще, все организационные вопросы взяли на себя Влад и Серега-брат. Саша оставался при Ольге практически каждую минуту, помогал в сборах, шутил и словно бы постоянно отслеживал ее настроение, чем к вечеру субботы начал страшно раздражать погруженную в мысли девушку. Он не давал ей думать! Сложно анализировать происходящее, когда тебя постоянно целуют то в шею, то в ладонь, то прижимают к стене, пока ты пытаешься переодеться. Это было и приятно, и возбуждающе, и бесяче.

Наконец, перед ужином, когда Ольга собиралась принять душ перед поездкой, Саша был вытолкнут из душа и послан далеко и надолго, ибо достал! Оставшись в одиночестве, Оль га облегченно вздохнула и подумала, что, может, и не надо ей никаких отношений, а? Так было хорошо и тихо дома, пока не появились эти обормоты озабоченные.

16. Влад, Сергей, Александр

Владу было плохо. Физически плохо от вранья, которое он лил в уши Ольге, и которое собирался лить и дальше. Нет, он действительно запал на нее, и парни были влюблены, как мальчишки, Серега так вообще рычал на всех, чтобы рассказали девочке все и немедленно. Но. Это пресловутое «но». Она не готова и испугается. И не полетит с ними. А как объяснить все девушке, Влад пока не представлял.

— Словами через рот, блять! — рычал Серый, — поговорить с ней надо! Она же ничего не понимает, и от этого неуверенно себя чувствует. Влад, ты же должен понимать это лучше других!

— Думаешь, я не вижу? Только что ты собираешься ей сказать? Типа: «Дорогая, мы тут немножечко потрахаем тебя, ты нам силушки отсыплешь, а мы будем любить тебя вечно! А иначе мы сверхспособности свои утратим и помрем молодыми!» — таким ты видишь этот «честный» разговор? — рычал Влад в ответ на выпады Сергея. Они ходили по кругу почти неделю, никак не решаясь на откровенный разговор с Ольгой. Все понимали, что девушка нестабильна, что ей нужно четкое понимание будущего, а то, что они ей поют в уши — это дерьмо. И убедить ее ехать с ним и мужчины смогли только потому, что Влад и Саша воздействовали на ее эмоциональный фон, глуша тревогу и критичность, что не могло продолжаться вечно. Ольгу могло сорвать в любой момент, и это будет не просто истерика, это будет реальный нервный срыв, потому что нельзя зажимать эмоциональный фон человека так долго и направленно. Даже сейчас Влад видел вспышки тревоги, неуверенности, страха в ее ауре. То, что Саша гасил ее — это ненадолго.