Свободное радио Альбемута (сборник)
Шрифт:
— …фунтов десять, — сказал Арктор.
— А как же ты его распознал, проезжая мимо, если оно с дюйм высотой и весит всего десять фунтов?
Арктор теперь сидел на диване, задрав ноги на спинку стула.
— У них огромная вывеска.
Боже, подумал Фред и снова промотал ленту вперед, минут на десять.
— …похожа? — спрашивал Лакмен. Он сидел на полу и крошил травку. — Небось неоновая? Интересно, я ее видел? Она приметная?
— Сейчас покажу, — сказал Арктор и засунул руку в нагрудный карман рубашки. — Я прихватил ее с собой.
Фред снова включил перемотку.
— …а знаешь, как провезти микрофотографии контрабандой? — говорил Лакмен.
— Да как угодно. — Арктор, откинувшись на диване, курил травку. В воздухе клубился дым.
— Нет, так, чтобы никто не допер! — горячился Лакмен. — Мне Баррис сказал по секрету. Я обещал не рассказывать, потому что он хочет вставить это в свою книгу.
— В какую книгу? «Распространенные домашние наркотики и…»?
— Нет. «Простые способы ввоза и вывоза контрабанды в зависимости от того, куда вы направляетесь: в США или обратно». Микрофотографии надо везти с наркотиками. Например, с героином. Понимаешь, они такие маленькие, что в пакете с наркотиком их не заметят. Они такие…
— Тогда какой–нибудь торчок вкатит себе дозу микрофотографий!
— Это будет самый разобразованный торчок на свете.
— Смотря что на фотографиях.
— У Барриса есть клевый способ провоза наркотиков через границу. Знаешь, на таможне всегда спрашивают, что вы везете. А сказать «наркотики» нельзя, потому что…
— Ладно, так как?
— Ну вот. Берешь огромный кусок гашиша и вырезаешь из него фигуру человека. Потом выдалбливаешь нишу и помещаешь заводной моторчик, как в часах, и еще маленький магнитофон. Сам стоишь в очереди сзади и, когда приходит пора, заводишь ключ. Эта штука подходит к таможеннику, и тот спрашивает: «Что везете?» А кусок гашиша отвечает: «Ничего» — и шагает дальше. Пока не кончится завод, по ту сторону границы.
— Вместо пружины можно поставить батарею на фотоэлементах, и тогда он может шагать хоть целый год. Или вечно.
— Какой толк? В конце концов он дойдет до Тихого океана. Или до Атлантического. И вообще сорвется с края земли…
— Вообрази стойбище эскимосов и шестифутовую глыбу гашиша стоимостью… сколько такая может стоить?
— Около миллиарда долларов.
— Больше, два миллиарда. Сидят себе эскимосы, обгладывают шкуры и вырезают по кости, и вдруг на них надвигается глыба гашиша стоимостью два миллиарда долларов, которая шагает по снегу и без конца талдычит: «Ничего… ничего… ничего…»
— То–то эскимосы обалдеют!
— Что ты! Легенды пойдут!
— Можешь себе представить? Сидит старый хрыч и рассказывает внукам: «Своими глазами видел, как из пурги возникла шестифутовая глыба гашиша стоимостью два миллиарда долларов и прошагала вон в том направлении, приговаривая: «Ничего, ничего, ничего». Да внуки упекут его в психушку!
— Не, слухи всегда разрастаются. Через сто лет рассказывать будут так: «Во времена моих предков девяностофунтовая глыба высокопробнейшего афганского гашиша стоимостью восемь триллионов долларов вдруг как выскочит на нас, изрыгая огонь, да как заорет: «Умри, эскимосская собака!«Мы били и били ее копьями, и наконец она издохла».
— Дети этому не поверят.
— Нынче дети вообще ничему не верят.
— Разговаривать с ребенком — одно расстройство, — заметил Лакмен. — Меня какой–то пацан попросил описать первый автомобиль… Черт побери, да я родился в тысяча девятьсот шестьдесят втором году!
— Неслабо… Меня однажды о том же самом просил один торчок, совсем выгоревший, — так ему было двадцать семь, всего на три года младше меня. Ничего уже не соображал. Позже он раз закинулся кислоткой — или чем–то вроде — и вообще начал ходить под себя, а когда ему говорили что–нибудь типа «Как дела, Дон?», он только и мог, что повторять как попугай: «Как дела, Дон? Как дела, Дон?..»
Наступило молчание. Двое мужчин курили травку в задымленной комнате. Долго, мрачно, молча.
— Знаешь, Боб, — заговорил наконец Лакмен, — ведь когда–то я был таким же, как все.
— Я тоже.
— Не знаю, что случилось…
— Знаешь, — покачал головой Арктор. — Это случилось со всеми нами.
— Ладно, проехали. — Лакмен глубоко и шумно затянулся.
В спецквартире зазвонил телефон. Костюм–болтунья снял трубку и протянул ее Фреду.
— Помните, на прошлой неделе вы были у нас? — произнес голос в трубке. — Проходили тестирование?
— Да, — после короткой паузы ответил Фред.
— Приходите снова. — На том конце линии тоже зависла пауза. — Мы обработали последние материалы. Теперь необходимо выполнить полную программу тестов на адекватность восприятия и другие процедуры. Вам назначено на завтра, в три часа в той же комнате. Это займет часа четыре. Помните номер комнаты?
— Нет, — сказал Фред.
— Как вы себя чувствуете?
— Нормально, — твердо ответил Фред.
— Какие–нибудь неприятности? На работе или в личной жизни?
— Я поссорился со своей девушкой.
— Испытываете ли вы чувство растерянности? Не сталкиваетесь ли с трудностями в опознавании людей и предметов? Не кажется ли вам что–нибудь вывернутым шиворот–навыворот? И, кстати говоря, не наблюдаете ли вы у себя пространственно–временной или языковой дезориентации?
— Нет, — мрачно произнес Фред. — Нет — по каждому из поименованных пунктов.
— Итак, завтра в комнате двести три, — сказал врач.
— А какой материал…
— Поговорим завтра. Приходите, ладно? Не расстраивайтесь, Фред! — _Клик.
_Клик_тебе, подумал Фред, вешая трубку.
В раздражении, что его нагружают, заставляя заниматься неприятными вещами, он включил проекторы, и трехмерные образы внутри мониторов ожили в цвете и движении. Из динамиков снова полилась бессмысленная и бесполезная для Фреда болтовня.
— Эту крошку, — бубнил Лакмен, — обрюхатили, и она решила сделать аборт, потому что была на четвертом месяце и живот уже стало видно. Но сама палец о палец не ударила, только канючила, как все дорого. А пособие ей почему–то не полагалось. Как–то я к ней забегаю, а там одна ее подружка твердит, что у нее _истерическая_ беременность. «Ты просто хочешь верить, что беременна. Это комплекс вины. А аборт, расходы на него — это комплекс наказания». А крошка — она мне дико нравилась — и говорит спокойненько: «Ну что ж, если у меня истерическая беременность, то я сделаю истерический аборт и заплачу истерическими деньгами».