Свободный брак

Тес Ария

Не думай!

Ускоряюсь. Языком надавливаю сильнее, к пальцу добавляю второй, и в этот момент Ника взрывается.

А у меня темнеет в глазах.

Я чувствую, как она сокращается на моих фалангах, слышу ее стоны, граничащие с криками, ее тело содрогается.

Ох-ре-неть.

Я такого оргазма в жизни не видел! Она кончает так мощно, так сочно, так…ярко, и меня реально поражает…

Какой же вулкан в тебе скрывается, девочка. Какой же ты подарок судьбы…

И как же долго ты можешь это делать!

Я не

прекращаю трахать ее пальцами. Отстраняюсь разве что, потому что хочу видеть.

Ника выгибает спину, держится за грудь, оттягивает ее в сторону, мнет соски по очереди. Я вижу маленькую капельку пота, стекающую на диван. Я вижу ее — и я понимаю. Она точно моя. И я никому не собираюсь ее отдавать. Никому! Ни мудакам за пределами ВИПки, ни даже собственному мужу.

Пошел ты.

Она — моя.

И она, наконец, затихает. А я нехотя вытаскиваю из нее палец и касаюсь бедер, тянусь ближе, оставляю поцелуй на животе, укладываю сверху подбородок.

Мне нравится так. Спокойно вдруг стало…и хорошо. Тепло.

Ника вдруг тихо смеется.

– Что?
– улыбаюсь, хрипло шепчу, а она глаза открывает и на меня смотрит.

– Я теперь одна из твоих розочек, да?

Цыкаю.

– Нет. Ты — женщина, а это все так…хрень. Способ скоротать одинокий вечер…

Молчит. Не знаю, может, я сказал что-то не то? Но это правда. Прости, но это правда. Я — мудак. Я знаю, что не подхожу на роль человека, который может быть рядом с тобой, но я буду. Все равно буду. Потому что я тебя серьезно никуда не отпущу.

Хотя, когда она садится, все же отступаю. Теперь мы смотрим друг на друга прямо, долго. Не знаю, о чем она думает, а спросить боюсь. И хрен с ним. Плевать…я просто скажу ей еще одну правду, которая печет меня изнутри уже десять лет…

– Я красивее тебя женщины в своей жизни не встречал, Ник. Ты — великолепна.

Вижу, краснеет? Или это игра света? Хотя нет, краснеет, зная Нику. Она к комплиментам не привыкла, и мне это не нравится. Поэтому я кладу руку ей на щеку, ласково касаюсь и подаюсь вперед, как вдруг…

Эта кошка меня переворачивает! На спину! Как?! Хрен знает! И я глазом не успеваю моргнуть, как она оказывается между моих ног на коленях, а потом тянется к язычку молнии.

Черт-черт-черт!!! Если это сейчас случится, я точно не сдержусь! Нет!!! Сахаров, НЕ СМЕЙ!

Хватаю ее за запястья, а сам еле дышу.

– Ник, тормози. Я…

А она мне выдает такое, от чего глаза на лоб лезут.

– Ты знаешь, да?
– тихо спрашивает, скукоживается вся и в пол смотрит, - Ты знаешь, что я это делаю плохо?

Какого…хера?! Прости?! Я не ослышался?! Что ты сейчас сказала?!

Глава 12. Драка за бананы

Миша

Так как дальше Ника благополучно скатывается в слезы и сопли, я решительно беру ее и увожу

обратно в гостиницу.

По дороге молчим.

Прямо скажу: что сейчас происходит, я вообще не понимаю. Чего она разрыдалась?! Всхлипывает еще так жалостливо, жмется к двери, на меня не смотрит. Жалеет? Блеа-а-а…неужели жалеет о том, что между нами было? Поторопился? Мудак!

Все. Я реально больше не бухаю!

Зато возвращаюсь в тот момент, когда она спросила меня о чем-то таинственном.

Что ты плохо делаешь? Кончаешь? Нет. Этого быть не может, чтобы малышка так думала! Тут даже не в ней дело, если честно. Не поверю, чтобы Ян мог такое сморозить, даже зная Яна.

Это хрень.

Тогда о чем она говорила? Пытаюсь детально восстановить произошедшее, но всхлипы отвлекают. Я на них реагирую сильным толчком в груди и сразу смотрю на Нику. Проверяю. Вдруг ей станет плохо?

Черт! Да что же ты имела в виду?! Кто-нибудь! Напишите для мужиков справочник по женщинам и тому, что насранно в их светлых головках, потому что тут без него точно не разберешься!

А может, я вообще неправильно услышал? Кровь в ушах долбила, меня крыло от похоти и страсти, а ее вкус на губах так и горел. Точно! Наверно, я просто облажался и что-то не так понял.

Вот сейчас и выясню.

Только мы переступаем порог номера, как я хватаю Нику за плечи и прижимаю к стене.

Ой.

Вышло как-то двусмысленно, или просто все, что сегодня вокруг нас творится — предполагает двусмысленность, но так или иначе, в паху у меня снова пожар.

Да чтоб тебя.

Не отвлекайся!

А как это сделать — тоже нужен справочник. В номере темно, балконная дверь открыта, и я слышу запах сирени, а еще мерное постукивание копыт по мостовой, но это неважно. Глаза Ники горят. Они искрятся, как сотня салютов, и я задыхаюсь. Не сразу вспоминаю, зачем вообще подошел к ней так близко, зачем держу, что поклялся себе — секс будет особенным! Меня снова кроет.

Десять лет выдержки — это такое. Их сложно переступить. Я не сексуальный маньяк, если что, хотя с того вечера, как она на кухне моей готовила — у меня ничего ни с кем не было. И знаете? Вряд ли уже будет. Почему-то сейчас чувствую это совершенно точно.

Я больше никого, кроме нее не захочу никогда. Приговор? Для кого-то, возможно, но для меня это благо. Если честно, то я устал, как кот помоечный, слоняться от одной юбки к другой. Устал из раза в раз привыкать к новым касаниям, духам, стонам. Мне надоело. Это звучит странно, наверно? Но да. Разнообразие тоже может поперек горла встать, а может, и не встало бы? Я ведь когда Нику увидел, сразу понял, что она нужна мне. Она моя. Этот щелчок происходит сам собой, на подкорке что-то срабатывает и меняется, и вот ты уже себе не принадлежишь. Раз она недоступна, то какой смысл? Моногамия не для меня. Точнее, для меня, но только с особенной...