Свободный выбор
Шрифт:
На лице Илстрема от этого простого движения сына привычно застыло невозмутимо-беззаботное выражение, и у Веси кольнуло запоздалым раскаянием сердце.
В комнате воцарилась мертвая тишина, все княжичи замерли в предвкушении изумления князя, но он сидел с самым равнодушным видом, вызывая своим поведением тревогу и досаду в душе девушки.
— Отец! — не выдержал Ансерт. — Ты что молчишь?
— Жду, что вы скажете.
— А сам ничего не хочешь сказать?
— Или я вас не понимаю, или вы пытаетесь меня обмануть, — еле сдерживая гнев, процедил князь.
— Я
— И чем ты это можешь доказать? — презрительно процедил Илстрем.
— Ничего она не будет доказывать, — спокойно заявил командир, чисто выговаривая слова. — Если каждый начнет доказывать, что он не злодей, весь мир превратится в кошмар. Даренс, иди за завтраком. Поедим и отправимся в Ставин. С отцом я повидался, обрадовал его своим исцелением и невестой, больше нам тут делать нечего.
— Я пойду с ним, — сообщил Ранзел. — Одному там будет слишком весело.
— Ничего, — язвительно ухмыльнулся блондин и кровожадно лязгнул кинжалом. — Мне сейчас как раз хочется повеселиться.
— Никуда не ходите! — встревожилась Весеника. — Обойдемся без завтрака. Перекусим тем, что осталось. У меня где-то есть кусок пирога… мы с Берестом вчера припрятали.
— Тогда собираемся, — поднялся с места командир. — Веся, надень маску.
— Хорошо, — кротко согласилась куница.
Князь молча следил за воинами сузившимися глазами, никак не желая верить, что они его не разыгрывают, и Весе, не успевшей забыть, что Ансерт тоже не сразу поверил, было его жаль. Но это был именно такой момент, когда она ничего не может поделать. И даже вмешалась зря… но уж очень он её ненавидел. И хотя Веся и повинна в беде Береста, но наверняка князь этого знать не может и, стало быть, точно так же ненавидел бы любую девушку на её месте.
— Вот ваш пирог, — выложил из сумки сверток Ансерт и заглянул в кувшин. — Отвару мало. Разбавим водой или поделим?
— Поделим, — решил Даренс. — Я знаю в десяти верстах хороший трактир.
— Все знают, — буркнул Лирсет, разворачивая остатки еды.
На упрямого князя никто из них не смотрел, словно его и не было. Веся тоже не смотрела, развернув пирог, девушка достала свой нож и ловко разделила кусок на шесть равных частей. Потом подала один ломтик Бересту, другой взяла себе и подвинула остальное к сородичам.
— Налетайте.
— Как это произошло? — не выдержал князь, когда снова устроившийся рядом с невестой Берест откусил пирог и начал спокойно жевать.
— Разве тебе интересно? — мстительно прищурился командир.
— Берест! — укоризненно вздохнула Веся и тотчас смолкла.
— Извини, солнышко, — мгновенно раскаялся ястреб и коротко глянул на Анса. — Расскажешь?
— Ладно, — хмуро согласился тот. — В общем, у него начала болеть челюсть ещё на подъезде к дому Радмира.
Веся очень порадовалась, что жует пирог, иначе рот разинула бы от такой чудовищной лжи.
— Солнышко, вот отвар, — жених подвинулся вплотную, обнимая её одной рукой за талию, а второй подавая кружку.
Веся немедленно в нее вцепилась, отпила пару глотков и перевела дух.
— Ну я решил, что это он застудил зубы… ночами там ещё заморозки, и дал ему зелье. А когда мы поехали назад, Берест сказал, что болит всё сильнее… и Весеника предложила вылечить. Но сразу командир останавливаться не захотел, а когда мы добрались до избушки, куда княжна показала дорогу, уже скрипел зубами. Вот она его и лечила… и я дал зелий, снимающих боль.
— А ты что скажешь, невестушка? — пронзительным взглядом уставился на куницу князь. — Как ты сумела снять проклятье, которое не поддалось ни одному из самых сильных целителей и чародеев Этросии?!
— Да ничего я не снимала, — отреклась Веся, поминая не забыть надавать по шее жениху и его братцу за то, что не предупредили её загодя. — Оно к тому времени само уже снялось. Я только помогла костям и сухожилиям занять правильное место.
— Как это само? — желчно ухмыльнулся не собиравшийся верить сыновьям Илстрем.
— Откуда мы знаем? — вытаращился на него изумлённо-честным взглядом Ансерт. — Я сам всю дорогу голову ломаю. Весеника кое-что объяснила про проклятья… Что должны быть условия их снятия, вот думаю, может просто срок пришёл? Или приезд Береста во владения куниц так сказался? Точнее теперь никто не скажет.
— Кроме того, кто наложил это проклятье, — зло процедил Илстрем и мрачно уставился на Весенику.
— Я больше не желаю об этом ничего ни вспоминать, ни говорить, — вмиг снова выставил все свои иголки Берест. — Надоело. И чародеи с целителями пусть и близко ко мне не подходят! Опротивели за эти годы до тошноты! Веся! Увидишь близко чародея — стреляй не раздумывая!
— И не подумаю, — фыркнула куница, начиная понимать, почему её жених не желает уступать отцу. — От всех нас тогда лишь головешки останутся. Они таких шуток не прощают.
Князь молчал до тех пор, пока ястребы собирали свои сумки, одевались и проверяли оружие. Заговорил только тогда, когда все двинулись к двери.
— Хорошо. Спускайтесь в столовую и ждите меня. Я поговорю с Мензердом и приду. Позавтракаем и вместе отправимся в Гнездо. Но невесте всё же лучше переодеться в платье.
— Ты не понял, — оглянулся на отца Берест, и в его голосе прозвучала неожиданная жалость. — Мы уезжаем в Ставин. Захватим отряд и направимся к южным границам. У Шангора есть точные сведения, что степняки намерены в этом году пойти в набег, едва дороги чуть подсохнут. И выбрали для нападения наши села.
— Ты видел Шангора? — насторожился Илстрем.
— Да и договорился о совместных действиях. Он собирает в Скалбреге отряд.
— Мне Сидвер ничего не писал.
— Должен был, — жёстко отрезал Берест. — Я сам ему приказал. Если только его помешанная на крахмальных юбках жена не извела всех голубей на свои дурацкие доносы.
— Проверю, — так же жёстко отозвался князь и уставился на Весю. — А куда ты намерен деть невесту?
— Куда я дену отличную лучницу и сильную целительницу? — едко изумился Берест. — Разумеется, возьму с собой. Сейчас нам её умения как нельзя кстати. Прощай.