Свой среди чужих

Зверев Сергей Иванович

– Обязательно, – ответил за Андрея Бабкин. – И вас, и вашу супругу…

– Супруга будет довольна… Значит, едешь в аэропорт? – уточнил Бухвостов и, не дожидаясь ответа, смущенно попросил: – Так, может, возьмешь у своей Смеляковой автограф?

Бабкин, не сдержавшись,

хихикнул. Бухвостов смущенно кашлянул и принялся оправдываться:

– Не для меня… Для супруги…

– О чем разговор? – кивнул Андрей и засобирался. И тут зазвонил телефон. На ходу застегивая куртку, снял трубку: – Майор Корнилов слушает!

– Андрюша?.. Привет. Это Лариса…

– Ты? – удивился Андрей. – Откуда звонишь?

– Из Питера. – Голос Ларисы показался ему слегка смущенным.

– Задержали рейс?

– Нет. Самолет вылетел по расписанию… Тут другое… Прямо не знаю, как тебе сказать…

В груди у Андрея заворочалось нехорошее предчувствие.

– Говори как есть.

– Понимаешь, в аэропорту я познакомилась с одним человеком. Он издатель. Очень милый и обаятельный. Мы разговорились, он предложил мне грандиозный проект: издать книгу о моей жизни… Ты не возражаешь, если я упомяну в ней и тебя?

– Не возражаю. Дальше.

– Андрей! – Произнеся его имя, Лариса горестно вздохнула. – Как только я увидела Петра, то сразу поняла, что он – тот человек, которого я ждала всю свою жизнь. Он, как принц из сказки, красивый, богатый и искренне заинтересован в том, чтобы я продолжала сниматься…

Поняв все, Андрей положил трубку на рычаг. Продолжать этот разговор было бессмысленно. В конце концов, Лариса взрослая женщина и вольна поступать

так, как ей хочется. Слава богу, что хоть позвонила и предупредила, что не прилетит. А то стоял бы сейчас с цветами в аэропорту как дурак, а потом бы всю ночь обрывал телефон…

Только сейчас Андрей заметил, что оперативники смотрят на него, затаив дыхание, и явно ждут объяснений.

– Свадьба отменяется, – со вздохом констатировал он. – Я никуда не еду.

В полной тишине особенно отчетливо прозвучал голос Бабкина:

– Неужто и ее убили?

– Почему убили?

– Ну… как всегда, – смутился Бабкин.

– Слава богу, нет. – Андрей улыбнулся. – Она просто передумала выходить за меня замуж.

– Ну и хорошо, – ободряюще крякнул Бухвостов. – Знаешь, эти актрисы – вертихвостки. Была у меня одна такая… – Он вдруг оборвал фразу на полуслове. Ни к чему откровенничать перед молодежью. Но все сделали вид, что пропустили мимо ушей его реплику.

Дорофеев с тоской покосился на урну, где покоились осколки так бездарно разбитой бутылки.

– Эх, сейчас бы стограммовочку навернуть! Да с соленым огурчиком, да с сальцем!

– Да-а-а, по такому поводу не грех выпить, – неожиданно поддержал его Бухвостов.

– По какому такому поводу? – хором спросили Бабкин и Дорофеев.

– За мужскую дружбу, за свободу и независимость… Жена – это, конечно, хорошо, но…

Хитро усмехаясь, Бабкин подошел к своему столу и, открыв верхний ящик, жестом фокусника вытащил оттуда непочатую бутылку.

– Наливай!