Свой в своей стране
Шрифт:
Мне понравился памятник строителям: отбойный молоток, установленный прямо в скале.
Потом мы прошли реакторный зал, поднялись по металлической лестнице. Миновали операторскую. И, наконец, добрались до директорского кабинета.
Там был проход вглубь горы: узкий тоннель со спиральной лестницей. Вот туда-то мы и спускались.
Внизу была установка, чем-то неуловимо напоминающая машинный зал компрессорной станции, где появилась пентаграмма. Запись мне показал Андрей. Говорит, что причастен к созданию той штуковины, но я, если честно, не совсем
Даниил всё время шёл молча, но я чувствовала, что он напряжён. Видимо, от того, что мы должны были найти зависел весь дальнейший план.
Увидев установку, он повеселел, даже начал улыбаться.
Я уж решила было, что сейчас-то он активирует её, и случится нечто необычное. Может, мы все сразу во Владивосток попадём. Или в тот мир, который он мне показывал.
Странное дело: я ведь осознаю, что тот наш поход был совершенно реальным. Но вот сейчас мне начинает казаться, будто это как во сне было. Слишком уж необычно. Но это был добрый сон, из тех, что запоминаются на всю жизнь.
Нет, он не стал ничего включать. Только открыл центральный пульт и достал оттуда одну маленькую, совершенно неприметную металлическую детальку. Что-то вроде блестящего коромысла.
— Ну вот, — сказал он, улыбаясь. — Теперь этот путь закрыт. Можем спокойно ехать дальше.
И это было всё. Никто не спросил объяснений. И вовсе не потому, что боялись, будто он не ответит. Мне кажется, некоторые, вроде Ивана, как раз боялись его ответов. Не хотели лишней информации, хотя прекрасно понимали, что до конца поездки им предстоит узнать всё-всё.
Однако же, ещё одну ночь мы провели в Красноярске.
Я не бывала там с детства. И в этот раз город мне понравился гораздо больше: очень уютный, ухоженный центр. Набережная Иртыша, гуляя по которой почти физически ощущаешь мощь Енисея. Совсем не так, как у нас, в Омске. У нас река как-то спокойнее.
Мне очень понравились новые микрорайоны, где жилые дома стояли чуть ли не прямо на берегу высокого обрыва. Я подумала, что в них хорошо жить, когда окна выходят на отроги Саян и заповедник «Столбы».
Мне очень хотелось к столбам прогуляться. Но я не нашла компанию, поэтому осталась с остальными.
Вечер мы провели отлично: поужинали в ресторане, потом долго гуляли по набережной, и, наконец, вернулись в гостиницу, которая находилась прямо возле театра.
В театр мне тоже хотелось.
Что ж, надо будет вернуться в другое время — специально, чтобы погулять по заповеднику и сходить в театр.
Я поймала себя на том, что думаю, будто у меня есть оно, это самое время.
А утром наша кавалькада отправилась дальше, на Иркутск.
Теперь у нас было на одну машину больше. Вице-президент Железногорского мотоклуба и кандидат физико-математических наук решил ехать не на байке, а на своём «Паджерике». Даня это одобрил: сказал, место лишним не будет.
Ехали долго. Останавливались в придорожных кафе, отдыхали, принимали душ.
Мне очень хотелось увидеть Байкал, но я не торопила время.
А ещё я придумала книгу, которую мысленно начала писать. Про наше путешествие — но не только. Про другие миры, чудеса и простых людей, на которых держится мироздание.
Я слушала разговоры наших в машине. И это было приятно. Как Алёна беседовала с Борисом. Они погрузились в такие бездны теоретической науки, что я даже не пыталась следить за смыслом. Но отчётливо улавливала тон и настрой: уверенность в своих силах, радость открытия, ожидание чуда.
По мере приближения к Иркутску Даня мрачнел, становился менее разговорчивым.
Мне казалось, что после Тюмени ничего слишком уж страшного с нами произойти не может. Но Даня по-разному оценивал степень проблемности вещей. Да, он принимал мир таким, какой он есть, но некоторые вещи, которые для нас являются, что называется «повседневным злом» причиняли ему куда больший дискомфорт, чем по-настоящему страшные штуковины, вроде той иномировой хтони.
Пытаясь понять его, легко скатиться в морализаторство, а мне бы этого не хотелось.
Лучше уж просто наблюдать и описывать увиденное.
Из архива Управления МВД России по городу Иркутску Рапорт
Из архива Управления МВД России по городу ИркутскуРапорт
На основании п. 2 ч. 2 ст.82 Федерального закона от 30.11.2011 N 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (по инициативе сотрудника), я, старший инспектор дорожно-постовой службы Фёдоров Максим Сергеевич, прошу уволить меня из органов внутренних дел с «08» августа 202_ года. Я ознакомился со всеми условиями, необходимыми для увольнения. От прохождения медкомиссии отказываюсь.
Кроме вышеуказанного обстоятельства имею необходимым доложить следующее:
Все мои действия, изложенные в материалах СБ, с которыми меня предварительно ознакомили, совершались в соответствии с ведомственными инструкциями и другими нормативными актами.
Я не превышал должностных полномочий, о чём справедливо было установлено в ходе дознания.
Моё решение об увольнении не находится в связи с обвинениями в неправомерном поведении, тем более что подобные обвинения выдвигаться не будут, о чём мне достоверно известно на момент написания настоящего рапорта.
Я желаю уволиться и попытаться начать новую жизнь, потому что не готов сталкиваться с тем, с чем столкнулся во время инцидента. Ни при каких обстоятельствах. Любой здравомыслящий человек меня бы понял.
В этой связи большая просьба не проводить со мной воспитательные беседы и не задерживать процесс в кадрах.
08.08.202_, ст. сержант полиции,
Фёдоров М. С.
Из интервью Семена Владимировича Величко* каналу «Новые Горизонты»