Свой выбор
Шрифт:
– Мне нужен Артур. Он должен знать, - Гивент, не оглядываясь, пошёл к выходу.
– Гив, что это значит?
– крикнул вдогонку Захария.
– Больше никто, кроме нас, не сможет зайти в этот зал. Теперь мы - рыцари, это - Зал собраний. И без нашего разрешения зал никого не впустит, - обернувшись, сказал Гивент и скрылся за дверью.
– То есть как?
– в ступоре сказал Джастин.
– Какой Артур ему нужен?
– посмотрел на Дейвиса Эрни.
– Наш предок, - ответил за друга Деррен и пояснил, - У нас в комнате висит пустой холст, через него можно вызвать в Хогвартс
Дверь снова открылась. Гивент действительно принёс пустой холст в рамке.
– Артур, мы ждём тебя, - юноша, поставив картину на выступ у стены, коснулся её палочкой. Буквально через несколько секунд на ней появился портрет древнего старца.
– Гивент, что-то случи… - закончить Артур не смог. Юноша отодвинулся, и Артур увидел великолепную круглую комнату и всех ребят, - Это невероятно, - поражённо произнёс Артур.
– Но факт, - с сарказмом сказал Гивент и в двух словах рассказал, что произошло, и какие выводы они сделали. Портрет какое-то время молчал, потом кивнул:
– Вы правы. Вход сюда отныне открыт только вам. Пока в нём будет необходимость, зал останется таким, и вы на это уже никак не можете повлиять. Пока вы не закончите Хогвартс, он не измениться, - твёрдо сказал портрет.
– А почему зал собраний именно у хаффлпаффцев?
– спросил Дейвис.
– Гриффиндор хотел, чтобы стол был на его факультете, - стал рассказывать Артур, - Но Слизерин не согласился. Чтобы избежать ссоры, Хельга предложила, сделать зал в башне Ровены, но та стала утверждать, что её ученики будут полностью отданы учёбе, и им некогда будет тратить время на бесполезные игры. Вот зал и сделали на факультете Хельги.
– А почему его не сделать где-нибудь в самом замке? Чтобы им могли пользоваться все студенты, - спросила Сьюзен, глядя на портрет.
– Основатели рассудили, что в этом случае зал будет использован не по назначению. Ведь он был создан для студентов, а в будущем его вполне могли забрать учителя. Кроме того, Хельга была образцом доброты и честности. В этот зал могут пройти студенты любого факультета, и кто бы ни был на входе в гостиную, при всём желании он не сможет сказать, кто из посторонних входил. Конечно при условии, что входящий был принят в Круг.
– А могут в Круг приниматься профессора?
– посмотрел на старца Гивент.
– К этому нет никаких препятствий, - ответил Артур.
– Это поэтому вы не возражали против данного факультета?
– прищурился Дейвис, смотря на портрет.
– Я бы в любом случае не стал возражать, у меня нет предрассудков по поводу факультетов, - улыбнулся ему Артур, - Но я рад, что именно вы оказались достойны быть рыцарями.
– Да как вообще стол оказался у Основателей?
– не веря в происходящее, воскликнул Джастин.
– После смерти короля Артура, Круглый стол какое-то время ещё собирался. Потом рыцарский орден распался, стол, заколдованный Мерлином, потерял свои краски, из 25 стульев осталось 12, и все они стали другими. Что было потом, никто не может сказать. Но этот стол нашли в одном из разрушенных замков во времена Основателей. Вот так и родилась идея создать Зал собраний в одном из факультетов строящегося Хогвартса. Никто не думал, что это и есть тот легендарный стол, но ваши клятвы сегодня разбудили магию, скрытую в нём, и он преобразил комнату. Когда-то 12 рыцарей дали за столом клятву верности своему королю. Теперь вы идёте по их тропе. А появившийся трон короля Артура теперь может занять Гивент.
– Но мы же не давали клятв, - возразил Николас, посмотрев на старца.
– Вы и так едины, любой из вас мог сесть во главе стола, но ваши новые друзья отдали предпочтение Гивенту, принеся клятву именно ему, - поклонился Артур ошарашенным хаффлпаффцем.
– Вы сказали, что было 25 стульев?
– заинтересованно спросила Луни.
– За стол могут сесть около 30 человек, может и больше, - сказал Артур, - С королём вначале было только 12 верных рыцарей. Со временем Круглого стола удостоились ещё 12. Каждый раз, когда приходил новый рыцарь, появлялся ещё один стул. Так что, думаю, если вы решите ещё кого-то пригласить, стульев хватит. Тем более у вас тут и скамейки для внешнего Круга, - кивнул в сторону выступов портрет, - Только будите осторожны. Клятва не даст вам предать друг друга, но человек, не произнёсший клятвы, может быть опасен. Не забывайте, что Артура предал его же внебрачный сын, который тоже был за Круглым столом.
– Мы будем осторожны, - кивнул Деррен.
– А откуда вы вообще столько знаете?
– Захария скептически смотрел на портрет. Старец бросил взгляд на Гивента, тот, слегка смутившись, посмотрел на капитана:
– Я забыл сказать. Артур Де Мелори - учитель Основателей и первый директор Хогвартса.
Новые друзья в шоке уставились на портрет.
– И насколько же древен ваш род?
– еле проговорил Эрни, смотря на Деррена и Гивента.
– Прародитель рода - один из учеников Мерлина, - как-то нерешительно ответил Деррен.
– Дожили, - странно смотря на юношей, произнёс Эрни.
С этого дня в Зал собраний никто не мог пройти. Пришедшая профессор Стебль ничего не смогла сделать. Приходил даже Дамблдор. Директор очень удивился, узнав, что в школе есть подобная комната. Но пройти в неё ему не удалось, несмотря на всю власть над замком.
Вторым удивительным событием было примирение старшекурсников. После того странного матча они друг друга явно игнорировали, а теперь всё время были вместе. Никто не знал, что почти каждую ночь семикурсники появлялись в Зале собраний, где обсуждали всё, что им становилось известно, где семеро ребят обучали друзей магии. Где с помощью Артура Де Мелори они обучались новым способам защиты. Защита, не нападение. Они не хотели влезать в эту войну, но должны были уметь защищаться.
Глава 30. Тринадцатый рыцарь
Дело шло к Рождеству. Тонкий слой снега покрывал землю, дни становились всё короче.
Блейз Забини сидел в библиотеке, всё тело невыносимо болело, мысли путались, но он не мог пойти в Больничное крыло, иначе будет только хуже. Желудок схватило, но юноша смог побороть тошноту. С этим он справиться, он переживёт эти полгода. А что потом? Потом будет ад. Но он выдержит, назло отцу, ради себя. Он выдержит любые пытки и умрет, не проронив ни слова. Но его не сломают, не смогут. Уже пытались, не вышло.