Священная тайна
Шрифт:
Рейс заправил прилизанные черные волосы под хирургическую шапочку, подошел к компьютеру, стоящему сбоку на переносном столике, и открыл файл с новым делом.
— Что ты думаешь о петле? — спросил он у товарища.
Аркадиан пожал плечами.
— Возможно, сначала он хотел повеситься, но потом решил, что это будет не слишком эффектно.
Смяв обертку от батончика, полицейский бросил ее через всю комнату в мусорное ведро. Отскочив от краешка ведра, обертка укатилась под стол. Предстоит еще один трудный день. Взгляд инспектора скользнул по экрану висящего на дальней стене телевизора. На канале
— Новое слово в криминалистике, — наклоняясь за упавшей оберткой, сказал Аркадиан. — На первое — телевизионное шоу, на второе — анатомирование трупа…
Рейс улыбнулся и повернул экран компьютера под удобным ему углом. Затем отцепил прикрепленные позади монитора наушники с микрофоном и надел их. Поправив микрофон так, чтобы удобнее было в него говорить, патологоанатом нажал красный квадратик в углу экрана. Тот вспыхнул. Теперь видеозапись вскрытия тела в формате mpЗ попадет прямиком в файл дела.
19
Оскар де ла Круз сидел в глубине часовни. Поверх любимого свитера с высоким, плотно облегающий шею воротником был надет темно-коричневый льняной костюм. Старик склонил голову и молча молился за монаха, еще не зная, что тот уже мертв. Закончив молитву, Оскар осмотрелся. Семьдесят лет назад он помогал строить это здание.
В часовне не было никаких украшений, не было даже окон. Помещение освещали скрытые электрические лампы. Чем выше смотрел человек, тем ярче становился свет. Архитектурная уловка привлекала внимание смотрящего к тому, что находилось вверху. Эту идею подсказали Оскару грандиозные готические соборы Европы. В конце концов, ОНИ позаимствовали у его народа куда больше…
Кроме него и Мариэллы в часовне находились еще десятка два людей. Все они — ночные совы, как и он сам, люди тайной конгрегации — пришли сюда, услышав благую весть. Они молча молились и размышляли над тем, что это знамение может означать для людей их веры. Оскар узнал большинство молящихся. Некоторые были его хорошими знакомыми. Неудивительно. Случайные люди здесь не появлялись. Только избранные знали о существовании часовни.
Рядом сидела Мариэлла. Погрузившись в собственные мысли, женщина тихо шептала молитву на языке куда более древнем, чем латынь. Закончив, она посмотрела Оскару в глаза.
— О чем ты молишься? — спросил он.
Мариэлла улыбнулась и взглянула на висящий над алтарем огромный крест Тау. За все те годы, что они приходили сюда, домработница еще ни разу не ответила на этот вопрос.
Оскар вспомнил, как в первый раз встретил застенчивую восьмилетнюю девочку. Он заговорил с ней, и малышка залилась румянцем. Часовня тогда была совсем новой, а на недавно построенную статую еще возлагались большие надежды. И вот человек с распростертыми в стороны руками на другой стороне земного шара возродил утраченные было надежды.
— Когда ты задумал строительство статуи, — отвлекая его от воспоминаний, прошептала Мариэлла, — ты и вправду думал, что это может что-нибудь изменить?
Оскар обдумал поставленный вопрос. Он принимал непосредственное участие в проектировании и создании статуи
«Истинный крест появится на земле,
И увидит всякий сей крест,
И будет удивлен…»
По прошествии девяти лет возведение статуи наконец-то завершилось. Новость об этом облетела весь мир. Изображение Иисуса Искупителя появилось в газетах и кинохрониках. Постепенно весь мир узнал об этом чуде. Хлынул поток восторженных отзывов…
Но ничего не произошло.
Шли годы, слава Иисуса Искупителя росла, а мир оставался прежним. По крайней мере, не случилось ничего такого, о чем мечтал Оскар. Вся его затея закончилась созданием еще одной достопримечательности. Единственным утешением было то, что в скальном основании гигантской статуи была выдолблена тайная, скрытая от глаз непосвященного часовня. В чем-то она стала зеркальным отражением Цитадели — еще одна церковь внутри горы.
— Нет, — наконец ответил Оскар Мариэлле. — Я надеялся, но никогда по-настоящему не верил.
— А монах? Ты думаешь, он сможет?
Оскар взглянул на женщину.
— Да… думаю…
Мариэлла наклонилась и поцеловала его в щеку.
— Я молилась об этом, а теперь буду молиться, чтобы твои слова исполнились, — сказала она.
Вдруг Оскар увидел, как у алтаря собралась небольшая группка верующих. Их разговор достиг точки кипения. Шепот разносился по часовне, словно усиливающийся ветер. Один человек отделился от группы и зашагал по проходу, останавливаясь возле каждого верующего, чтобы сообщить грустную весть. Оскар узнал Жана-Клода Ландовского, внука французского архитектора, построившего статую Иисуса Искупителя.
Оскар следил за реакцией людей, с которыми разговаривал Жан-Клод. Мариэлла крепко сжала его руку. Они и так, без слов, все понимали.
20
— Хорошо, — излучая спокойствие, произнес Рейс. — Дело номер один-восемь-шесть-девять-четыре-дробь-Е. Время — десять часов семнадцать минут. Присутствуют я, доктор Бартоломью Рейс из городского морга, и инспектор Давид Аркадиан из Рунской городской полиции. Объект — неизвестный белый мужчина скандинавского типа. Возраст — около двадцати пяти лет. Рост, — он выдвинул стальную рулетку, прикрепленную к анатомическому столику, — шесть футов два дюйма. Поверхностный осмотр тела подтверждает информацию, содержащуюся в деле. Этот человек имеет травмы, характерные для упавшего с большой высоты.
Рейс нахмурился и щелкнул по красному квадратику. Запись остановилась.
— Послушай, Аркадиан! — слегка повернув голову, произнес патологоанатом. — Почему это дело передали тебе? Парень бросился с горы и разбился насмерть. По-моему, расследовать тут нечего.
Аркадиан тяжело выдохнул и швырнул смятую обертку в мусорное ведро.
— Хороший вопрос, — наливая две кружки кофе, сказал он. — К сожалению, слишком много людей стало свидетелями его самоубийства.