Святая Русь против варварской Европы
Шрифт:
Их было не так уж много — по оценкам Л. Н. Гумилева, около 20 тыс. ("Древние тюрки". М., 1993). Но как выяснилось, этот развитый народ обладал изрядной хитростью и коварством. Появившись в качестве пострадавших беженцев на Сев. Кавказе, авары скромно и вежливо попросили аланского царя Саросия о покровительстве. Выразили они и желание стать друзьями Византии, союзником которой он являлся. Саросий вошел в их положение и оказал всяческую поддержку. Он помог аварскому посольству через Грузию добраться до Константинополя. Там, правда, непонятных пришельцев приняли довольно холодно и недоверчиво, но Кавказ был слишком важным местом, чтобы пренебрегать любыми контактами, и Юстиниан направил ответное посольство с подарками, традиционными для дружественных «варваров». В 558 г. был заключен союз о совместных действиях против врагов Византии, то есть опять подразумевалось использование новоселов против Ирана.
Однако… авары не забыли и о своем старом союзе с Персией. И тоже направили туда посольство (даже, возможно, раньше, чем
И внезапно авары обрушились на… савиров, союзников Византии. Сказалась и неожиданность, и ошибка савиров, принявших аваров за тот самый народ, который прогнал их дедов из Сибири. Разбитые, они в панике бежали. А авары тут же ударили по утургурам — тоже византийским друзьям. Затем попутно погромили залов на левобережье Нижнего Дона и ушли к кутургурам. А здесь их жертвой стали анты, земли которых они принялись опустошать и грабить, вероятно, вознаграждая себя за потери имущества в Приаралье. То есть и третий удар пришелся по союзникам Константинополя. "Велесова Книга" пишет: "И так после гуннов наползла на нас великая беда, это обры, которых было как песка морского и которые решили обложить данью всю Русь. И тем обрам противостояли и стояли поперек, но не много лада было в Руси, и через это обры одержали силу воинскую над нами" (32. 22–30).
Разумеется, аваров было поменьше, чем "песка морского", но ведь они выступали в союзе с кутургурами, которых Менандр называет "против антов исполненными лютой ненавистью" (быть может, помогли им и склавины, враги антов). То есть даже относительно небольшой добавки, боеспособной и энергичной, оказалось достаточно, чтобы нарушить прежнее равновесие, тем более что после поражения утургуров кутургуры могли не бояться за восточную границу и бросить против антов все силы. Не исключено и то, что часть антских войск в этот момент оказались отвлечены против лангобардов. Немым свидетельством ожесточенной борьбы является крупное Пастырское городище в Черкасской области, разгромленное в это время. Кроме того, авары нашли у антов уязвимое место, разоряя в первую очередь их поля, обрекая их тем самым на голод, подрывая волю и способность к сопротивлению. От этого же периода остались многочисленные антские клады — люди опять зарывали свои богатства. И если император Маврикий сообщает, что славяне не любят обременять себя имуществом, "необходимые для них вещи зарывают в тайниках" и "ничем лишним открыто не владеют", то надо помнить, что писалось это уже в аварское время.
Когда анты были разбиты и "приведены в бедственное положение", они попытались завести переговоры с аварами и выкупить пленных. Послом поехал сам князь Мезенмир. Менандр говорит, что он вел себя дерзко, "говорил более высокомерно, чем подобает послу", но тут же указывается другая причина судьбы Мезенмира. Кутургуры подсказали аварскому кагану Баяну: "Сей муж приобрел величайшее влияние среди антов, он способен противостоять любому из своих врагов. Поэтому нужно его убить, а затем беспрепятственно совершать набеги на чужую землю". Авары так и поступили, грубо нарушив все правовые нормы, священные среди степняков, Об этом же факте упоминает "Велесова Книга" сразу после рассказа о войнах Мезенмира с «готами» и «гуннами». "Затем пришли обры и князя нашего убили. И так сине море отошло от Руси" (I, 46), А Менандр сообщает; "С тех пор чаще, чем раньше, они разоряли землю антов и не прекращали порабощать, уводить и грабить". Отсюда, кстати, еще раз виден оседлый характер аварской культуры — они не только облагали данью, но и уводили в рабство. У кочевников института рабов в то время еще не существовало, а выхода на работорговые рынки у аваров не было из-за вражды с Византией.
Воспользовавшись разгромом утургуров и антов, князь кутургуров Заберган решился произвести новый набег на Византию — опять в союзе со склавинами. В 559 г. он тремя группировками вторгся за Дунай. Одна прошлась по Македонии, другая — по Фракии, а сам^ Заберган подступил к Константинополю. С большим трудом его смог отогнать престарелый военачальник Велизарий, ^возвращенный ради этого из отставки. И лишь получив богатую дань, кутургуры покинули Византию. Но их соперники утургуры уже оправились от поражения, и Юстиниан спешно направил их князю Сандлиху просьбу о помощи. (Может быть, как раз Сандлих отразился в "Велесовой Книге" как «премудрый» князь берендеев Сах, живший "в ладах с Русью"?) И утургуры совершили ответный набег, уничтожили один из трех отрядов Забергана на пути домой, и все награбленное вернули грекам. После этого между двумя болгарскими племенными союзами разразилась жесточайшая война. А плоды ее пожали опять авары. Обе стороны понесли такие потери, что пришельцы окончательно подмяли под себя ослабевших кутургуров и из союзников и покровителей сделали их своими вассалами. Да и склавины из друзей и соратников очень быстро перешли в положение подданных.
Опираясь на подчиненных болгар и славян, авары двинулись в Центральную Европу. Известно, что в Паннонию они ворвались в союзе с лангобардами, что еще раз подтверждает приведенные выше сведения о предшествующей войне лангобардов с антами, — "враг моего врага — мой друг". Историки предполагают, что прошли авары туда не через долину Дуная, т. е. земли склавинов, а прокатились севернее, по Днестру и Южному Бугу, окончательно разгромив Антию; не исключено, что и для этого лангобарды оказались очень кстати, поскольку имели возможность нанести удар с тыла. В Паннонии авары и их союзники в 567 г. уничтожили королевство гепидов (тоже, кстати, дружественное Византии). А через год лангобардов они от себя благополучно спровадили. Куда? Ну конечно же, завоевывать Италию, по которой за 150 лет прошлись уже шесть волн завоевателей и которую теперь захватывали все кому не лень. После жесточайшей десятилетней войны византийцев с готами страна лежала в развалинах. В Риме, пять раз переходившем из рук в руки, из миллиона жителей остались 50 тысяч, а Милан был снесен до основания. Ну а лангобарды усилились за счет побежденных народов и младших союзников — гепидов, славян, болгар, свевов, — поэтому без труда захватили Северную Италию. Если прежние хозяева страны, остготы, всеми силами старались наладить дружественные отношения с римской знатью, воротившей от них носы как от «варваров», то лангобарды остатки этой знати попросту перебили и. основали свое королевство, которое кое-как просуществовало 200 лет, пока его не уничтожили франки.
А сами авары остались в Паннонии полными хозяевами, покорив окрестные племена западных славян. Они построили здесь 9 городов, которые франкские хроники именуют «рингами» (кругами), фактически представлявших из себя военные лагеря, окруженные кольцами земляных валов и палисадами, и расположенных так, чтобы держать под надзором всю территорию захваченной страны. В рингах сосредотачивались запасы продовольствия, собираемая дань, военная добыча и награбленные сокровища. Через своих вассалов авары контролировали обширные земли вплоть до Дона и активно принялись терроризировать всех соседей. Причем воевать предпочитали не своими руками, а силами кутургуров и славян, в том числе и антов, которых насильно мобилизовывали в войско. Каган Баян, угрожая императору Юстину II, в 5б8 г. заявил:
"Я таких людей пошлю на Римскую землю, потеря которых не будет для меня чувствительна, хоть бы они совсем погибли", — и отправил в набег 10 тыс. болгар. Франкский историк Фредегарий свидетельствует, что авары в бою всегда располагали на передовых линиях славян.
О том же пишет "Велесова Книга": "Примучены мы были от обров, даже… воинов своих посылали в Грецию" (32. 22–30). Интересно, что то же слово «примучили» применяет и Нестор в отношении дулебов, живших на Волыни и входивших в антский союз племен. И, наверное, не случайно "Повесть временных лет", весьма и весьма скупо уделяющая внимание дорюриковским временам, все же отразила ужасы аварского ига, рассказала, как славянских женщин «обры» не только насиловали, но и ездили на них, впрягая в повозки вместо коней и волов. Вот вам еще разница между психологией "варвара"-кочевника и «цивилизованными», оседлыми людьми. Кочевник способен ограбить врагов, взять в плен, наконец, перебить, но до подобных извращенных измывательств он просто не додумается, ни у одного кочевого народа такого не зафиксировано.
Кстати, все исследователи — и историки, и литераторы, любящие порассуждать о садизме "диких народов" и противопоставить их гуманизму народов высокоразвитых, — почему-то старательно закрывают глаза на многочисленные факты, подтверждающие совершенно обратную закономерность: везде и всюду изощренная жестокость выступала побочным продуктом «культуры», а не «варварства». Например, самую фундаментальную науку о пытках и казнях разработали ученые китайцы. Цивилизованные эллины изобрели сицилийского быка для медленного поджаривания жертвы, а римляне широко применяли распятие и другие способы мучительного умерщвления. В высококультурном Египте уже в эпоху эллинизма над приговоренными производились медицинские эксперименты, вроде оплодотворения провинившихся рабынь и вскрытия заживо на различных стадиях беременности. А византийцы в Сирии десятки тысяч местных жителей укладывали вдоль дорог на живот, связывая загнутые к спине ноги с приподнятой шеей и предоставляя на выбор либо погибнуть от солнца и жажды, либо удавиться самому. Расцвет пыточного искусства инквизиции происходил не в диких степях, а в Европе, и не во времена варварских переселений, а в эпоху Возрождения. В эту же эпоху в культурной Англии за политические преступления, к коим тогда относилось даже неосторожное «крамольное» слово, независимо от пола и возраста полагалась публичная «квалифицированная» казнь, когда жертву сначала вешали, но вынимали из петли и откачивали, заживо выжигали внутренности, потом отсекали руки и ноги, и уж только потом голову. А в куртуазной Польше XVII века и весьма образованная для своего времени шляхта с дамами и простонародье с женами и детишками нередко собирались на городских площадях, чтобы полюбоваться такими зрелищами, как сажа-ние мужчин и женщин на кол, сдирание кожи, медленную смерть под пытками… Так что уж тут на гуннов с татаро-монголами пенять?