Святой едет на Запад
Шрифт:
Конечно, слуг нельзя было полностью сбрасывать со счетов. Может быть, в этом деле был замешан и не один человек, а несколько, которые действовали по очереди таким образом, чтобы обеспечивать алиби друг другу.
Но в этом деле обязательно должна была участвовать и одна из девушек. Только одна из них могла отравить бренди в стакане Фредди в теннисном клубе. Но сделать это могла любая из них. Столик, за которым они сидели, был небольшим, а всеобщее внимание было очень ловко привлечено к созерцанию красавицы в саронге. Достаточно было достать маленькую
Но зачем было предпринимать столь опасный шаг именно в момент, когда круг подозреваемых лиц так ограничен?
А как объяснить все остальные происшествия?
Он окончательно завяз в этих изводящих парадоксах относительной бессмыслицы, которые были для него намного хуже, чем полная чепуха. Полная бессмыслица представлялась ему чем-то вроде шифра: стоило только найти ключ к этому шифру, и все разрозненные детали дела мгновенно станут ясными и обоснованными. Но существует только один-единственный ключ к разгадке. И всегда известно, есть у тебя этот ключ или нет. А беда с такими вот ситуациями заключалась в том, что, когда начинаешь разбираться с одними фактами, никогда нельзя быть уверенным в том, что не искажаешь другие...
Занятый своими мыслями, он все же услышал, как очень тихо повернулась дверная ручка.
Саймон не двинулся с места, и лишь рука его скользнула в карман халата, где был пистолет. Он лежал очень тихо и расслабленно, стараясь подражать неглубокому и ровному дыханию спящего, и из-под прикрытых век мог наблюдать за открывающейся дверью.
Вошла Эстер.
Она задержалась на несколько секунд в дверях, глядя на него, и свет из-за ее спины позволял видеть каждую линию прекрасного тела, просвечивавшего сквозь белый креповый халатик, который был на ней. Затем она тихо прикрыла за собой дверь и подошла ближе к Святому. Ему были хорошо видны обе ее руки, и в руках у нее ничего не было.
Он открыл глаза.
– Привет, – сказала она.
– Привет. – Он слегка потянулся на постели.
– Надеюсь, я вас не разбудила.
– Я лишь дремал.
– У меня кончились сигареты, – сказала она, – и я подумала, что вы сможете меня выручить.
– Думаю, что смогу.
Это был потрясающий диалог.
Он взял со своего ночного столика пачку сигарет и предложил ей. Она подошла к нему, чтобы взять сигарету. Не вставая с постели, он зажег спичку. Она присела рядом с ним на кровать и прикурила от его спички. Впереди на ее халатике был сделан глубокий вырез, и, когда она наклонилась к Саймону, чтобы прикурить, халатик распахнулся еще больше.
– Спасибо. – Эстер глубоко затянулась сигаретой. После этого она могла бы и уйти, но не ушла. Ее темные мечтательные глаза изучали его.
– Мне кажется, вы занимались тем, что обдумывали ситуацию.
– Да, немного.
– Появились у вас какие-нибудь идеи?
– Масса. Даже слишком много.
– Как это слишком много?
– Одни из них противоречат другим. А это
– Так что вы до сих пор не знаете, кто устраивает все эти покушения?
– Нет.
– Но вы ведь знаете, что это не одна из нас.
– Нет, не уверен.
– Почему вы все время повторяете это? Джинни весь день сегодня была с вами, мне просто негде было бы спрятать этот пистолет, а Лисса ведь не могла бы и поехать за нами и находиться в теннисном клубе одновременно.
– Вот поэтому мне и кажется, что здесь что-то не так, и именно в этом я и пытался разобраться.
– Боюсь, что мне не хватит ума понять все это, – призналась Эстер.
Он не стал спорить с ней.
– Вы думаете, это сделала я? – прервала она наконец молчание.
– Я очень старался представить себе, каким образом вы могли бы проделать все это.
– Но я ничего не делала.
– Все остальные утверждают в точности то же самое.
Она смотрела ему прямо в лицо, и ее прелестные теплые губы сложились в недовольную гримаску.
– Мне кажется, Саймон, что я вам не очень-то правлюсь.
– Я вас обожаю, – галантно ответил он.
– Нет, это неправда. Я старалась с вами подружиться, разве не так?
– Безусловно старались.
– Я не так уж умна, но стараюсь быть всегда приятной с людьми. На самом деле. Я не такая кошка, как Джинни, и не такая умная и высокомерная, как Лисса. У меня не очень-то благородное происхождение, и я не забываю об этом. Жизнь моя была сущим адом. Если бы я рассказала вам, вы бы просто поразились.
– Да? Обожаю поразительные истории.
– Ну вот, опять вы за свое, разве не так?
– Извините, мне не стоило подсмеиваться над вами.
– Да нет, ничего страшного. У меня не так уж много серьезных тем для разговора, зато хорошенькое лицо и красивое тело. Я знаю, что у меня красивое тело. Так что мне приходится использовать все это.
– И вы прекрасно ими пользуетесь.
– Вы все еще смеетесь надо мной. Но это почти все, что у меня есть, поэтому я и могу рассчитывать только на это. А почему бы и нет?
– Да кто его знает, – ответил Святой, – я ведь не говорю, что вы не должны использовать это в своих интересах.
Она снова принялась рассматривать его:
– У вас тоже красивое тело. Такое подтянутое и мускулистое. Но у вас еще и мозгов достаточно. Извините меня. Просто вы мне очень нравитесь.
– Спасибо, – ответил он тихо.
Несколько минут она молча курила свою сигарету.
Саймон тоже закурил. Он чувствовал себя в растерянности и очень неуютно. Она сидела совсем близко к нему, и если с легкостью отбросить все остальные соображения, то она, без сомнения, была одной из тех женщин, рядом с которыми ни один нормальный мужчина не мог бы остаться абсолютно равнодушным. Но с легкостью отбросить все эти остальные соображения было невозможно...
– Знаете, – сказала она, – эта жизнь похожа на кошмар.
– Должно быть, это так, – согласился он.