Святой и грешный. Цикл «Отшельники». Том 1
Шрифт:
Я прибыл на корабль на вместительном скрытно вооружённом баркасе, как и договаривался, заранее для организации процесса в максимально быстром темпе. Меня никак не радовала мысль стоять тут до утренней зори и потом с опухшей от поцелуев рукой молить Всевышнего о собственном исцелении. Потому я объявил страждущим, что для причащения и покаяния, равно как и для прикладывания к святым предметам лучше чем моя рука годятся доставленные моими служками иконы и мощи святых в специальных шкатулках. Мы расставили их на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы не образовывались встречные и мешающие друг другу потоки людей, чтобы все могли подойти ко всем или выбранной ими цели, не минуя при этом жертвенных кружек. Ха, «кружек». Бачков!
После того, как закончилась очередь из высокопоставленных чиновников, после того, как я благословил группу простых матросов и моряков, я передал продолжение действа своим служкам, а сам вместе с наместником и капитаном удалился в кают-компанию в компании с ратью чиновников.
– Вы даже представить себе не можете, какой праздник Вы нам всем сегодня подарили, – благодарно изъяснялся и размахивал руками наместник. Я заметил, что он не очень-то и протрезвел после обеда, – скорее всего даже стал ещё и пьянее. Это было мне на руку.
– Для людей служим мы, для души их. Вам спасибо, что обратились. Не всегда мы знаем, где больше нуждаются в божьем слове люди, а они могу и и не иметь возможности попросить, и постесняться обратиться. Потому и Вы к божьему промыслу сегодня очень даже причастны, благое дело сделали мы все вместе сегодня, – лил я бальзам на его уши в присутствии его подчинённых.
Меня согласно рангу, посадили слева от наместника, а справа привычно, как я понял, сел капитан.
– И не говорите, святой отец. Господа! – обратился наместник к рассевшимся за столом людям. – Позвольте представить вам нашего нового друга отца Александра. Я сегодня на ваших глазах подарил ему от имени королевской семьи святой именной «глаз», пожалованный мне самим королём для передачи его отличившемуся священнослужителю колоний. Считаю, что отец Александр вполне заслужил эту награду, и само провидение направило его «Монастырь» так, чтобы мы смогли встретиться и познакомиться. Потому прошу впредь при встрече и обращении лично отца Александра к вам за помощью и советом действовать в соответствии так, как если бы это я сам к вам обратился. И потому поднимаю тост за нашего спасителя и во славу нашего бога.
Сумбурная, но искренняя речь пьяного наместника, наконец-то, закончилась, и, выпив до дна довольно вместительный бокал вина, он всей тяжестью сел на свой стул. Закусывать он не стал, – я эту манеру заметил ещё утром, – и стал вытирать вспотевшее лицо какой-то тканью. Да, этому обществу явно не хватает многих привычных для нас вещей. Например, салфеток и носовых платков. Я подумаю…
– Господин наместник, – обратился я к нему, когда гул голосов в мою честь переключился на другие предметы, – а сколько Вы планируете пробыть в той колонии?
– Ну, не знаю. Это мерзкое место столь отвратительно по удобствам и развлечениям, что я бы и не ехал туда, если бы не приказ короля. Но это одна из богатейших колоний и поступлений в казну не было уже пять лет, потому король опасается посылать туда других людей. Вот и послал туда меня, – почти плаксиво поведал мне наместник.
– И чем же там так плохо? Ведь в Вашем распоряжении будут все блага цивилизации, которые Вы только пожелаете, да ещё без контроля со стороны короны!
– Вы не представляете себе, как там грязно и воняет в самых важных присутственных местах, во дворце ставленника короны, на улицах и других местах. Я не могу там от вони ни спать, ни есть, ни пить. Кстати, пить там тоже нечего, потому что делать хорошее вино они просто не умеют, а запасы, которые я взял с собой, просто мизерны от моих потребностей.
– Но ведь есть же чистые места, – наверно бары и бордели почище, чем Вы рассказали?
– Ни сколько!– в разговор включился уже тоже порядком захмелевший капитан. – Там просто никакой культуры. А в борделях какие-то старые клячи да уродки, на них даже смотреть тошно!
– А когда мы приедем, то они только тогда начнут свозить все на корабль из разных хранилищ, – начал опять жаловаться наместник. – Они не могут хранить все ценности в одном месте, чтобы с ними ничего не случилось, потому из-за отсутствии связи начнут свозить все только после нашего прибытия.
– Ну, – включился в разговор и я, – тогда я успею вас обоих там застать, а то я планировал по заданию своих наставников доехать и туда в местный храм, чтобы доставить туда мощи святых. Может быть я даже попаду туда быстрее, чем вы, но тогда постараюсь вас там дождаться.
– Это хорошо, – обрадовался наместник, – а то там и поговорить-то не с кем. Они не только косноязычны, но ещё и не знают простого дворцового этикета. А знаете что? – вдруг воспрянул духом наместник. – Вы уже раз помогли нам, так помогите ещё раз.
– Весь во внимании, – я на самом деле заинтересованно стал слушать.
– Я подумал, что могу передать через Вас распоряжение, чтобы они начали свозить грузы и ценности за долго до нашего приезда, чтобы сократить наше там пребывание.
Вот эту мысль я и сам собирался ему предложить, но пьяный ленивый чиновник сам додумался до такой простой идеи. Теперь надо только…
– Господин наместник. Но как мне там поверят на слово, да ещё с такими ценностями?
– Я напишу на гербовой бумаге короля распоряжение, и они как миленькие всё сделают.
– Так давайте не будем откладывать, а то я планировал уже сегодня ночью отправиться дальше. Капитан, мы можем с правителем не на долго устроиться у Вас в …
– Зачем? Бумаги у меня в каюте, каюта достаточно просторная для нас с Вами, потому мы это сделаем вместе, и даже капитан не будет ни о чем знать.
И он направился со мной к себе в каюту. Направился – это слишком громко сказано. Потому что трое моих девушек буквально несли его на плечах, а он только показывал дорогу, отказавшись от сопровождения капитана. В на самом деле просторной каюте вдруг выяснилось, что писать он уже не может, что перо рвёт бумагу, чернила разлетаются по всему письму. Словом, мне пришлось (как я и планировал заранее) посадить к письменному столу Первую Даму, и она под его диктовку написала письмо. Потом она вытащила ещё один лист гербовой бумаги и написала то, что мы оговорили ранее. Наместник подписал всё, что мы ему подсунули на подпись. А потом просто заснул у нас на руках, – пришлось его ещё и до кровати оттащить,чтобы подольше спал, не беспокоился. Первая Дама собрала все листы гербовой бумаги, которые мы нашли в каюте, мы также проверили, не понадобится нам что-то ещё из документов наместника и удалились. Она пошла к баркасу, а я вернулся к столу. Никто и не заметил, как я отлучился, как исчез из-за стола наместник, как я вернулся к столу. Потому я громкогласно попрощался со всеми, сказал, что меня ждут дела божьи, и ушёл вместе со своей стражей.
Баркас быстро довёз нас до «Монастыря», был поднят на борт, – и мы пустились в путь, даже не дожидаясь утра.
007. Первая добыча
– Сегодня хороший день, – говорил мне радостно управляющий колонией. – Мы практически заполнили свои склады продукцией, и потому открывать новые склады очень затруднительно. Это не предусмотрено бюджетом, потому ни охрана, ни транспортировка, ни собственно аренда новых площадей просто невозможна. Да и нет у меня больше солдат для охраны. Я к верфи для охраны буду стягивать те отряды, которые будут освобождаться от складов.