Святыни
Шрифт:
— Что тебе нужно? — пробормотал Грег.
Ларри поднял левую руку, и теперь лезвие страшного инструмента, зажатого в ней, стало казаться кроваво-красным. — На следующей станции мы выйдем отсюда, и ты будешь вести себя замечательно послушно и спокойно. А теперь давай мне сумку, только не спеши.
Грег не шевельнулся.
— Упрямый? Старуха тоже оказалась упрямой... а ты видел, что мы с ней сделали, разве не так? — Ларри ухмыльнулся. Я сам вырезал ее глаза. Просто вырезал, и они выкатились, как виноградины...
Внезапно Грег ощутил тяжесть металлического обломка. Ему даже показалось, будто он всем телом ощутил некую
В следующий миг молодой человек коротким движением выхватил из сумки сломанный меч и плашмя ударил Ларри по голове. Ровный стук вагонных колес не заглушил ужасного треска сломанной кости.
Давая показания, Марта Хилл утверждала, что сидевший молодой человек выхватил из хозяйственной сумки, стоявшей у него на коленях, что-то похожее на молоток и ударил светловолосого юнца. Уолтеру Кассару предмет показался похожим на металлический стержень, возможно, небольшой лом или какой-то рычаг.
Светловолосый юнец покачнулся, его глаза закатились под веки, и тогда Грег ударил его еще раз, теперь уже по лицу. Удар пришелся по левой скуле Ларри и проломил его череп. Кровь брызнула струей, заливая окно и потолок вагона. Однако Ларри удержался на ногах и инстинктивно отпрянул назад, но теперь Грег поднялся со своего места, сжимая в руках окровавленный сломанный меч с такой силой, что его суставам стало больно. Ларри уже падал, когда его настиг третий удар, который пришелся по шее возле самого основания черепа. Лезвие меча перерубило шейные позвонки и отбросило голову Ларри в окно.
После оба свидетеля описывали, как молодой человек спокойно потянул за шнур экстренной остановки поезда, и поезд со скрежетом затормозил. Тогда Грег с помощью ручного управления открыл двери вагона и спустился в тоннель. Свидетели утверждали, что с того момента, как светловолосый заговорил с ним, до того мгновения, когда убийца покинул вагон, прошло не более одной минуты.
Он убил своего преследователя. Убил, не дав себе даже секунды на размышление. Без всякого сожаления. Пройдя вдоль рельсов и ощутив под ногами шуршание гравия, Грег положил обломок меча в сумку. Он даже не понял того, что на металле вовсе не осталось следов.
Глава 24
Много, много лет прошло с тех пор, как он не пробовал крови. Свежей, солоноватой, теплой, хранившей запах живой плоти.
Память оживала.
Память о тех далеких временах, когда в нем впервые пробудилось сознание, после того, как кузнецы-колдуны, следуя тысячелетней традиции, погрузили неодушевленный кусок сверкавшего металла в тела двух десятков рабов.
Боль.
Явь.
Полное сознание пришло потом.
Та далекая кровавая жертва вызвала пульсации в потустороннем мире, призвала два десятка духов, приглашая их поселиться в созданном предмете.
Кузнецы-колдуны считали, что таким образом они вселяли жизнь в созданную реликвию; они ошибались. Они попросту открывали дверь, пройти через которую могли лишь сильнейшие.
Во времена, наступившие вслед за этим, он вдоволь насладился плотью и кровью и выпил множество душ. То было время Хаоса, когда люди правили мечом, когда правосудие покупалось стальным лезвием. Он никогда не раскаивался в своем решении сделаться одушевленным.
А потом все переменилось, и к нему пришла свобода. Им завладел некто, носивший человеческое обличье, но бывший более, чем простым смертным, и этот его новый хозяин укрепил его дух, призвав его к выполнению другой цели. Его раздражали эти узы, однако они оказались поистине могущественными.
Его по-прежнему продолжали использовать как орудие смерти, он по-прежнему насыщался плотью и душами, однако теперь убийства не поддерживали его. Теперь его энергия направлялась куда-то в другие миры.
Его владельцы тоже менялись, их примитивные узловатые руки теперь были укрыты кожаными, а потом и стальными перчатками. Он пил души мужчин и женщин, людей ученых, имевших незаурядный ум, он поглощал души тех, кто поклонялся странным богам в темных землях...
А потом его сломали.
Два человека, которые рубились на перепаханном поле, считали себя рыцарями. Они сражались, потому что от них этого ждали, а кроме того, они не знали в жизни другого занятия. Не знали они и того, что оружие, которое они держали в руках, появилось на свете задолго до появления самого человечества. В то время, как рыцари мерялись силами, а их мечи со звоном высекали искры друг из друга, далеко-далеко, в том мире, который человечество называло потусторонним, разыгрывалась другая битва, бескровная, однако куда более жестокая.
Но вот, благодаря тому, что один из мечей был напоен невинной кровью — чистой и сладкой — кровью невинных девушек, благодаря тому, что за его владельцем тянулась мрачная слава похитителя женщин, находившего удовольствие в насилии и варварских убийствах, к нему на этот раз пришла победа. Повергнув своего противника на колени, последним ударом своего оружия, на котором лежало демоническое заклятие, он разрубил надвое меч и голову другого рыцаря.
Поколения, пришедшие позже, назвали оружие демонов Экскалибуром; сломанный меч получил имя Дирнуина.
Глава 25
Грег достал из сумки конверт и, прежде чем свернуть с Эрлс Корд Роуд в боковую улицу, еще раз сверил адрес — Элайн Повис, Скарсдейл Виллас.
— Мисс Повис, меня зовут... — Он покачал головой и начал снова: — Мисс Повис, ваша тетушка Джудит Уолкер прислала меня... — Тут он утвердительно кивнул сам себе. — Да, упоминание имени Джудит должно будет привлечь ее внимание... Внезапно он остановился, обнаружив, что за ним внимательно наблюдала юная парочка на противоположной стороне улицы, и осознал, что он на ходу громко говорил, качая головой и пожимая плечами. Наклонив голову, молодой человек поспешно пошел вперед.
Когда он оказался возле нужного дома, то не смог найти звонка в квартиру Элайн Повис.
Грег провел пальцем вдоль ряда освещенных звонков на выкрашенной белой краской двери. На фоне белой краски стала отчетливо видна кровь, успевшая въесться в кожу и запекшаяся под ногтями. Под всеми звонками были укреплены белые карточки. Два доктора, имена остальных жильцов обозначались только инициалами... однако среди фамилий не было фамилии Повис. Тогда он снова достал из сумки конверт и, отступив на шаг назад, внимательно посмотрел на номер дома. Цифры на двери совпадали с тем, что было написано на конверте.