Связанные кровью
Шрифт:
Мне не страшно. Не так ли?
Тебе нравится колоть вещи.
Приказав рациональной стороне своего мозга заткнуться, я отмечаю свое место в книге закладкой, потому что я не монстр, и смотрю в лицо Маттео.
— Чему я обязана этим удовольствием, добрый сэр?
Он хмурится от моего сарказма, и мне приходится сопротивляться желанию погладить его нижнюю губу. Он иногда такой милый.
Фу. Я серьезно назвал его милым? Он не милый, он мудак.
Только то, что он сказал Алиссе, не
— Мне жаль, что мы еще не нашли твоих родителей.
Эти слова ударили меня в живот и стряхнули с меня уверенность, основанную на гневе.
Пожав плечами, я кладу книгу на сиденье рядом со мной и сжимаю руки.
— Тебе не нужно извиняться. Это у меня есть радар суперохотника, Маттео.
— Ты знаешь, что значит для вампира связь?
Я не совсем улавливаю то, что он имеет ввиду. Очевидно, это нечто иное, чем то, что я думаю, связь между вампиром и выбранным им человеком.
Я качаю головой.
— Я несу ответственность за то, чтобы заботиться о тебе и следить за тем, чтобы никто не причинил тебе вреда. Не найдя твоих родителей, я потерпел неудачу в этом отношении. Не имея возможности спасти Тайру, я подвел тебя. Тебе очень больно, и я не могу это исправить.
На его лице не видно раздражения, вспыхивающего сквозь связь. Однако это чувство направлено не на меня, оно направлено на него самого.
Время для настоящего разговора.
— Маттео, ты не несешь за меня ответственности. Я могу позаботиться о себе. Я ценю твое желание избавить меня от боли, но в том, что случилось с Тайрой, нет твоей вины.
— Если бы я не взял тебя с самого начала…
— Прости, это твое извинение? Потому что если это так, то это отстой.
Маттео вздыхает и проводит рукой по волосам. На секунду я смотрю на татуировку Кровавой Мафии, ненавидя то, как много этот символ стал для меня значить.
Это символ, который я иногда ненавижу, и все же это знак странной, безумной надежды. Что я буду принадлежать тому месту, где я смогу быть самой собой. Больше никаких ударов.
Свобода быть той сумасшедшей, которой я родилась.
Возможно, сумасшедшая — сильное слово. Может быть, ненормальная лучше?
Я хмурюсь. Нет, это почти хуже.
— Я не буду извиняться за то, что забрал тебя, Деми.
Слова Маттео выводят меня из моей мысленной спирали.
— Почему?
Кольт и Грейсон сделали это по-своему.
— Потому что, если бы я не забрал тебя, я бы никогда тебя не нашел и ни за что не отказался бы от твоих поисков. Тебе суждено было быть здесь.
Я отвожу взгляд от напряженности, сияющей в его темно-карих глазах. Он имеет в виду каждое слово. Он не сожалеет, что забрал меня, и думает, что мне место здесь, с ним.
Хотя он неправ?
Дело в том, что я хочу, чтобы он ошибался. Я также хочу, чтобы он был прав. По сути, мое сердце не может решить, рада ли я, что он такой навязчивый,
Я так устала злиться. Должен же быть свет в конце этого туннеля, верно? Должен быть способ вернуться к той Деми, которой я была до того, как все это произошло.
— Но мне жаль, что я стал причиной того, что случилось с твоими друзьями и родителями. Я никогда не хотел причинить тебе столько боли.
Закрыв глаза, я борюсь с волной грусти по поводу утраты Тайры.
— Нет, но ты никогда не думаешь о том, как твои действия причиняют вред другим, не так ли? Речь идет только о том, чего хочет Маттео или что принесет Маттео наибольшую пользу. Тебе вообще наплевать на кого-нибудь еще?
Слова срываются с моих губ прежде, чем я успеваю одуматься. Я знаю, что он думает о своем народе, я видела его в действии. Черт, я стала жертвой того, что он беспокоился о своих людях — привет, сворачивание шеи — так что то, что я говорю, несправедливо. Я знаю, что набрасываюсь, но слова вылетели, и я не знаю, как взять их обратно.
Эвелин втягивает воздух, и я бросаю на нее раздраженный взгляд. Глупые вампиры и их безрассудное подслушивание.
— Мой брат может быть кем угодно, но никто никогда не обвинял его в том, что он не заботится о своем народе.
Я сглатываю комок в горле.
— Правильно, Эвелин. Он заботится о своем народе. Он продумывает свои действия, когда дело касается всех вас. Со мной? Он берет и берет, он не думает о том, как это повлияет на меня, прежде чем действовать.
Ее глаза темнеют.
— Ты не права.
— Хватит, Эвелин, — говорит Маттео, перебивая ее. — Деметрия права. Прошу прощения, что не учел твои эмоции. Я обещаю работать лучше, обещаю, что все изменится.
— Это много красивых слов, Маттео. Проблема с обещаниями в том, что если ты их нарушишь, тебе конец. — Я смотрю в его темные глаза, удерживая его настороженный взгляд, прежде чем он станет слишком долгим, и отвожу взгляд.
— Я не нарушу своего обещания.
Кивнув, я беру книгу и делаю вид, что впитываю слова, перелистывая страницу за страницей, пока мы не приземляемся.
Глава 12
Деми
Кольт останавливает внедорожник, на котором он едет, на парковочном месте и выключает зажигание.
Алисса и Эвелин теснятся сзади, а мы с Грейсоном делим средний ряд. Маттео выходит первым, хлопает пассажирской дверью и заставляет всех нас двигаться.
— Ты выглядишь отдохнувшей.
Я оглядываю Алиссу и замечаю, что ее синяки исчезли.