Связанные с Рождения
Шрифт:
Ох, зря. Я глотаю образовавшийся в горле удушающий ком и медленно приближаюсь к её губам. До последнего зрительный контакт удерживаю. Только когда наши губы, соприкасаясь, посылают по всему телу дьявольский ток, закрываю в удовольствии глаза.
Нежное прикосновение и минута ожидания. Жду, когда она примет меня. Секунда… две… И я врываюсь в неё языком. Врываюсь с рыком изголодавшего зверя. Слишком долго этот голод нагуливал. Как же долго, чёрт… И теперь, едва ощутив знакомый вкус всем телом содрогаюсь. Руками тело сжимаю. Потрясающа теплая, восхитительно сладкая – мой, лисёнок. Моя девочка.
Чувствую
– А это тоже входит в курс восстановления резерва? – шелестит Алиса, отталкиваясь и чуть отплывая от меня.
– Чем теснее контакт, тем быстрее идёт процесс... – выдаю, задыхаясь и, пытаюсь вернуть её на место, то есть на мои колени.
Она уворачивается от моих рук и звонко смеётся. И этот смех словно сотня колокольчиков звенит под сводами пещеры. Отражается от стен и в груди моей теплом разливается. Смех её не изменился. Всё такой же звонкий, чистый.
– Ага. – глаза блестят. – А ещё от процесса и тесного контакта дети появляются.
– Для этого надо быть раздетыми. – хриплю, между частыми вдохами-выдохами.
Температура воды в разы поднимается и тела воспламеняются. Смех затихает, а в глазах желание горит. Я вижу. Но каким-то чудом, удерживаю себя на месте, когда Алиса рывком выбирается из бассейна. Её одежда намокла и обтянула стройное тело, словно вторая кожа. Твою же мать…
– Алиса, — скашливаю. – Вернись в бассейн, ты не восстановилась.
– Помоги мне просушить одежду. – просит она меня. – У нас там малыш один.
– Он не один. – Ну, домой. Так домой. Вылезаю из воды и создаю воздушную подушку. – Он с нянькой.
– Ты оставил его с Каем? – удивляется она.
– Ему не привыкать. – улыбнулся я и обсушил свою одежду. – Или ты сомневаешься в его способностях?
– Я больше за него волнуюсь. – подарила она мне улыбку.
– Думаешь, малыш его замучает…
– Или покусает.
– Это она умеет.
– Она?
– Забыл тебе сказать, что твоя краши – девочка. – протянул ей руку, приглашая зайти в пентаграмму, которую успел начертить на каменном полу. – Ну, пойдём домой?
– Ну, пойдём. – вкладывает свою ладошку мне в руку, позволяя мне сжать свою ладонь крепче.
Глава 13
Пентаграмма нас перенесла к воротам Академии. Это что же, получается: выходить можно, а заходить нельзя? Пройдя проходные под удивленный взгляд дежурного, и выйдя на улицу, я только сейчас заметила, что на улице глубокая ночь. Черти волосатые, мы обед и ужин пропустили. Мой желудок тут же в знак солидарности поддакнул.
– Потерпи, - проговорил Жека, ведя меня за собой по аллеи в сторону профессорских домиков. – Надеюсь, натавики оставили нам ужин.
– Тебе выделили домик? – удивилась я. У него же дом в городе.
– Пользуюсь давними связями с начальством. – улыбнулся в ответ мужчина.
На пороге нас тут же встречает краши. Вертится под ногами словно заведенная. Подпрыгивает и пытается прикусить за руку, не давая себя погладить. Жека недовольно рыкнул, но она даже не послушалась. Чует, что ей ничего не сделает, потому что я рядом.
– Соскучилась, девочка. – я присела на корточки и стала её наглаживать.
– Кай! – кричит Жека, проходя вглубь домика и, оставляя нас на пороге. – Кай, твою ж…
– Чего орать-то? О, Алиса! Наконец-то! – засуетился чешуйчатый, на ходу перевоплощаясь в человека. – Забери этот комок шерсти, она мне все ноги и хвост искусала. А ещё сожрала мой ужин…
– Наш, надеюсь, ты не съел?
– ворчливо спросил Жека, откуда-то из глубины дома.
Я прошла в светлую большую комнату. Посередине помещения стояли два дивана друг напротив друга, а между ними столик. Вдоль одной стены шли стеллажи от пола до потолка, полностью заставленные разными книгами. На противоположной стороне был большой камин, над ним висело огромное зеркало в прямоугольной раме. В углу была импровизированная кухонька. Угловой стол, был заставлен посудой. И судя по запаху, наш ужин Кай не съел. Желудок опять жалобно заурчал, от манящих запахов еды. Не раздумывая, я занялась сортировкой стола. Есть-то хочется. Кай помог мне перенести тарелки на стол, а щенок, запрыгнув на диван, терпеливо ждал. Только присели за стол, в комнату вошёл Жека, в домашних штанах и футболке. Чёрт! Это преступление быть таким красивым! Настолько привлекательным. Перевела взгляд на свою тарелку.
– Уже хозяйничаешь?
– На его губах блуждала загадочная улыбка. Что-то задумал…
– Вас пока дождешься, с голоду помрёшь. – пробубнила, отламывая кусочек мяса.
– Приятного аппетита. – весело проговорил он. Вот чего он, такой весёлый?
Жека, подойдя к одному из подвесных шкафов, открыл его. Чего там только не было: бутылочки, баночки разных цветов, мешочки. Пожалуй, такое я видела только у нас на кафедре зельеварения. Взяв из шкафа несколько склянок разного цвета, он направился к нам. Выстроив пузырьки в ряд на столе, он принялся по очереди капать в стакан жидкость из них. После чего щедро влил воду в стакан с лекарством.
– Пей. – протянул мне стакан, наполненный доверху мутной жидкостью.
– Что это?
– Укрепляющая настойка.
Взяв из его рук стакан, я сделала несколько глотков неприятного на вкус питья и поставила недопитый стакан на стол.
– До конца.
Нехотя, выпила всю жидкость до последней капельки под неусыпным надзором светлых глаз.
– Хорошая девочка. – хмыкнул Жека.
– Прям, как в детстве. – хохотнул Кай.
После этого наступает тишина. Лишь стук столовых приборов по тарелкам нарушает её и наше тяжелое дыхание. Странно. Но я не чувствую дискомфорта от тишины и не хочу нарушать её ненужными словами. Мне комфортно в этой тишине на столько, что начинает тянуть в сон.
– Спасибо этому дому, пойду к другому.
– Проглотив остатки пищи, я засобиралась в свою комнату в общежитие. По крайне мерее, я на это рассчитывала.
– Ты останешься здесь. – спокойно сообщил мужчина, не отрывая взгляда от тарелки. – Твой магический резерв истощен. К тому же, тебе нужно закреплять связь с краши…
– Это я могу сделать и в своей комнате… - разворачиваюсь всем корпусом к мужчине и смотрю на его профиль.
– Не можешь. – он наконец-то посмотрел на меня. Лучше бы смотрел в тарелку. В его глазах вспыхивает пламя, обжигая мои нервные окончания, и я на миг забываю, как дышать. – Кто-то должен следить за пополнением твоей жизненной энергии.