Связанные
Шрифт:
— Эда, — перебила меня она. — Зови меня просто Эда.
Я кивнула.
— Эда, — девушка одобряюще улыбнулась, показывая, что внимательно меня слушает. — Я, похоже, заняла твою спальню.
Эдана на секунду задумалась, а потом, закрыв кран с водой, развернулась ко мне.
— Пустяки! Она все равно мне не нравилась, — воскликнула она. — Эти жуткие розовые обои… Я с радостью посплю в комнате матери.
Я улыбнулась.
— А ваша мать тоже приедет сюда? — помедлив, поинтересовалась я.
— Разумеется, — удивленная моим вопросом, отозвалась Эда. — Ты разве не слышала? Эдмонд завтра поедет ее встречать.
Я отрицательно покачала головой, во рту пересохло: «Братья и сестры — это еще куда не шло, это пережить можно. Но вот матушка…»
— А-а-а, — спохватилась вдруг Эдана. — Ты же была наверху, когда он говорил об этом, а я и забыла.
Пожав плечами, я продолжила молча вытирать вымытую посуду. Эда внимательно, пожалуй, даже с нездоровым усердием следила за каждым моим движением.
В кухню привидением вплыла блондинка Нина. Она молча подошла к висячему шкафчику, открыла его и, достав пузатую бутылку с жидкостью, по цвету напоминающей то ли виски, то ли коньяк (в алкоголе я не разбираюсь совершенно), удалилась. Нас она словно бы и не заметила.
Эдана нервно переминулась с ноги на ногу, и я вопросительно взглянула на нее.
— Ты, наверное, думаешь, что мы кровожадные злобные уроды, — ковыряя выбоинку в деревянном полу носком, задумчиво протянула она.
Я удивленно захлопала глазами.
— Отчего же? — надтреснувшим голосом спросила я. — Поводов так думать, у меня нет.
Девушка нервно дернула плечом. Она была сейчас невероятно похожа на Велора: те же движения и повадки. Я украдкой улыбнулась.
— Ну как же! Разве ты не осуждаешь, — она помедлила, — Эдмонда?
— За что же мне его осуждать? — я чувствовала, что мои лыжи совершенно не едут.
Эдана смутилась окончательно.
— Ну, — протянула девушка, поглядев на дверь, — тебе разве не жаль Нину?
— Нину? — я закончила с посудой и аккуратно повесила полотенце. — А почему я должна ее жалеть?
Я, конечно, понимала, Нина не обременена умом, но каждому свое, так ведь?
«Зато ей живется легче и она красивая, и… — рассуждала я, — и парень у нее просто обворожительный!»
Эдана уставилась на меня темными, как агаты глазами, явно не понимая занятую мной позицию. Я тоже глядела на нее с легким недоумением.
— Отчего мне ее жалеть? — вновь повторила я. — У нее прекрасная внешность, рядом с ней состоятельный симпатичный мужчина. Она, кажется, всем довольна.
Эда хмыкнула.
— Эдмонд не ее мужчина, — немного надменно бросила она. — Она для него скорее… — девушка замялась.
И тут я поняла, и мои глаза расширились от ужаса.
— Нина его рабыня! — закончила за нее я, пожалуй, слишком громко.
Эдана прерывисто вздохнула и кивнула.
Меня обуял ужас, перемешанный с отвращением. Это было похоже на заказ еды по телефону или на вынос. Только у вампиров была своя служба доставки свеженькой теплой крови. Весьма удобно и… невероятно жестоко! Я передернулась.
— Как же так? — растерянно прошептала я. — Как же Нина соглашается на такое?
Эдана молчала, и я тут же поняла: согласия от Нины и не требовалось.
— Эдмонд умеет убеждать? — поделилась я с девушкой своей догадкой. — Как и Велор?
Она коротко кивнула.
— И все так могут? — я нарочно исключила из вопроса слово вампиры, проявляя… хм…толерантность.
— Нет, — поджав губы, ответила Эда. — У каждого свои особенности, а у кого-то их попросту может и не быть. Это уж как повезет.
Я ошеломленная уселась в плетеное кресло и уставилась в окно, Эдана подсела ко мне. Удивительно, но, похоже, ей хотелось поболтать со мной.
— А ты что-нибудь умеешь? — спросила я.
Отчего-то я совершенно не боялась ее.
«Может, зря? — спросила я себя. — Может, нужно бежать отсюда сломя голову, а не сидеть в плетеном креслице и не разводить задушевные беседы с этими странными существами?»
Эдана, отвечая на вопрос, отрицательно покачала головой:
— В нашей семье способностями обладают исключительно мужчины, — с сожалением в голосе добавила она и вновь скопировала движение Велора: дернула плечом.
Очевидно, этот факт ее раздражал, а у меня окончательно взыграло любопытство.
— Эда, — повернулась я к девушке, — а какой способностью обладает Леонард?
— Леонард… — протянула она и тут же рассмеялась. — Лео обладает, пожалуй, самой бесполезной для нашего народа способностью! Он может развенчивать любые печали и горести.
Я невольно улыбнулась, вспоминая доброго и приветливого Леонарда: «Так вот почему с ним рядом так хорошо!»
— Зато с ним всегда тепло и спокойно, — пожала я плечами.
Эдана согласно хмыкнула.
— Что верно, то верно, — задумчиво произнесла она. — Только сейчас его способность практически неощутима.
Я удивилась.
— Почему?
— Очевидно, он давненько не заправлялся! — деланно весело промолвила Эда, а я поняла, девушке невероятно неловко говорить о вампиризме.
И если ее старшие братья в вопросах питания были холодны и беспрекословны, то она в своих воззрениях больше похожа на Лео и, кажется, я понимала откуда такая гуманность.