Связанные
Шрифт:
Надо что-то придумать.
Надо избавиться от Женьки, а потом и от Старшего.
Тогда я стану самым сильным.
Я буду править мирозданием.
Глава 6
Польза капризов
Почему, когда ты беседуешь с Богом — это называется молитвой, а когда Бог с тобой — шизофренией?
Женька
Первое, что я почувствовала, даже не проснувшись, что мой матрас как-то странно себя ведет и явно пытается удрать.
— А ну лежать скотина, с еще не выспалась, — сонно буркнуло мое высочестве, подминая под себя возжелавшую свободы вещь. «Вещь» что-то простонала и укусила меня за ухо. Не поняла?!
— Женька, если ты меня сейчас не отпустишь, то нам с тобой можно будет отправляться в плаванье не вылезая из кровати.
Я честно попыталась проследить за мыслью своего нового пружинного знакомого. Ну или из чего там делают матрасы? Мозг, взорвавшись ослепительной болью, позорно капитулировал, выдав на прощание всего одно слово.
— Мое?
Матрас зарычал.
— Да твое, твое, только выпусти меня хоть на минуту в туалет! — смутно знакомым голосом попытался пристыдить меня этот продукт недобросовестных тружеников промышленности.
— Дожили, матрасы просятся в туалет. Ну, переложи меня на подушку и иди.
После небольшой тряски я оказалась на чем-то мягком, а мои загребущие ручки стальным капканом сомкнулись на подушке.
— Маленькая, злобная, капризная стерва. И почему я тебя терплю. Другую бы уже удавил, — донеслось до меня.
Проснулась наглость, благо ей для бодорствования мозги не нужны.
— Я все слышу. Щас как обижусь, как пойду с девчонками на стриптиз… то есть на девичник.
При слове стриптиз перед глазами пронесся не очень длинной ассоциативный ряд, закончившийся почему-то Дариком. Сволочь он, но сволочь любимая. Или любимый? Почему в моем воспаленном сознании он теперь фигурирует в платье?
— Боже, что ж мне так плохо?!
— Пить меньше надо.
Я застонала от боли, повернувшись на спину и прижав подушку к животу.
— Кто это тяфкает там в ночи? Вот позову Дарика, и он тебе все ребра пересчитает за то, что ты меня мучаешь.
Предприняв героическую попытку открыть глаза и заставить функционировать мозг хотя бы в частичном объеме, я поняла — бесполезно. У меня внутри черепной коробки кто-то явно решил отпраздновать какой-то церковный праздник, иначе почему там столько колоколов?!
— Во-первых, уже почти вечер. А во-вторых, я самоистязаниями не увлекаюсь. Тебя подлечить, несчастье ты мое ходячее?
Моя гудящая голова переместилась на теплые коленки, а на виски легли прохладные ладони, принося с собой облегчение. Блаженно вздохнув, я открыла глаза и… чуть не закрыла их обратно, увидев недовольную моську Дарелина.
— Дарик, а ты знаешь, что я тебя люблю?
— Знаю, — холодно обронил он, заставив меня насторожиться.
Приняв сидячее положение, я просверлила темного подозрительным взглядом.
— И что опять не так? Что тебя не устраивает? Мы же вроде помирились.
Он тяжело вздохнул и кинул мне халат, в который я поспешно закуталась. Дело пахнет керосином. Чего он на меня взъелся? Что я ему сделала?
— Помирились. Но ты ведешь себя как маленькая, избалованная дурочка. Мне казалось, что ты другая. Неужели я ошибся? Вьешь из меня веревки, выставляешь полным идиотом, мучаешь постоянно. Это надо менять, если мы хотим нормальных отношений. Ты должна измениться, так как твое поведение сейчас неприемлемо для жены Темного Лорда.
Он говорил холодно и веско, удерживая меня от побега за лодыжку своими железными руками. А я вся кипела от возмущения и обиды? Значит, не подхожу? Мучаю постоянно? Идиотом выставляю? И я должна измениться? Значит только я? А он идеален?! Да все это и к нему применимо!!
— Женя, не злись, я же говорю это из лучших побуждений! Я просто хочу, чтоб мы были вместе и были счастливы, а не страдали из-за недопонимания и недомолвок.
— И для того, чтобы ты был счастлив, я должна измениться? Ты не находишь, что это эгоистично?!
Он устало вздохнул, явив миру облик безмерно усталого воспитателя ясельной группы.
— Конечно, я тоже буду меняться и подстраиваться под изменившиеся обстоятельства, но сейчас мы говорим о тебе, моя красавица.
Проворно усадив меня к себе на колени и уткнувшись носом в волосы, он расслабился. А зря! Во мне проснулся дух феминизма. Не хочу я меняться! Я себя полностью устраиваю!
— Не нравлюсь — ищи другую.
Он рассмеялся и чмокнул меня в щеку, вызвав недовольный взгляд и бурные протесты, в том числе и показное брезгливое оттирание щеки.
— Нравишься. Очень нравишься, — тепло улыбнулся он. — Но нужно стремиться к идеалу, не находишь?
— Дарелин, в отношениях с девушками ты полный профан! Отпусти меня немедленно! Я не хочу тебя видеть, а таем более разговаривать! И не надейся, что я растаю от твоих ласк и поцелуев!
Он хмыкнул, но послушно пересадил меня на кровать, хотя и не спешил уходить.
— Да, у меня нет опыта подобных отношений, поэтому я могу быть в этом профаном. Но я же хочу как лучше. Ладно, давай оставим пока этот разговор, раз уж у тебя такое плохое настроение. Пойдем, позавтракаем? Может, ты блинчики сделаешь, а?
Скотина!!
Дарелин
Несмотря на утреннюю размолвку, Женька, кажется, не так сильно разозлилась на меня, как показалось мне вначале. Наверно, я и правда начал слишком грубо. Надо было высказать свою точку зрения помягче.