Сын Человеческий
Шрифт:
Что будет, спросили саддукеи, с женщиной, если она пережила семь мужей, умиравших один за другим? Чьей женой она должна считаться в грядущем веке?
Уверенные, что поставили мужицкого Равви в тупик, они уже приготовились было смеяться, но Иисус сказал: “Не потому ли вы заблуждаетесь, что не знаете ни Писаний, ни силы Божией? Ведь, когда из мертвых воскреснут, не женятся и замуж не выходят, но пребывают, как ангелы, на небе. О мертвых же, что они воскреснут, разве не читали вы в книге Моисея, в повествовании о купине, как сказал ему Бог: Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова? Он не есть Бог мертвых, но — живых. Вы весьма заблуждаетесь” [12] .
12
Мф 22,23-33; Мк 12,18-27; Лк 20,27-40.
Бывшие тут фарисеи не могли не порадоваться, что их старых соперников заставили замолчать. Иисус показался
Однако те, кто не спешил менять своего мнения о галилейском Пророке, захотели подвергнуть Его еще одному испытанию [14] . Они привели к Иисусу женщину, уличенную в измене мужу, и спросили: следует ли побить ее камнями, как повелевал древний Закон?
13
Мк 12,28-34.
14
Этот эпизод отсутствует в самых ранних рукописях IV Евангелия. По-видимому, отрывок заимствован из какого-то древнего утраченного текста. По своему характеру он больше соответствует не обстоятельствам праздника Кущей, к которому он приурочен в поздних манускриптах, а первым дням Страстной недели.
В то время обычай этот едва ли соблюдался; его могли защищать лишь саддукеи, сторонники суровых уголовных наказаний [15] . Но фарисеи хотели воспользоваться инцидентом. Они надеялись, что Иисус, проповедник милосердия, теперь недвусмысленно выступит против Закона.
Учитель долго не отвечал им и, опустив в задумчивости голову, чертил что-то на песке. Но поскольку они продолжали настаивать, сказал: “Кто из вас без греха — первый брось в нее камень”, а потом снова стал писать на земле какие-то знаки. Воцарилось молчание. Когда же немного погодя Иисус вторично поднял глаза, то увидел, что женщина стоит перед ним одна. Обличаемые совестью обвинители незаметно скрылись.
15
Ин 8,1-11. 15 См.: Флавий И. Арх. XX, 9,1.
— Женщина, — спросил Иисус, — где они? Никто тебя не осудил?
— Никто, Господин.
— И Я тебя не осуждаю. Иди, отныне больше не греши.
Никто из фарисеев не смел после этого испытывать Иисуса, Казалось, они были даже согласны примириться с Ним. Неприемлемым для них осталось лишь одно: как может Человек из народа считать Себя Мессией или хотя бы допускать, чтобы так называла Его толпа? Зная об этих недоумениях, Иисус подозвал к Себе фарисеев и спросил:
— Что вы думаете о Мессии? Чей Он Сын?
— Давидов, — отвечали они.
— Как же Давид в Духе называет Его Владыкой, говоря:
Сказал Господь Владыке моему:
воссядь по правую руку Мою,
доколе Я не положу врагов твоих
под ноги Твои?
Итак, если Давид называет Его Владыкой, как же Он — сын его? [16] .
Тем самым вопрос о человеческом происхождении Мессии отодвигался на второй план. Мессианская тайна заключена не столько в принадлежности к царскому дому, сколько в том, что Избавитель пребывает одесную Отца и является сыном Божиим, Господом мира.
16
Мф 22,41-45; Мк 12,35-37; Лк 20,41-44.
Фарисеи ничего не смогли возразить. Слова псалма действительно были загадочны. Но сказанное Иисусом им было принять еще труднее.
Глава четырнадцатая. СУД МЕССИИ
5 апреля 30 г.
День спустя Иисус появился на внутренней площади Храма, именовавшейся “Двором женщин”, и сел под навесом у кружек для пожертвований. В пасхальные дни люди обычно совершали ежегодный церковный взнос. Многие, проходя, сыпали деньги горстями, но внимание Иисуса привлекла убого одетая женщина, которая опустила в кружку две мелкие монеты. Подозвав учеников, Он сказал: “Истинно говорю вам: эта бедная вдова положила больше всех, клавших в сокровищницу. Ибо все от избытка своего положили, она же от скудости своей все, что имела, положила. Все, что у нее было на жизнь” [1] . Жертва бедной женщины — единственное, что порадовало и тронуло сердце Христа в Иерусалиме.
1
Мк 12,41-44; Лк 21,1-4. О жертве на Храм см.:Исх 30,12; 2 Пар 24,4-10; Неем 10,32; Мишна, Шекалим, 1 сл.
Находясь в самом центре церковной жизни, Он видел ее болезни, замаскированные показным благолепием. Мимо Него, снисходительно отвечая на поклоны, шествовали
Почему еще в Галилее большинство книжников противилось Иисусу? Ведь тогда Он скрывал Свое мессианство. А благовестие об Отце, взыскующем заблудших детей, должно было пробудить всех, кто остался верен учению пророков. Следовательно, книжники утратили главный смысл пророческой проповеди. Признавая на словах, что основа Торы — любовь к Богу и к человеку, они продолжали подменять дух закона Божия системой формальных обязанностей и культовых правил.
Пророк Михей учил:
Тебе сказано, человек, что есть добро
и что Господь требует от тебя:
Только поступать справедливо,
и любить милосердие,
и в смирении ходить перед Богом твоим [2] .
2
Мих 6,8.
Между тем фарисеи, особенно ученики Шаммая, с головой погрузились в дебри ритуализма и казуистических толкований. Знатоки канонов, они обратили их в орудие господства над “невеждами”. На этой почве возникало множество злоупотреблений, доходивших почти до цинизма.
Христос хотел предостеречь Церковь от этого соблазна, от “закваски фарисейской”, и показать на примере пастырей Израиля, какая опасность может ей угрожать. Обращаясь к ученикам, Он заговорил:
На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи.
Итак, что они скажут вам, — исполняйте и храните,
по делам же их не поступайте.
Ибо, говоря, они — не делают.
Связывают ноши тяжелые и неудобоносимые
и возлагают на плечи людей;
сами же пальцем своим не хотят двинуть их.
Все же дела свои совершают с тем,
чтобы видели их люди.
Расширяют “тефиллин” свои и увеличивают кисти;
любят же первое место на званых обедах,
и первые сидения в синагогах,
и приветствия на площадях,
и чтобы звали их люди: “равви”...
Поедающие дома вдов и для вида молящиеся,
эти примут большее осуждение...
Вас же пусть не называют “равви”,
ибо один у вас Учитель, вы же все — братья.
И отцом своим не называйте никого,
ибо один у вас Отец — Небесный.
И пусть не называют вас наставниками,
потому что Наставник у вас один — Мессия.
Больший из вас да будет вам слугою.
Ибо, кто вознесет себя, тот смирен будет,
а кто смирит себя, тот вознесен будет [3] .
3
Мф 23,1-12; Мк 12,38-40; Лк 20,45-47. Прямая заповедь, воспрещающая титул “отец”, осталась, по-видимому, неизвестной в большинстве церквей в эпоху устного Евангелия. Около 57 г. ап.Павел пишет: “Даже если вы имеете тьму наставников во Христе, вы имеете, однако, не многих отцов, ибо родил я вас во Христе Иисусе через Евангелие” (1 Кор 4,15). Впоследствии этот обычай именовать руководителей Церкви “отцами” утвердился, несмотря на слово Господне. Бл.Иероним пытается объяснить такое противоречие следующим образом: “Подобно тому, как по естеству один Бог и один Сын не препятствует другим, чтобы они назывались богами и сынами, и единый Отец и Учитель не препятствует другим, чтобы они назывались несвойственными им именами” (Бл.Иероним. Толкование на Матфея, IV).
Отказавшись от авторитарной власти над людьми, Иисус и Своим апостолам завещал лишь одну власть — власть любви и служения.
Но это не значило, что Он был готов на компромисс с двуличием и неправдой. Когда Христос въехал в Иерусалим под крики “Осанна”, Он явил Себя кротким Царем примирения; отвечая на вопросы богословов — действовал как мудрый Наставник; теперь пробил час, когда Он должен был выступить как Пророк-обличитель.
В Своей речи Он не стал касаться зелотов и саддукеев, дни которых и без того были уже сочтены. Первые сами готовили себе гибель, раздувая пламя войны, вторые представляли собой горстку богатых клерикалов, с каждым годом терявших поддержку народа. Подлинными представителями ветхозаветной Церкви были книжники, раввины, толкователи, принадлежавшие к фарисеям. Иисус не отрицал и не умалял их заслуг; Он прямо говорил, что апостолы сеяли на почве, вспаханной прежде наставниками веры: “Другие потрудились, и вы вошли в труд их” [4] . Но именно это призвание книжников возлагало на них величайшую ответственность и делало их грех тяжким вдвойне.
4
Ин 4,38.