Сын генерала
Шрифт:
– А что, другие горы вы со счетов сбрасываете?
Те снова перглянулись.
– В Виктании подобных гор больше нет нигде. В Реате … Пожалуй столько заснеженных вершин не будет и там. Тарт тоже отпадает. А вот Волчьи горы… – Грег призадумался.
– Волчьи горы пониже будут, – развеял сомнения один из барсов. – Они сродни Аргатам, только там хребтов побольше. Это или Трольи, или Ховарские горы, точнее сказать трудно, нужен какой-нибудь ориентир.
– Ну дух с ними, с горами, с этим как-нибудь потом разберемся. Меня интересует следующее. – Гартош сделал выразительную паузу. – Как мы
Его вопрос остался без ответа. Судя по напряженным лицам присутствующих, шла активная мозговая атака.
– Возможно перенос? – высказал предположение молчавший до сих пор Вирон.
– Что перенос это я уже понял. Но по чьей вине? По чьей шутке, злой воле или недосмотру, полторы сотни человек перенеслись из одних гор в другие? – Гартош снова вопросительно посмотрел на собеседников. – Я, например, никакой магии не почувствовал.
– Я тоже, – признался Вирон, – хотя проделать такие вещи тайно очень сложно. Такая мощная магия не могла исчезнуть бесследно.
– А я вообще не слышал, чтобы одним махом можно было перенести столько людей, – хмуро добавил Толер.
– Может проделки гор? – предположил Грег. – Я слышал о Коротких Путях. Может именно такими Короткими Путями мы и прошли?
– Что за Короткие Пути? – заинтересовался Алькон.
– Ходят легенды, что в горах существуют Короткие Пути, по которым можно попасть в любое место в горах, причем за гораздо меньшее время, чем обычным ходом.
Толер с сомнением покачал головой.
– О Коротких Путях и я слышал, ними можно путешествовать в пределах одних гор, но чтобы они находились между горами, об этом я слышу впервые.
– Обо всем когда-нибудь слышишь впервые, – философски заметил Грег.
– А может это шутки богов?
После слов Вирона мгновенно повисла тишина.
– Или демонов… – прошептал Толер.
Упоминания о демонах вызвало у Гартоша очень нехорошее предчувствие, он почувствовал себя жутко неуютно, этакой безвольной снежинкой, долго носимой по воле ветра и заброшенной неведомо куда.
Немалых усилий стоило сбросить с себя это полуоцепенение и не впасть в полный ступор.
– Мне почему-то кажется, что ответы на наши вопросы мы ближайшее время не получим, и значит, нечего ломать над этим голову. Наша главная задача: определить, где мы, и начинать выбираться отсюда.
Слова командира вырвали из глубокого раздумья и остальных.
– С чего думаешь начать?
Вопрос Грега Кретова означал, что десятник не желает брать на себя командование академиерами. Или он считает это продолжением выпускных испытаний? Гартош не стал долго раздумывать и быстро начал строить планы на ближайшее время.
– Первым делом, вперед и назад по тропе нужно разослать дозорно-поисковые отряды. А также, – Гартош задрал голову – забраться как можно выше. Возможно сумеем рассмотреть оттуда какой-нибудь ориентир. И еще нужно просмотреть, и оценить, чем мы располагаем: продукты, оружие, одежда, снаряжение и прочее. Неизвестно сколько нам придеться здесь болтаться. И нужно выяснить кто в каком состоянии.
– Решение настоящего командира, – одобрил Грег. – Посылай дозоры, а мы с Толером, если он пришел в себя, поднимемся на эти скалы, может действительно удасться что-то рассмотреть.
– Я готов, – лаконично отозвался Толер.
– Я с вами, – засобирался Лери.
– Пожалуй, и мне не мешает подняться, – решил Гартош. – Алькон, распорядись насчет дозоров. Думаю неплохо включить туда барсов.
Грег молча кивнул: нужно, включим. Двое барсов чувствовали себя еще довольно таки неважно. Их привели в импровизированный лазарет, наспех сооруженный академиерами, если это можно было назвать лазаретом – выложенный спальными мешками снег. По двое барсов отправились в дозоры, еще двое помогали провести ревизию.
Гартош уже пожалел, что сам напросился в эту экскурсию на вершину. В конце концов, не командирское это дело самому лазить по скалам. Лучше бы он сидел внизу и проводил ревизию, что гораздо важнее, а здесь бы и без него справились. Но больше всего его злило то, что он поднимался самым последним: барсов не видно уже около получаса, а Лери поднялся выше шетов на тридцать – сорок, и расстояние все увеличивалось.
Наконец, когда он уже совсем было решился пока не поздно вернуться назад, сверху спустилась веревка, и дразнящее подрагивая повисла в шетах четырех сбоку – попробуйка дотянись. Нашла себе место: абсолютно голая скала, не за что глазу зацепиться, не то что руке или ноге. Прошло еще не меньше получаса, прежде чем Гартош сумел дотянуться до веревки, и, закрепив на ней хитроумные приспособления и страховку, начал более уверенный подъем.
С веревкой дело пошло споро и вскоре запыхавшийся, выбившийся из сил командир отряда встал рядом со своими подчиненными. Те молча смотрели на восток. Посмотрел туда и Гартош. Горы-сплошное море больших и маленьких вершин и хребтов. Особенно выделялась, далеко на востоке, гора с четырьмя пиками, именно на нее и устремили свои взгляды скалолазы.
– Что-то напоминает?
– Напоминает. – Грег мрачнел прямо на глазах. – Корона Тролей.
– Трольи горы, – подытожил Гартош. Грег молча кивнул. – И судя по вашим потерянным рожам, это не самое плохое, что вы намеренны мне сообщить.
Грег подтвердил его догадку.
– Боюсь, что нам никогда не добраться домой.
– Ты не бойся, а толком объясни, что и как!
Барс нехотя повернулся к нетерпеливому юнцу.
– От Трольей Короны до границы с Виктанией, как минимум месяц ходу. Месяц ходу опытному и хорошо снаряженному отряду, – уточнил он.
– Ну?
– Не нукай! Мы находимся с запада от Короны, а не с Востока. А отсюда, это еще месяц пути, итого два месяца. Повторяю, хорошо подготовленному отряду, знающему дорогу и местных обитателей, а не таким новичкам как ваши полторы сотни.
– Это последняя плохая новость, или есть еще? – Голос Гартоша был спокоен и холоден как лед на вершинах Короны Тролей.
– А тебе этого мало?!
– Я просто хотел уточнить. Это все?
– Как по мне, то этого достаточно чтобы броситься отсюда вниз, – пробормотал Толер. – То, что нам предстоит испытать, очень страшная штука. Каждый день, от голода и холода, от хищных зверей и безжалостных стрел, будут гибнуть люди, твои друзья. – Он содрогнулся.
Слова старого барса потрясли, но не сломали младшего Оскола.