Сын Китиары
Шрифт:
– Палин… твое лицо! Ты бледный, как смерть. Что там?
– Не знаю… – едва выговорил Палин пересохшими губами. – Я что–то почувствовал, но не пойму, что. Это не столько опасность, сколько ощущение потерянности и пустоты, ощущение беспомощности. Все вокруг вырывалось из–под моей власти. И я ничего не мог с этим поделать…
– Действие Драгоценности, – сказал Дуган. – Ты почувствовал Камень, юный маг! И теперь ты знаешь, почему его надо схватить и вернуть на хранение богам. Он уже убежал и снова убежит от человека. Лишь богам известно, – скорбно добавил гном, – сколько вреда он причинил обитателям этого несчастного острова.
Тряхнув бородой, Дуган протянул Танину дрожащую руку.
– Вы ведь поможете мне, друзья, правда? – спросил он таким жалобным тоном, столь отличным от обычного хвастливого, что застал Танина врасплох.
– Если скажете: «Нет», – продолжил Дуган, повесив голову, – я вас пойму. Однако, я все–таки выиграл спор, хотя был не прав, напоив вас и схватив тогда, когда вы были слабы и беззащитны.
Танин пожевал губами, ему явно не нравилось об этом вспоминать.
– И клянусь бородой, – серьезно произнес гном, поглаживая бороду, – в том, что, если вы откажетесь, я прикажу карликам доставить вас назад в Ансалон. То есть, когда они починят корабль.
– Если починят корабль! – зарычал наконец Танин (Надежды на это было мало. Карлики не обращали никакого внимания на корабль, а вместо этого спорили между собой о том, кто должен стоять на вахте; о том, кто должен был читать их собственную карту; и, прежде всего, о том, кому следовало входить в комиссию, составившую карту. Позднее пришли к заключению, что, поскольку скала не обозначена на карте, ее вообще не существует. Приняв такое решение, карлики сочли возможным приняться за работу).
– Что скажете вы двое? – Танин обратился к братьям.
– Я скажу, что, раз мы здесь, следует хотя бы посмотреть вокруг, – тихо проговорил Стурм. – Если гном прав, и мы можем добыть Серую Драгоценность, посвящение в рыцари нам обеспечено! Как он сказал, мы станем героями!
– Не говоря уже о богатстве, которое получим, – сказал Танин. – Палин?
Сердце юного мага застучало быстрее. «Кто знает, какой магией обладает Серый Камень? – подумал он вдруг. – Он может увеличить мои собственные силы, и не надо учиться ни у какого архимага! Я смогу сам стать архимагом, едва прикоснувшись к Камню или…» Палин помотал головой. Подняв глаза, он поглядел на братьев. Лицо Танина искажала жадность, Стурм аж перекосился от тщеславия. «Мое собственное лицо, – Палин дотронулся до щеки рукой, – что они на нем видят?» Он посмотрел на свой балахон и увидел, что белый цвет сделался грязно–серым. Возможно, это просто от соленой воды, но, возможно, и от чего–то другого…
– Братья, – призвал он, – прислушайтесь к себе! Подумайте над тем, что вы только что сказали! Танин, с каких пор ты ищешь богатства, а не приключений?
Танин заморгал, будто очнувшись ото сна:
– Ты прав! Богатство! О чем это я говорю! Я всегда плевал на деньги…
– Говорит сила Серого Камня, – воскликнул Дуган. – Он начинает портить нас так же, как испортил других. – Он посмотрел на карликов. Они уже не толкали друг друга, а колотили и швыряли за борт.
– Я считаю, что нам, по крайней мере, следует обследовать остров, – сказал Палин тихо, так, чтобы гном не услышал. Он жестом попросил братьев придвинуться поближе. – Хотя бы для того, чтобы узнать, правду ли говорит Дуган. Если он не врет, и Серый Камень действительно здесь, и если вернуть его удастся нам…
– О, да, он здесь! – сказал Дуган, протолкнувшись своей бородой между братьями. – А когда вы добудете его, друзья, рассказы о вашем знаменитом отце покажутся просто смешными по сравнению с легендами, в которых вас воспоют! И вы избавите бедных людей этого острова от их жестокой судьбы, – продолжил гном серьезным тоном.
– Людей? – удивленно спросил Танин. – Хочешь сказать, что остров этот обитаем?
– Да, здесь есть люди, – сказал Дуган, глубоко вздохнув, хотя по–прежнему хитро глядел на братьев.
– Он прав, – сказал Стурм, пристально смотря на пляж. – На Гаргате есть люди. Но мне не кажется, Дуган Алый Молот, что они хотят, чтобы их от чего–то избавили!
Ватага карликов переправила Танина, Палина, Стурма и гнома с «Чуда» на лодке. Взять с собой на борт «Чуда» лодку придумал Дуган, и карлики были восхищены ее простотой и практичностью. Коротышки и сами разработали спасательную шлюпку, которая должна цепляться к «Чуду». Шлюпку, имеющую примерно такие же размеры и массу, что и сам корабль, оставили в порту для изучения комиссией.
Пока волны и прилив подносили лодку все ближе к берегу, братья могли разглядеть «радушную» группу встречающих. Лучи восходящего солнца отражались от копий и щитов, которые держали люди, стоящие в ожидании на пляже. Высокие, бронзовокожие, мускулистые, одеты они были легко из–за жаркого мягкого климата на острове. Несмотря на обилие украшений, ярких бус и перьев, лица у воинов исполнены свирепой решительности. Щиты раскрашены боевыми узорами, на копьях – тяжелые каменные наконечники.
– Заточены остро, можешь мне поверить, – мрачно проговорил Стурм. – Войдут в тело, как нож в масло.
– На каждого из нас их придется, по крайней мере, по двадцать, – сказал Танин, обращая на это внимание Дугана, который сидел на носу лодки и теребил рукой боевой топор размером с самого гнома.
– Ха! Первобытные люди! – презрительно произнес Дуган, хотя Палин заметил, что лицо гнома немного побледнело. – Как только они увидят железное оружие, то падут ниц и будут молиться на нас, как на богов.
Прибытие «богов» на пляж получилось не совсем величественным. Танин и Стурм действительно имели великолепный вид в начищенных железных доспехах, изготовленных эльфами, – подарок от Портиоса и Эльханы из Объединенных Королевств эльфов. Нагрудные пластины сверкали в утренних лучах, шлемы ярко блестели. Вылезшие из лодки старшие братья по колено погрузились в песок и через несколько минут прочно увязли.
Дуган, одетый в красный бархатный костюм, потребовал, чтобы карлики доставили его на берег так, чтоб он не испортил своей одежды. К своему наряду гном прибавил еще широкополую шляпу, украшенную белым плюмажем, который трепетал на морском ветерке, так что Дуган представлял, действительно, удивительное зрелище, когда гордо стоял на носу лодки с топором и сурово глядел на воинов на пляже. Карлики исполнили его приказание буквально, врезавшись на лодке в берег с такой силой, что Дуган полетел вниз головой и чуть не перерубил себя пополам огромным боевым топором.