Сын Китиары
Шрифт:
Они обнаружили, что столпились на узкой винтовой лестнице, уходящей вверх. Со всех сторон их окружали стены, и они ничего не видели, кроме исчезающих в темноте ступеней.
– Ты понимаешь, – произнес вдруг Палин, – что дверь обязательно…
– Он резко обернулся назад и осветил ровную стену.
– …исчезнет, – мрачно закончил Танин.
– Пути назад нет! – Стурм, поеживаясь, огляделся по сторонам. – Эта лестница может измениться! В любой момент нас сдавит стена!
– Вперед! – решительно приказал Танин. Пробегая по крутым ступенькам как можно быстрее, в любой момент ожидая, что ноги их ступят на что угодно – от раскаленных углей до качающегося моста, они забирались все выше и выше, до тех пор, пока, наконец, гном бежать больше не мог.
– Мне надо отдохнуть, друзья, – проговорил Дуган, тяжело переводя дыхание и опираясь на каменную стену, которая по необъяснимой причине оставалась каменной стеной.
– Внутри, кажется, ничего не изменяется, – воскликнул Палин, и сам уставший от непривычной нагрузки. Он с завистью поглядел на братьев. Их бронзовые мускулистые тела блестели в свете жезла. Ни тот ни другой даже не запыхались.
– Палин, посвети сюда! – приказал Танин, вглядываясь в темноту впереди.
Ноги у Палина болели так, что он сомневался, сможет ли пошевелить ими, однако заставил себя сделать еще шаг и посветил жезлом за поворотом лестницы.
– Там дверь! – тихо, но радостно произнес Стурм. – Мы добрались до верха!
– Интересно, что за ней, – угрюмо проговорил Танин.
Его прервало не что иное, как смех.
– Почему бы тебе не открыть и не посмотреть? – крикнул чей–то смеющийся голос из–за двери. – Она не заперта.
Братья переглянулись. Дуган нахмурился. Палин позабыл о боли во всем теле и, сделав усилие, сосредоточился на том, чтобы сбросить заклятие. Лицо Танина напряглось, и мышцы на скулах надулись. Сжав копье, он протолкался мимо Дугана и Палина и встал рядом со Стурмом.
Оба воина осторожно положили руки на дверь.
– Раз, два, три, – шепотом сосчитал Стурм. По счету «три» он и Танин навалились на дверь, распахнули ее и вскочили внутрь, держа копья наготове. Палин вбежал следом, воздев руки, готовый произнести огненное заклятие. Он услышал, как за спиной завопил гном.
Встретили их раскаты веселого смеха.
– Вы когда–нибудь видели, – раздался смеющийся голосок, – такие милые ножки?
Туман ярости рассеялся, и Палин недоуменно захлопал глазами. Его окружали, вероятно, сотни женщин. Рядом с собой он услышал, как Стурм резко вдохнул воздух, и увидел, что Танин в смущении опустил копье. Откуда–то с пола у его ног доносились ругательства Дугана, гном во время броска запнулся о ступеньку и грохнулся лицом об пол. Но Палин был слишком поражен, он глядел на окружавших их и не обращал внимания на гнома.
К Танину подошла невероятно роскошная темноволосая, темноглазая красавица. Нежно положив руку на копье, она отстранила его. Взгляд ее задержался на сильном теле молодого воина, большая часть которого–благодаря набедренной повязке – находилась на виду.
– Ну и ну, – проговорила молодая женщина знойным голосом, – вы не знали, что сегодня мой день рождения?
В просторном каменном зале снова зазвенел, будто множество колокольчиков, смех.
– Ты, это… отойди, – сурово приказал Танин, подняв копье и направив его на женщину.
– Конечно, – сказала она, подняв руки и в шутку изображая на лице ужас, – если ты именно этого хочешь.
Танин, не сводя глаз с темноволосой красавицы, отошел на шаг и стал рядом с Палином.
– Младший брат, – прошептал он, пот ручейками стекал по лбу и каплями висел на верхней губе, – эти женщины заколдованы? Находятся под каким–нибудь заклятием?
– Н–н–н–нет, – с трудом проговорил Палин, озираясь вокруг. – Они… кажется, нет. Я не ощущаю никакого колдовства, кроме силы Серого Камня. Здесь его воздействие намного сильнее, но это лишь от того, что мы рядом с ним.
– Друзья, – заговорил вдруг гном, поднимаясь на ноги, – мы в большой беде.
– Неужели? – недоверчиво переспросил Танин, держа копье перед собой, как и Стурм. – Объясни, что ты имеешь в виду! – проговорил он. – Что ты знаешь об этих женщинах? Они здесь явно не пленницы! Они духи умерших, вампиры? Что?
– Хуже того. – Дуган тяжело дышал, вытирал потное лицо бородой и дико озирался на хохочущих, указывающих на него пальцами женщин. – Друзья, подумайте! Вы – первые, кто вошел в этот замок! Эти женщины, вероятно, целых два года не видели мужчины!
Глава 7. Наши герои
Окруженные сотнями восхищенных женщин, тянущих к ним руки, рвущихся потрогать и погладить их, растерянные и смущенные, «спасители» были сражены ласками. Смеясь и поддразнивая, женщины проводили братьев и гнома из широкого зала в помещение меньшего размера, заполненное шелковыми занавесками и удобными, обтянутыми шелком диванами. Прежде чем мужчины могли полностью сообразить, что происходит, нежные ручки затолкали их на подушки, женщины стали предлагать вино, обильную пищу и сладости всех видов…
– Как мило, что вы проделали такой путь за тем, чтобы спасти нас, – мурлыкала одна из женщин, прислонившись к Стурму и поглаживая его руку.
Длинные светлые волосы падали на ее обнаженные плечи. В мягкие пряди был вплетен яркий цветок. Ее накидка, сделанная из какой–то серой материи, соблазнительно подчеркивался все женские прелести.
– Это наша обычная работа, – улыбаясь сказал Стурм. – Нас ведь собираются посвятить в Рыцари Соламнии, – как бы между прочим добавил он.
– Возможно, даже как раз за это.
– Правда? Расскажи мне еще.
Но блондинку рыцари нисколько не интересовали. Она даже не слушала Стурма, как это понял Палин, с растущим раздражением наблюдающий за братом. Молодой воин что–то плел, весьма непоследовательно, о Клятве и Мере, все время перебирая светлые шелковистые волосы и глядя в голубые глаза.
Палину сделалось не по себе. Юный маг почувствовал, как вскипает кровь; голова его гудела – неудивительное ощущение в окружении таких симпатичных, соблазнительных женщин. Однако он не чувствовал никакого влечения к ним. Они были странным образом отвратительны ему. Ощущал он лишь колдовскую силу, она горела у него внутри. Палин хотел сосредоточиться на потоке растущего могущества. Оттолкнув волоокую красавицу, пытавшуюся кормить его виноградом, юноша пробрался по подушкам поближе к Стурму, который самозабвенно наслаждался знаками внимания другой прелестницы.