Сын олигарха
Шрифт:
Закрываю глаза. Родной запах заполняет ноздри. Трусь щекой о его грудь и чувствую, как каменеют его мышцы. Большим пальцем он гладит мою ладонь, которую припечатал к груди своей рукой.
Если бы он не пришел…
Я бы нашла его и… не знаю...
Родители притихли и, кажется, не дышат. Дышим только мы. Я и Макс. Дышим и не двигаемся. Слушаю его сердце своим. Оно бьется ровно и размеренно, в отличии от моего, отбивающего чечетку.
Как же я скучала... будто мы целый год не виделись.
Продолжаю цепляться за него, будто он может исчезнуть.
–
– Добрый, - мрачновато тянет папа у меня за спиной.
– А вы, собственно, кто?
Не открывая глаз, бормочу укоризненно:
– Пап...
– Что?
– изумляется тот.
– Могу я знать, к кому ты, как пиявка прилипла?
– Максим, - учтиво представляется Немцев.
– Вы что, с зоны откинулись, молодой человек?
– спрашивает отец.
– Папа!
– Вскидываю голову и смотрю через плечо, возмущенно поджав губы.
– На зоне такие не делают, - спокойно поясняет Макс, имея ввиду свои тату.
– Это “неотрадишнел”, сложная методика.
Отец фыркает, я улыбаюсь. Поднимаю подбородок и заглядываю ему в лицо. Он смотрит на меня сверху вниз и незаметно подмигивает. У него под глазом синяк, челюсть распухла, и губы немного.
Горло сдавливает спазм.
Сглатываю его, чувствуя щемящую нежность и бешеную любовь к этому Немцеву. И адскую ненависть к тому, другому.
Ублюдок. Те десять минут моей жизни снова проносятся перед глазами, как кадры какого-то триллера. Теперь я знаю, что у Макса не только матери нет, а ещё и… отца.
– Присоединяйтесь, Максим.
– Очень неубедительно изображает позитив мама.
– У нас ужин…
Скорее уж попойка.
– Я ненадолго, - говорит он, посмотрев на неё поверх моей головы. Переведя на меня глаза, спрашивает.
– Поговорим?
Меня охватывает такое волнение, что сердце делает скачок.
Молча киваю, выбираясь из его рук. Меня тянет обратно, но я сильная. Цепляю его пальцы своими, выходя в коридор нашей крошечной трёшки. Бросив взгляд на притихших родителей, веду гостя в свою «детскую» комнату. Теперь это склад всякого столетнего барахла, но моя полутороспальная кровать все еще на месте. На покрывале ровным строем сидят синие плюшевые медведи. Стыдливо задвигаю их в угол и заправляю волосы за уши, оборачиваясь.
Макс останавливается в центре комнаты и поворачивает голову, осматривая ее по часовой стрелке. На нём джинсы и толстовка, отросшие волосы аккуратно откинуты со лба и зачёсаны назад.
Заметив на стене постер Джареда Лета, Макс беззвучно хмыкает.
Он выглядит абсолютным беспредельщиком.
Если бы моя дочь привела в дом кого-то подобного, я бы отправила её в монастырь. Эта мысль веселит меня, особенно если учитывать то, что сама я кайфую от него любого.
Макс замыкает круг, останавливая взгляд на мне. Выражение его глаз убивает мою весёлость и заставляет обхватить себя руками, потому что мне вдруг стало холодно.
Смотрю на него, стараясь сдержать дрожь своего подбородка. Не желая тянуть резину, хрипло спрашиваю:
– Ты со
– Я уезжаю, - говорит он, положив руки на бёдра.
Вот как.
– Куда?
– Чувствую, как щиплет в носу.
– В Москву.
Смотрю на него не моргая.
Москва - это не так уж далеко. Для кого-то. А для меня… для меня далеко…
– Когда?
– Подхожу к окну, повернувшись к нему спиной.
Грязно-серый день за стеклом в самом разгаре. Чертова зима.
– Сегодня.
Ясно.
Закрываю глаза и просто дышу. Значит, попрощаться пришел. Если бы он попрощался со мной СМСкой, я бы точно его убила.
– Удачи… - шепчу сдавленно.
Скажу еще хоть слово и разрыдаюсь белугой.
– Поехали со мной, - вдруг говорит Макс.
– Подтянешь, когда сниму квартиру.
Резко обернувшись, смотрю в его глаза.
В нашу первую встречу они были веселыми и наглыми, как и он сам. А сейчас Макс неподвижно наблюдает за мной исподлобья. Хмурый и серьезный.
– Я… не могу… - трясу головой, чувствуя, как давит в груди.
– У папы сердце. В прошлый раз я еле из «Кислоты» в больницу успела. Думала… опоздаю…
– Понятно, - кивает он, поигрывая челюстью.
– Макс… четыре часа всего… - говорю, облизывая пересохшие губы.
– Жень, ты и сама понимаешь, что на расстоянии встречаться полная дурь.
– Запускает он ладонь в волосы и резко проводит по ним пятернёй.
Для меня не дурь!
– Понимаю, - отвечаю вместо этого, снова глядя в окно.
– Я здесь оставаться не могу. Я и не планировал.
Киваю, глядя в пространство.
– Первое время у Славика поживу. Потом посмотрим, - продолжает он, решив в кои-то веке поделиться со мной своими планами.
Перед глазами плывет.
Толстая слеза срывается с моих ресниц и падает на щеку. Я правда все понимаю, но что это меняет?
– Поцелуй меня, - прошу его сипло.
Он не двигается целую вечность, а потом подходит и разворачивает к себе за плечи, как безвольную куклу. Смотрю на его кадык, часто и рвано дыша. Он обнимает мое лицо ладонями, заставляя смотреть на себя. Стирает большим пальцем мою слезу. Между русых бровей складка. Зеленые подбитые глаза смотрят в мои.
– Женя… - сжимает он челюсти.
– Максим… - шепчу я.
– Ты знаешь, где меня искать.
– А ты знаешь, где искать меня.
– Я не могу здесь торчать, - повторяет он.
– И не буду.
Закрываю глаза, кивая.
Он молчит и громко дышит.
Воздух шевелится, а потом его губы мягко касаются моего века. Моей щеки. Уголка губ. Покрывает мое лицо лёгкими поцелуями.
– Ещё… - шепчу ему, вставая на носочки и цепляясь за его толстовку.
Он накрывает мои губы своими и раскрывает их языком, выдохнув через нос. Пускаю его, не сопротивляясь. Наши языки мягко сталкиваются, цепляясь друг за друга. От удовольствия я тихо стону ему в рот. Стараюсь быть осторожной, чтобы не навредить его разбитым губам. Целую его в ответ так осторожно и медленно, как мы никогда не делали.