Сын своего отца
Шрифт:
Иван обхватил шею Веснушки рукой, поглаживая и фиксируя.
И начал входить.
Да… Вот так.
Перед глазами от наслаждения вспыхнули красные точки. Охренеть! Какая же узкая! Точно по его указу.
Она обтягивала его, как кожаная перчатка, сшитая на заказ. Как только Иван начал входить, Веснушка дернулась, словно попыталась уйти, вывернуться. Избежать проникновения.
– Куда…
Он усилил захват и вошёл сразу на всю длину. Девушка едва ли не впечаталась в стену, но ему уже было
Вот она, сладкая. Коваль приглушенно застонал и задвигался резче, глубже, растягивая её под себя. Знал, что природа не обделила его мужским достоинством, и в большинстве своем дамочки пищали от восторга, лаская его член руками и губами. Хотя и признавались, что порой требовалось время, чтобы привыкнуть к его размерам.
Если бы он внутренне не горел с такой испепеляющей силой…
Если бы его не терзал голодный зверь…
Если бы…
Возможно, он и притормозил бы. Но Коваль четко знал: Веснушка пришла к нему сама. Знала, что будет. Ведь знала?.. А если и нет, потом компенсирует. Девочка в обиде не останется.
Он снова застонал, сильнее прижимая её к себе. Насаживая глубже. Она убрала одну руку со стены, отвела назад и попыталась оттолкнуть его, раздирая короткими ноготками кожу на его торсе. Коваль лишь сильнее потянул девочку на себя, наслаждаясь её узким лоном и теми крышесносными ощущениями, что получал от каждого толчка.
От каждого движения…
Он мог бы растянуть акт надолго. Он умел и сдерживаться, и прерываться. Но зачем? Лучше через полчасика снова натянет Веснушку, но уже в более комфортном положении.
И разденет.
Он хотел видеть её грудь.
Её соски.
Хотел рассмотреть её розовые губы.
Видеть её всю… расслабленную… смотрящую на него с легкой поволокой в глазах… Ждущею его.
Коваль сильнее сжал рукой талию девушки, ускорился, не замечая, как девочка встает на цыпочки в последней попытке избежать его таранящих движений, и кончил.
– Охрененно, – выдохнул Ваня, озвучивая свои мысли вслух. – Тебя трахать и трахать надо, Веснушка.
Он не спешил покидать её тело, наслаждаясь теплом. Приходил в себя, возвращаясь в реальность. А она встречала его не с распростертыми объятиями.
Первое, что насторожило Ивана – плечи веснушчатой зазнобы. Они сотрясались, как бывает от сильного внутреннего напряжения или… от подкатывающей истерики.
Иван нахмурился. Что за млятство?
– Эй…
Он подался назад, выходя из малышки. И нахмурился сильнее, потому что на презервативе отчетливо виднелись капли крови.
Черт! Всё-таки порвал девочку из-за своей несдержанности. Коваль снял презерватив и кинул его на пол, не заботясь о чистоте помещения. Уберут.
– Ты как? Ну-ка, повернись ко мне своим красивым личиком. Что ты там надумала и что с тобой произошло?
Девушка
– Не царапайся! Какого черта?
Он крутанул её на себя.
И увидел мокрые от слез щеки.
– Вот тебе и Саравия… – едва размыкая губы, прошептала она.
Ивана точно парализовало. Каждая клеточка тела налилась тяжестью. Агрессивной и нехорошей.
Ивана повело.
– Что. Ты. Сказала?
Глава 6
Грязно матерясь, не выбирая выражения, Иван натянул на себя штаны, потом принялся за девчонку, которая стояла и по-прежнему смотрела на него невидящим взглядом.
У неё шок.
Шок, черт побери!
Что тут только что произошло?
Девушка, которой он щедро заплатил за секс, себя так не поведет!
– Говори! – потребовал Иван, когда брюки девушки оказались на её талии.
Но, кажется, у незнакомки были другие планы.
Потому что внезапно она громко всхлипнула и толкнула его в грудь:
– Ты!.. Вы!.. – она подбирала слова, жадно хватая воздух, а он, ещё не отошедший от секса, смотрел на неё как последний придурок и терялся.
Глаза незнакомки ожили, в них появился притягательный яростный блеск, которым она грозилась сжечь его до горстки никчемного пепла. Иван, несмотря на последнее заявление девочки, зачарованно уставился на неё, не в силах оторвать взгляда.
Злость женщин раздражала его в ста процентах случаев. Даже мамина и сестрёнки.
– Тихо, – он поднял руку, усмиряя рождающуюся на его глазах тигрицу.
– Тихо? Тихо?! Вы… – она снова толкнула его в обнаженную грудь, уже сильнее. – Вы… Да лучше бы я в тюрьму пошла, чем с вами… вот так! И… и вообще! Вы же Коваль! Вы не могли…
Запал у девочки пропал так же быстро, как и появился.
Из её почти пламенной речи Иван выцепил лишь самое основное: её отправили сюда во избежание судебного срока. И что успела натворить эта малышка?
От былого удовлетворения не осталось и следа.
Иван Коваль никогда не был хорошим парнем, но и насильно девочек не брал.
Никогда.
В этом вопросе мама их воспитывала строго.
Любить – можно. Физически обижать – нельзя.
Иван моргнул. Что-то становилось паскудно на душе…
И это её «вы же Коваль» сказано с неким придыханием.
Но обвинительным.
Он ничего больше не понимал.
– Так, – сказал, обрезая новый поток надвигающейся истерики. – Хватит. Сейчас мы идем в кабинет, и ты мне всё рассказываешь. Кто тебя сюда прислал и зачем. А потом уже мы…