Сыночек в подарок

Богда Ксения

– О, забыл дорогу до ритуальных услуг? – в голосе шефа сквозит сарказм.

Прикрываю рот ладонью, чтобы не расхохотаться.

– Да, память у человека короткая, милый.

И дальше я совершаю поступок, который меня саму шокирует: я обнимаю шефа в ответ за талию и преданно заглядываю в лицо. Сергей Витальевич, кажется, не ожидает такого отклика от меня, но тем не менее цепляет на лицо непроницаемую маску.

– А может, уважаемый просто хочет стать следующим клиентом в ритуальных услугах, как ты считаешь?

Опускает

ко мне лицо, приближается немного, но этого хватает, чтоб я рассмотрела подробнее цвет его удивительных глаз.

– Не обращай внимания, милый.

В моем голосе так и льется сироп, от которого даже у меня сводит скулы, а Сергей Витальевич ничего так – держится. И даже улыбается натурально, как будто ему в кайф вот так стоять со мной в обнимку.

– Пойдем, ты мне обещала ужин.

Да?

Уже собираюсь переспросить, но шеф ощутимо щиплет меня за поясницу, посылая безмолвный приказ заткнуться и не выдавать нашу игру.

– Конечно, поехали.

Сергей Витальевич подталкивает меня к своей машине. Я пытаюсь упираться пятками, чтобы он снова не засунул меня в свой внедорожник, но наши силы явно неравны.

– Засовывай свою прелестную задницу ко мне в машину, пока твой бывший муж не заподозрил, что ты его обводишь вокруг пальца, и не начал тебя ещё настойчивее преследовать, – шипит мне на ухо, чем придает ускорения.

Открываю дверцу и бросаю взгляд на вход в наш офис.

– Вот блин, – пищу, когда вижу ошарашенный взгляд Юльки.

– Что там ещё? – вздыхает шеф и прослеживает за моим взглядом. – Отлично. Насколько сильно она любит распространять сплетни?

Задает вопрос спокойным тоном, но при этом замечаю, как у него заостряются скулы.

Сглатываю.

– Я с ней поговорю и все объясню, не волнуйся, – от волнения перехожу на «ты», и Сергей Витальевич дергает бровью, – простите, не волнуйтесь, Юля ничего никому не расскажет.

–Надеюсь… – задумчиво бормочет шеф.

Он загораживает меня своей спиной, закрывая от тех, кто ещё решит выйти из офиса. А у меня перехватывает дыхание от его высокой фигуры. Что бы я себе ни втолковывала, а он выглядит просто отпадно. И фигура у него такая, что хочется покусать его за все выдающиеся места.

Сергей Витальевич как-то подозрительно хмыкает и наклонятся ко мне.

– А ты чего покраснела, Лада?

Вздергиваю подбородок.

– Я же просила называть меня Адой, – стараюсь говорить спокойно.

– Бывшему можно, а мне нельзя?

– Да, именно потому, что бывшему можно, – зло проговариваю и ощущаю, как по щеке ползет влажный след.

Слегка теряюсь, потому что я не плачу. Или плачу, но сама этого не замечаю.

И стоит только задаться этим вопросом, как на нас обрушивается плотный поток дождя.

– Черт, – шипит шеф, – давай в машину, Трубецкая!

И он все же запихивает меня в свою тачку.

– Вообще-то у меня тоже есть машина, – киваю на дальний угол парковки, – а вы рискуете своей репутацией и нарушаете свой же запрет.

Он вздыхает и закатывает глаза.

– Какой ещё, к чертям, запрет?

Удивленно вскидываю брови.

– Ну как же какой? А как же интрижки на работе?

Сергей Витальевич выгибает бровь и плотоядно улыбается, чем заставляет внизу живота все напрячься.

– А у нас интрижка? – его зеленые глаза как-то жадно сверкают после этого вопроса.

Мычу что-то на неопределенном и мотаю головой.

– Ну и я такого мнения.

Тормозит возле моей машины и кивает. Знак того, чтобы я поскорее выметалась из его тачки.

Открываю дверь и застываю, когда до меня долетает его реплика:

– Трубецкая, – оборачиваюсь, – должна будешь.

И подмигивает.

***

Этим же вечером подруга залетает ко мне в квартиру как ураган и упирает руки в бока. Сверлит меня пристальным взглядом, пока я пытаюсь изобразить из себя тумбочку в коридоре.

– Трубецкая, а ты ничего мне не хочешь сказать? Почему ты не берешь трубку и заставляешь меня тащиться через весь город к тебе после такой шоковой терапии возле офиса?

Выгибает брови и плюхается в кресло в моей комнате. Единственной.

После развода это было единственное жилье, которое я могла себе позволить, не влезая в большие ипотеки и кредиты.

Квартирка-студия размером в двадцать пять квадратных метров. Но после пентхауса Антона для меня эта квартирка показалась таким раем, особенно когда я обставила её по своему вкусу и никто не вмешивался в мое личное пространство.

– Не поднимай панику, Юлек, все под контролем.

Изображаю из себя само спокойствие, пока Юлька хлопает глазами и отслеживает каждый мой шаг.

– Ты мне давай тут, мозги не пудри. Это что такое сегодня было? А? Шеф на весь коллектив заявляет, что никаких интрижек, и тут же запихивает тебя в свою тачку на глазах практически у всех.

Взмахивает руками, прищуривается.

Пожимаю плечами.

–Я тебе все расскажу, не кипятись. У нас были веские причины.

Юля по-хозяйски проходит к кухонному гарнитуру и открывает холодильник.

– Эй, что ты там ищешь? – пытаюсь заглянуть через плечо, но подруга проворно заграждает обзор, чем заставляет меня раздосадованно застонать.

– Я хочу есть, ты заставила меня перенервничать, и теперь я ищу у тебя в холодильнике мамонта, потому что на меньшее я не согласна. Но вижу пока только висящую мышь, – оглядывается и одаривает меня таким презрительным взглядом, – ты чем питаешься, Ада?

– Подножным кормом, – в тон ей отвечаю и отодвигаю её от холодильника. – Иди, садись, я сейчас тебе бутербродов сделаю и все расскажу.