Сыновья Большой Медведицы. Книга 3
Шрифт:
Тачунка Витко остановился, потом заставил себя продолжать.
— Длинные Ножи спрятали прекрасные лица и показали нам острые зубы. Через снега и льды они загнали нас сюда. Здесь ты нас и нашел, Токей Ито. Так что ты думаешь делать?
— Вести сыновей Большой Медведицы на север через Миссури.
— Ты все слышал.
— Хау. В наших палатках немногим более ста мужчин, женщин и детей. Нас не так-то легко обнаружить. И Длинные Ножи не станут выставлять свои орудия против такой горстки. Я пойду!
— Через снега?
— И через снега.
— И ты решился
— Я сказал, хау.
Токей Ито поднялся.
Мужчины еще раз пожали друг другу руки, и из глаз Тачунки Витко брызнули слезы, он снова терял того, кто был для него желанным братом…
Тачунка Витко вышел проводить гостя из палатки. Солнце село, тени опустились на землю, и начал посвистывать ночной ветер. Вождь дал младшему свой сигнальный свисток, свою маленькую красную военную трубку и тоненькую кожу. На коже был изображен «его тотем, это должно было принадлежать тому, кто был братом Тачунки Витко и становился наследником его власти.
— Если Длинные Ножи убьют меня, — сказал он, — учи наших мальчиков, что им нечего стыдиться своих отцов.
— Твое имя не будет забыто, Тачунка Витко. — Голос Токей Ито стал хриплым, его рука, которая так часто держала оружие, сжалась. Он вскочил на коня, хорошо вычищенного, спокойного, остывшего, и вспомнил о Буланом, который ждал его. Он спрятал тотем, сигнальный свисток и военную трубку в пояс вампума, который он когда-то получил как завет вождя семинолов Оцеолы, двинулся на форт, где взял Буланого.
В харчевне Джонни Токей Ито застал делавара, и тот сообщил, что все произошло так, как он и предполагал. Пристыженный Кровавый Томагавк удалился со своими людьми. Рэд Фокс еще ничего не узнал и не виделся с секретарем Чарли, Шонка намеревается с тремя людьми поискать Токей Ито в стойбище Медведицы и доставить его на форт или, если окажет сопротивление, — убить.
Токей Ито выслушал Тобиаса и сел на Буланого.
Он ехал по слегка заснеженной местности. Дул ветер, а на нем была только летняя куртка. Но у него был сильный жар, и он не чувствовал холода. Любой врач сказал бы, что такая поездка для него смертельна. Но дакота в этот момент и думать не собирался о смерти. Копыта его мустанга топтали землю прерии, перед ним в дымке лежала туманная даль, которую его глаза знали с тех пор, как в первый раз открылись.
Буланый мчался. Он ненавидел все, что пахло белыми людьми, загоном, хлевом; все это вызывало в нем что-то вроде одержимости разбойника, поставленного вне закона. Токей Ито знал, что только скорость этого животного, с которым он чувствовал себя единым существом, позволит ему ранее преследователей достичь своей далекой цели. Он пересек огромное пространство перед отрогами Блэк Хилса и въехал в засушливую пустынную прерию, это и была северо-западная оконечность резервации.
Зимнее солнце сияло над желто-серой равниной. Здесь росли жесткая трава, юкка, кактусы. Как только попалась ложбинка с водой, дакота оставил мустанга
Но пустыня была глуха.
Токей Ито двинулся дальше. Вечерело. Высоты вздымались круче. Высились кругом выветренные голые скалы. На горизонте обозначились силуэты лесистых цепей гор Блэк Хилса. Дакота снова остановился. Он оставил Буланого у подножия скалы. Вдали виднелось что-то вроде высохшего озерца. Рядом стояли палатки, на восточной его оконечности — табун лошадей. В царящей вокруг тишине до него донесся вой голодных собак. Он увидел мужчин, женщин и детей, только не мог никого узнать.
Это могло быть и стойбище рода Медведицы. Между скалой, с которой наблюдал Токей Ито, и палатками пролегала пологая гряда. Дакота решил воспользоваться ею для наблюдения. Он оставил коня и собаку, а сам стал пробираться дальше. С гребня этой гряды все стойбище было у него перед глазами. И он узнал тут каждую палатку, но заметил, что его типи отсутствует. Он видел четверых ребятишек. Два мальчика и две девочки. Они возились у кучи консервных банок, откуда северный ветер доносил запах тухлого мяса. Не было слышно ни пения, ни звуков флейты, ни ударов барабана. Мертвая тишина царила в стойбище голодных, подавленных дакотов.
Неподалеку от детей появился хромающий человек. Токей Ито узнал его. Волосы у него были курчавые, и этим он отличался от всех остальных дакотов. Узнал Токей Ито и детей: это были два предводителя Молодых Собак Хапеда и Часке и подружки — Грозовая Тучка и Ящерка. Но он все еще ждал. Видя, что из палаток больше никто не появляется, он прокричал вороном. Чапа — Курчавый взглянул кверху, ища птицу. Подняли головы и дети. Они, может быть, и удивились, не видя ворона, но, кажется, им и в голову не пришло, что крик ненастоящий.
Одна из палаток раскрылась, и вышла девушка. Волосы у нее были коротко подстрижены и доставали только до плеч. Она прислушалась. Не послышался ли ей этот крик? Нет, определенно она слышала его и она узнала его! Словно бы без определенной цели она двинулась к невысокой гряде, где лежал Токей Ито.
Она достигла гребня гряды.
Токей Ито соскользнул немного вниз по обратному от стойбища склону и, так как его из палаток уже никто не мог увидеть, поднялся. Сестра подошла к нему. На исхудалом лице ее глаза казались особенно большими.
Уинона думала, что сердце у нее разорвется, когда перед нею предстал тот, кого считали мертвым и кто в ее грезах всегда был живым. Молча, как когда-то и расставались, встретились брат и сестра. После минуты молчания Токей Ито тихо спросил:
— Есть изменники в ваших палатках?
— Изменники уехали на службу к Длинным Ножам. Белая Роза, жена Шонки, тут, но ее язык не произнесет ни слова.
— Пойдем!
Брат, с сестрой двинулись на холм и по склону вниз к стойбищу. Путь был невелик, но они шли так медленно… Каждый шаг, который он делал вместе с сестрой, приближал его к дому, к своим. Наконец брат с сестрой подошли к Чапе — Курчавому, который шел им навстречу.