Сыны Каина: история серийных убийц от каменного века до наших дней
Шрифт:
Согласно собственным показаниям обвиняемого, после того, как Жан стал оборотнем и начал вести ночную жизнь, он либо сам сбежал из дома, либо его выгнал отец. Гренье также утверждал, что мачеха видела, как его «тошнило лапами собак и пальцами маленьких детей» {173} . В ужасе от увиденного она отказывалась возвращаться домой, пока отец не выставил сына за дверь.
Бездомный мальчик бродил по окрестностям,
173
Pierre de Lancre. Tableau de L’inconstance des Mauvais Anges et Demons (On the Inconstancy of Witches and Demons), 1612.
174
Pierre de Lancre and Sabine Baring-Gould. The Book of Were-Wolves. London: Smith Elder & Co., 1865.
Девушки заявили, что мальчик с ними заигрывал, пообещав, что женится на самой красивой, а после сказал им: «По понедельникам, пятницам и воскресеньям и в остальные дни я превращаюсь в волка за час до заката. Я – оборотень. Я убивал собак и пил их кровь; но маленькие девочки вкуснее, ведь их плоть нежнее и слаще, а кровь гуще и теплее. Во время вылазок мы с товарищами пожрали немало юных дев. Воистину, я – оборотень, и, будь сейчас вечер, я бы с удовольствием перекусил кем-нибудь из вас!»
Напуганные девочки бросились бежать, а их рассказ о встрече с незнакомцем вызвал интерес у властей, так как за несколько месяцев до этого в округе зверски убили, расчленили и съели младенца и нескольких девочек. В конце концов его узнала тринадцатилетняя Маргерит Пуарье, которая то и дело жаловалась на него родителям: бродячий мальчишка постоянно пугал ее страшными рассказами про оборотней, пока она пыталась пасти овец.
«Жан часто уверял ее, будто продал душу дьяволу и за это приобрел способность с наступлением темноты, а иногда и при свете дня превращаться в волка и рыскать по округе в поисках добычи. Мальчик признался, что уже задрал и съел несколько собак, но их мясо менее вкусно, чем нежная плоть молоденьких красавиц, ничего изысканнее которой быть не может. Жан сказал, что загубил уже немало девиц, но особенно запомнил два случая. В первом он насытился до отвала, а то, что не доел, бросил волкам, сбежавшимся на запах крови. В другой раз он был непомерно голоден и загрыз девочку до смерти, а потом сожрал целиком, так что от нее остались только руки, и выпил всю кровь».
Поначалу отец и мать не обращали особого внимания на жалобы дочери, списывая их на богатую фантазию (из-за подобного родительского скептицизма соседи доверяли приглядывать за своими детьми серийному убийце-некрофилу Эду Гину по прозвищу Псих; играя у него дома, мальчики и девочки видели сморщенные человеческие головы, чаши из черепов, костюмы, сшитые из мумифицированной женской кожи, и рассказывали об этом взрослым, но те лишь смеялись над ними).
Однажды девочка прибежала домой раньше обычного, от ужаса забыв про свое стадо, и рассказала, что мальчик превратился в ужасное чудовище и накинулся на нее, но ей удалось отбиться от него пастушеским посохом. По ее словам, напавшее на нее животное с рыжей шерстью, маленькой головой и коротким хвостом походило на волка, только было немного меньше. Бродячего мальчишку Жана Гренье взяли под стражу и допросили. Обвиняемый охотно рассказывал о себе и своих злоключениях: «Что до обвинений Маргерит Пуарье, то они справедливы. Я действительно собирался убить и съесть ее, но она отбилась от меня палкой. Я загрыз только одну белую собаку, но крови ее не пил».
Под давлением Гренье признался, что как-то раз в деревне, названия которой не помнит, он зашел в пустой дом и увидел в колыбели младенца. В комнатах никого не было. Тогда Жан схватил ребенка, кинулся с ним в сад, разорвал и сожрал, сколько смог, пока голод не утих. По словам убийцы, остатки тела он скормил волкам. Признался Гренье и в убийстве девочки, которая пасла овец при приходе Сент-Антуан-де-Пизон. Имени ее Жан не знал – помнил только, что на ней было черное платье. Он разодрал ее тело зубами и ногтями и съел. За шесть недель до ареста Гренье набросился еще на одного ребенка в том же приходе, неподалеку от каменного моста, но его отогнал случайный прохожий.
Конец ознакомительного фрагмента.