Сыщик мафии
Шрифт:
«Слава богу, что не перевернулся», – подумал он и потянул рычаг замка на себя. Раздался характерный щелчок. Он попытался навалиться на дверцу плечом, но этого не дал сделать ремень. Чертыхнувшись, отстегнулся и повторил попытку. Однако выйти из машины оказалось не так просто. Дверца упиралась в снег. Он надавил на стеклоподъемник. В салон ворвался запах свежести и талой воды. Добрый выглянул наружу. Как оказалось, машина по самые окна зарылась в снег.
– Не хило! – зло выругался он и с тоской посмотрел на дорогу. Что же делать? Попытка выбраться на другую сторону также не увенчалась успехом, все двери зажало.
– Да что же это такое? – возмутился Добрый. – Неужели через окно выбираться?
Он снова перебрался на сиденье водителя и высунулся наружу. На дороге никого, хоть это радует. Затем еще раз поднапрягся и толкнул дверцу. Снег слегка утрамбовался, и теперь она немного поддалась, однако, приоткрывшись на ширину спичечного коробка, со стуком уперлась во что-то твердое.
– Понятно. – Добрый сел прямо и утер лоб. – С этой стороны пенек или придорожный камень.
Оставалась вторая дверца. Он подтянул ноги к животу, развернулся на сиденье и уперся подошвами ботинок в дверцу пассажирского сиденья. Раздался хруст, и она тоже приоткрылась, так же как и левая, ударившись обо что-то твердое.
– Да что это такое? – охватила его паника. – Может, это из преисподней тянут руки и мешают выйти?
Не теряя время даром, Добрый торопливо расстегнул куртку и полез в окно. Мало того что он с трудом в него протиснулся, так еще, когда выбрался до половины, передняя часть туловища перевесила, и новоявленный душегуб ухнул в снег, который забился в глаза, нос и рот. Отдышавшись, он присел и пошарил руками внизу дверцы. Так и есть, под руки попался пенек и торчащие вокруг него ветки. Достав из машины куртку, Добрый оделся и, высоко поднимая ноги, направился вокруг машины. Как оказалось, он вылетел на пашню и уперся правой дверцей в вывернутый и замерзший пласт земли. Нужно было как-то выбираться. Но как? От одной мысли, что в багажнике труп убитого им человека, становилось дурно. Может, сходить на ферму? Вдруг там есть трактор? Но лишний раз попадаться кому-то из местных на глаза не хотелось. А что, если забрать деньги и пешком до трассы? Абсурд! Напрямую, через заснеженные поля и лес, не меньше семи километров. Даже без сумки такое расстояние не пройти. Ну а двинуть по дороге – это самое что ни на есть самоубийство. Прятать сумку, чтобы потом за ней вернуться, тоже глупо, да и невозможно. Остается ждать помощи. Когда Добрый окончательно смирился с тем, что так или иначе без машины ему можно сразу ложиться и помирать, как с дороги послышался странный скрип и храп. Он обернулся. Со стороны деревни в направлении фермы на запряженной в сани лошади ехал какой-то мужичок.
– Ура! – воскликнул Добрый и, еще не зная, сможет ли кобылка вытянуть полторы тонны из снега, отправился навстречу.
Глава 5
Марта надавила на звонок и тут же отдернула руку. Двери были массивными и не пропускали из квартиры звуков, однако Матвей почувствовал, как Дешин смотрит на него через глазок. После небольшой паузы щелкнул замок, и раздался вздох:
– Ну, что стоите, проходите!
Дешин выглядел не лучшим образом. Под левым глазом синева, переносица заклеена куском пластыря, на скуле ссадина. Накануне Матвей не видел ее у друга, поэтому удивленно спросил:
– А это откуда?
Дешин тронул челюсть и поморщился:
– Когда убегал, на ветку налетел…
– Значит, нарушил меры безопасности, – попытался пошутить Матвей.
– Ты острить пришел? – нахмурился Дешин и посторонился, пропуская гостей в квартиру.
Не решаясь воспользоваться приглашением, Матвей предупредительно вздохнул:
– Я ни при чем.
– Еще бы ты был при чем. – Дешин открыл двери шире.
Матвей пропустил Марту вперед и прошел в коридор.
– Я хоть не зря пострадал?
– Точно не зря! – успокоил друга Матвей, проходя в комнату. – Ты когда на работу?
– Вообще-то сегодня с утра должен был выйти…
– Извини.
– За что? – удивился Дешин. – Я же сам напросился!
– Все равно…
– Принимая решение, я уже знал, что легко не придется, и на всякий случай предупредил вчера шефа, что вроде как температура появилась. Сегодня утром напомнил и сказал, что совсем плохой.
– Ты ему больничный оформишь? – посмотрел на Марту Матвей.
– Обижаешь, – грустно усмехнулся Дешин.
– Вот что, мальчики. – Марта провела пальчиком по полке с книгами, поднесла к глазам и поморщилась: – Я пока займусь делом, а то тут некоторые совсем грязью заросли, а вы пока поговорите.
– Не надо! – ужаснулся Дешин.
– А чего ты так испугался? – насторожился Матвей, уловив в голосе друга нотки неподдельной тревоги.
– Мне так лучше! – выпалил Дешин и показал рукой на диван. – Сядь.
– Лучше грязью зарастать? – удивилась Марта.
– Не надо! – упрямствовал Дешин. – Даже не пытайся.
– Оставляя тебя в антисанитарных условиях, я нарушаю кодекс чести врача, – покачала головой Марта.
– Действительно, – пытаясь понять назначение лежавшей под креслом тряпки, вмешался в спор Матвей, – зарос грязью, как поросенок. По квартире и не скажешь, что здесь живет офицер полиции.
– Знаешь, что?! – вспылил Борис. – Благодаря твоим хитроумным комбинациям у меня и морда сейчас как у бомжа из подворотни, так что квартира в некоторой степени соответствует статусу проживающего в ней человека.
– Во дает! – восхитилась его упорству Марта. – Я где-то это уже слышала.
– В старом кино про беспризорника, которого пытаются помыть, а он кричит, будто ему врачи запретили, – продолжал глумиться Матвей.
– Где тряпка? – Марта строго посмотрела на Дешина.
– Послушайте, – умоляюще сложил он руки лодочкой, – я специально не убираюсь.
Матвей с Мартой переглянулись и вновь уставились на полицейского.
– Не хотел сглазить, но раз уж так… В общем, я с Татьяной вроде как отношения восстановил…
– Так тем более! – воскликнула Марта.
– Ты же помнишь, почему она ушла?
– Еще бы! Кобель! А по виду не скажешь.
– Спасибо за комплимент. Так вот, после того случая она к каждому столбу меня ревновать стала…
– Боря, – нахмурился Матвей. – Столб мужского рода, а ты сказал, что она тебя с женщиной застукала. Ты ничего не путаешь?
– В смысле? – не сразу понял, о чем речь, Борис и наконец махнул рукой: – Да ну вас!
– Ладно, ты так толком и не объяснил, где связь между твоим восстановлением отношений и грязью? – вмешалась Марта.