Сытые годы

Тарханов Влад

— Государь, к сожалению, в руководстве церкви нет единодушия относительно того. какие обряды необходимо провести, чтобы считать вас снова живым и признанным государем. — сообщил мне патриарх, уставившись глазами в пол.

— Большая часть склоняется к необходимости новой коронации, как это сделал Ричард Львиное Сердце по возвращению из плена. — добавил пресвитер армии и флота.

— В плену Ричард дал оммаж [43] императору Священной Римской империи, чем поставил себя в роль вассала. Новая коронация освободила его от этой клятвы. Я никому никаких клятв в плену не давал!

43

Клятва вассалитета, признание своего подчиненного положения.

—

Но тогда мы сталкиваемся с непреодолимым препятствием, думаю, для его решения необходимо собрать Собор и решить всем собранием духовных лиц империи, что делать с этим вопросом. — в раздумьях пробормотал первый патриарх нового времени, кажется, что пора выбрать второго.

— А вам не кажется, святые отцы, что вы слишком зарвались. Думаете, что от вашего решения будет всё зависеть? Так Собор может и патриарха переизбрать, раз такое дело. Выберет того, кто будет думать на пару недель быстрее! — это неожиданно взорвался Сандро, долгое время пребывая статистом при нашей беседе. — Может быть, церкви тоже надо покаяться в своих грехах? В первую очередь в грехе гордыни! Ибо этот грех один из семи смертных грехов? Что скажете, святые отцы?

— Не называй нас так, император-соправитель! Мы не святые! — с обидой пробубнил отец Александр, ага, такое обращение как к католическим священникам его явно задело.

— И? — Сандро выглядел до крайности раздраженным, я же ему замечаний не делал, ибо нестриженные такое отношение заслужили.

— Завтра в патриарших палатах соберутся все митрополиты и архиепископы земли русской. «Решим этот вопрос своим малым собором», —сообщил, наконец-то Феогност, при этом выражение его лица было, как будто он сжевал половину лимона целиком.

— Теперь по поводу сына. По законам земным Николай заслуживает смерти, ибо деяния его должны были привести не только к моей гибели, но и к более тяжким бедам для державы нашей. Но подобно царю Соломону, я скажу, что и я считаю себя правым, в желании сохранить жизнь Николаю. Если он умрёт, то сердце Императрицы не выдержит, а её ухода не выдержу я. А посему, прошу одного: заприте Николая в монастыре навечно.

Вообще-то такой вариант решения проблемы, как весьма вероятный, Академик оговаривал с Полковниковым сразу после успешного завершения спасательной операции. Оба прожжённых циника и прагматика прекрасно понимали, что чудом оставшийся в живых Император никогда не даст согласия на то, чтобы его старший сын, если не организовавший, то однозначно возглавивший путч, лишился жизни. А потом в две головы и четыре руки разработали схемку, по которой Бимбо смог бы сохранить свою никчемную (на данный момент) жизнь.

Сандро, как мы и договаривались, выступил в роли «адвоката дьявола»:

— Батюшка, святые отцы, как истинный православный человек я так же считаю, что лишение жизни — это крайняя и исключительная мера. Но как государь, на плечи которого вопреки его желанию легло бремя власти, обязан высказать обеспокоенность за безопасность Империи. Прошу простить меня за эти слова, но как говорят в народе: «клобук монашеский не гвоздями прибит». Николай, помещённый в монастырь, станет центром притяжения врагов внешних и внутренних, которые не замедлят объявить или назначить вождём будущих мятежей. Ему могут попытаться устроить побег и даже выкрасть против его воли. Мне кажется, что одной некоронованной царицы Долгорукой с её бастардом более чем достаточно, зачем нам ещё усиливать наших противников. И когда взорвётся сия мина с часовым механизмом никто из нас не может предсказать, но не считаться с этой угрозой никак нельзя.

— И что ты предлагаешь, сын мой? — прямо спросил патриарх. Как разрешить сей парадокс: казнить нельзя помиловать? Где поставить запятую?

— Отче, еще в детстве на Кавказе, я услышал обрывки разговора, который вёл мой отец со своими офицерами о неких проблемах, которые периодически создают местные многочисленные князья. Я хорошо запомнил вот эти слова: «кто нам мешает, тот нам и поможет».

— И как же нам может помочь Николай? — последовала реакция патриарха, который прекрасно разобрался в сей аллегории.

— Представьте, что после изъявления желания искупить свои грехи, Николай принимает постриг и по официальной информации местом его пребывания назначается одна из мужских обителей в Крыму, к примеру — Балаклавский Свято-Георгиевский монастырь. Как известно, британцы традиционно пытаются проводить

свои тайные операции в сем регионе. Да и Турецкая империя до сих пор не смирилась с потерей земель Тавриды и имеет обширную агентуру среди татарского населения. Я думаю, что нам вполне по силам подобрать надёжного человека, имеющего внешнее сходство с бывшим Великим Князем. А далее, начинается ловля на живца. Истинный же Николай, найдёт покой и умиротворение, скажем в Спасо-Преображенском Соловецком монастыре.

После недолгого обсуждения дискуссия по всем вопросам завершилась. Но впереди ждал еще долгий день со множеством встреч и событий.

Глава двадцать первая

Империя наносит ответный удар

Я научился не лезть в драку, если обречен на поражение. В то же время, никогда нельзя давать оскорбившему тебя человеку уйти от ответа. Выбери подходящее время и нанеси ответный удар, когда сам будешь в выгодной позиции, — даже если у тебя уже не будет необходимости в этом ударе.

(Стиг Ларссон)

Лондон. Букингемский дворец.

18 января 1890 года

Отвратительная лондонская зима никогда и никому еще не прибавляла настроения. Но его королевскому величеству, Эдуарду VII на погоду было наплевать — и без этого повода для отвратительного настроения было предостаточно. Всё началось с ужасных новостей из России: император Михаил вернулся! Чёрт подери! Нерешительность — это наша беда! Надо было приказать его устранить, сразу же, ибо нет человека — нет и проблемы. И плевать на все требования этого русского принца Николая. А так — мы пытались поступить с ним, как с Наполеоном, медленно, но верно травить. Поначалу судя по докладам врача экспедиции это давало нужные результаты, но… Всё полетело в тартарары. Михаил вернулся и теперь это было весьма неприятно, Россия снова становилась костью в горле. Британия только подошла к полному перевооружению своего флота, стараясь осуществить эту важную работу в режиме максимально возможной экономии, и вот тебе на… Правда, в манифесте император России не сказал, кто держал его в плену, но те решения Москвы, что последовали через день явно указывали на Лондон. Яснее некуда. Шестнадцатого произошли одновременно два неприятных события: государь-соправитель Александр издал указ с обвинениями подданных Великобритании в захвате и удержании в плену Михаила. Была запрещена торговля с Британией, а также проход кораблей под ее флагом через Суэцкий канал. Собственность британских подданных в России подлежала конфискации. И ещё… пропал посол в России Роберт Бёрнет Давид Мориер. Он был найден вечером того же дня в какой-то дешевой таверне Санкт-Петербурга мёртвым, был убит ударом табакерки в висок. Орудие преступления находилось рядом с телом и его никто не тронул! Настоящее чудо! Официальное заключения врача гласило, что Мориер умер от апоплексического удара табакеркой в висок. Ничем иным, как издевательским намеком это не могло быть!

— Арчи, что скажете по поводу российских дел? Ваш предшественник не слишком ли много совершил ошибок? Что нам делать в этой ситуации?

Арчибальд Филипп Примроуз стал премьер-министром буквально несколько месяцев тому назад. Эдуард тасовал премьер-министров, как колоду карт, но никто не мог задержаться на своем посту более полугода. Положение империи неуклонно ухудшалось, чему были свои причины, но пока никто так и не предложил королю хоть какой-то достойный и действенный выход. Примроуз возглавил правящий кабинет благодаря протекции семейки Ротшильдов. Ибо женился на внучке Натана Ротшильда, главы английской ветви этих влиятельных евреев. Многие не без основания считали, что это самый богатый из британских премьеров за всю историю страны. Вполне возможно это и соответствует истине. Впрочем, он оказался весьма опытным администратором, занимал министерские посты в разных составах правительства, да и в политике не слыл новичком. Его семья — выходцы из Шотландии, которые проявили себя как ярые сторонники присоединения их страны к британской короне. И это принесло им признание, титулы, деньги, поместья. Предательство всегда хорошо оплачивается. Особенно, если оно совершено вовремя. Впрочем, это всё дела давно минувших дней.