Сюрпризы свободного будущего
Шрифт:
– Да! Признавайся, куда ты дел барабаны?!
– она демонстративно упёрла руки в боки, и уставилась на него таким взглядом, каким строптивая жёнушка встречает пьяного мужа в день зарплаты. Ей бы ещё фартук и скалку... Ладно, что-то меня понесло.
– Спрятал, - честно ответил Тамир.
– Твой стук по ним больше похож на игру грома.
– Зато нервы успокаивает!
– парировала девушка.
– Тебе, может быть и успокаивает, зато окружающим...
– он состроил такое страдальческое выражение лица, что я еле сдержала смех.
– Ну и ладно!
– Лари прошла через комнату и, остановившись рядом со своей новой
– Эй!
– возмущению Иларии не было предела.
– Тамир! Верни немедленно!
В ответ на её тираду, он лишь рассмеялся, и легонько приобняв разъяренную блондинку, быстро развернулся, и отправился наверх. Лари уж было собралась идти за ним, но её тут же оттеснило в сторону дивана лёгким, но довольно плотным потоком воздуха. И пока она безуспешно пыталась противостоять шутке Тамира, тот уже скрылся в тёмном коридоре второго этажа.
– Вот он... всё-таки!
– прорычала моя подруга, злобно стягивая с ног ненавистные каблуки, и с силой швыряя их вслед обидчику.
– Сволочь белобрысая!
Раздался звук бьющегося стекла - одна из туфлей задела старую хрустальную вазу, которая при встрече с полом быстро превратилась в россыпь мелких осколков.
В комнате повисла тишина, в которой отчётливо было слышно, как за окнами гуляет ветер. Что-то надломилось в самоуверенности Иларии, как будто разорвалась последняя тонкая нить, сдерживающая её внутреннюю борьбу с собой. Подтянув колени к груди, она обхватила их руками, и вжалась в спинку дивана, как будто та могла чем-то помочь.
И в этот момент я очень чётко ощутила её грусть и растерянность. Да такую яркую, что сама удивилась, как могла так долго этого не замечать.
– Странные у вас отношения...
– проговорила, присаживаясь в кресло напротив девушки.
– И со всеми моими способностями к эмпатии я никак не могу понять, как вы относитесь к друг другу...
– Как?!
– она подняла на меня уставший взгляд.
– Никак, Тиа! Он игнорирует меня! Все мои попытки хоть как-то сблизиться натыкаются на глухую стену! И она такая толстая и непроходимая, что нет никаких шансов пробить её даже тысячей супермощных таранов!
– А ты бы хотела её пробить?!
– я удивлённо уставилась на подругу, но та лишь грустно усмехнулась и снова опустила лицо на колени.
– Ты же знаешь... Ты ведь должна это чувствовать, - проговорила она.
– Но... после новогодней ночи...
– аккуратно начала я, вспоминая события четырёхмесячной давности.
– Ты же ушла с ним.
– Ха!
– она глухо рассмеялась, и что-то в этом смехе показалось мне жутким.
– Тиана, он слишком джентльмен, и это иногда дико бесит. Тогда он уложил меня в кровать, укрыл, и, заботливо поцеловав в лобик, как какое-то малое дитя, отправился спать на диван. И с того дня ни разу не подпустил меня к себе...
– она глухо выругалась, и самыми цензурными в этой тираде были предлоги.
– Ну, ты подумай, какая недотрога! Скорее бы уже закончилось это долбанное заточение! Наверно это на меня так однообразие действует... вот и надумала себе всякую фигню, - всё это она довольно громко бормотала, глядя куда-то в пол.
– Впервые
До жути увлечённая её эмоциональными всплесками, в которых сейчас была такая безумная смесь, что не сразу и разберёшься, я пропустила главное. А когда увидела, было уже слишком поздно что-то делать.
Лари замолчала, как будто почувствовала какую-то подставу... И не зря, потому что эта самая подстава сейчас стояла рядом с ней, и сложив руки перед грудью, довольно улыбалась.
– Илария, - наконец, насладившись выражением шока на её лице, начал Тамир.
– Глупость ты моя... Хм, я уж не спрашиваю откуда в твоей прелестной головке столько матерных слов... причём все в мой адрес. Это сосем другой разговор. Но, ответь мне, золотце, как именно, по-твоему, я должен себя с тобой вести?
Если что и могло в этой жизни вогнать нашу гордую хамоватую блондинку в ступор, то сейчас был именно тот момент. Лари сосредоточено смотрела в его необычайно зелёные глаза и не могла найти ответа. Да и что хотел услышать Тамир?!
– Прости, - наконец, проговорила она, опуская голову.
– Я просто слишком давно живу с тобой под одной крышей, и ты, единственный, кто не смотрит на меня, как на девушку. Я для тебя так... какая-то провинившаяся особа, вынужденная торчать в твоём доме до июня. Наверно дело именно в этом... в ущемленной девичьей гордости...
– В таком случае, получается, моя линия поведения самая правильная?
– осторожно спросил он, присаживаясь рядом с девушкой.
– Ведь так?
– Может быть...
– её ответ прозвучал очень тихо, почти шёпотом, но мы оба его прекрасно услышали.
– Но есть и другой вариант, - задумчиво проговорил Тамир.
– Представим, что ты бесишься не только из-за гордости, и я, скажем, значу для тебя немного больше всех предыдущих ухажёров однодневок... Тогда, как должен вести себя в этом случае я, чтобы не уровняться со всеми ними? Чтобы ты поняла разницу... и усвоила её? Подумай над этим, Лари... ты же заешь ответ...
Он легонько провёл рукой по её спутанным волосам, и аккуратно коснувшись её подбородка, заглянул в глаза.
– Где гарантия, что я не стал бы для тебя такой же обычной ошибкой, как те, кто был раньше?! Её нет...
– Тебя с ними нельзя сравнивать, - ответила она.
– Ты другой... совсем. Ты лучше меня, умнее, интереснее... ты... Ни один из тех, кого я когда либо знала и в подмётки тебе не годится. И ещё, если бы ты был хоть чуточку таким как остальные, я бы не переживала и давно добилась бы и тебя, и твоего расположения. И досрочное освобождение бы себе выторговала... А так, - глубокий вздох оказался красноречивее любых слов.
– Ты... уникальный. А я - обычная. Наверно всё дело в этом.
– Хм...
– он улыбнулся, да так открыто и искренне, что мне показалось, что за этой улыбкой последует смех.
– Знаешь, Лари... тебя можно назвать какой угодно, только не обычной...Ты снежный вихрь... который одним взглядом напрочь лишает меня возможности мыслить здраво.
Она подняла голову, посмотрела в его глаза... долго так смотрела, минуты две... а потом улыбнулась, и слегка покраснев (что само по себе было на грани фантастики) снова спрятала лицо.