Т. 13 Число зверя
Шрифт:
— Второй пилот.
— Ремень затянут. Континуум-аппаратура готова к действию. Дверца на герметичность проверена. Если пробудем в невесомости долго, то мне потребуется бонин. К выходу в космос готов.
— Астронавигатор, три таблетки от тошноты: капитану, второму пилоту, пассажиру. Пассажир.
— О! Да, конечно. Ремень затянут.
— Капитан сообщает: ремень пристегнут. К выходу в космос готова. АЯ, ТЕРМИТ.
На нашем привале у речки только-только всходило солнце.
— Тетя Хильда, зачем был весь этот цирк, если мы собирались прямо сюда?
— Будешь капитаном, Дити, — узнаешь.
— Я не буду. Из меня капитана не получится.
Она не обратила на мою реплику ни малейшего внимания.
— Генерал-лейтенант Смайз-Карстейрз, пока я не доставила вас домой, я хотела бы получить от вас слово офицера и джентльмена ни при каких обстоятельствах не предпринимать никаких действий, направленных против нас.
— Разве я попаду домой? Я предполагал, что мои часы сочтены.
— Вы попадете домой. И у меня действительно припасено кое-что для Бетти. Но от того, дадите вы слово или нет, зависят другие вещи. Принимайте решение — немедленно!
Ему потребовалось шесть секунд. Тетя Хильда ждала.
— Даю слово. Ни при каких обстоятельствах не предпринимать никаких действий, направленных против вас.
— Я удивлена. Берти. Это ведь не в традициях вашего офицерства — давать подобные обязательства, не так ли?
— Да, не в традициях. Но я счел, что мой единственный шанс послужить своему государю состоит в том, чтобы дать слово. Я прав?
— Совершенно правы, Берти. Теперь у вас есть возможность попытаться уговорить меня поддержать вас в вашей кризисной ситуации. Ваш король-император нам не принц: мы на принцев не полагаемся. Любить русских у нас оснований нет, того единственного русского, что стал нам поперек дороги, мы отлупили. Чем британская колония лучше русской? Вот и не рассчитывайте, что мы так прямо сразу бросимся вам на помощь.
Сказав это, тетя Хильда занялась нами:
— Приказы остаются в силе: по двое, один с оружием. Дити и я будем готовить бутерброды и кофе для растущих мальчиков, которые не помнят, как они неслись три часа назад. Один человек постоянно охраняет машину. Берти, назначаю на этот пост вас. Винтовкой пользоваться умеете?
— Как? — сказал Зебадия. — Ты вооружаешь его?
— Первый пилот, если я правильно вас поняла, вы подвергаете сомнению правильность моего решения Если вам удастся убедить меня, что я не права, у нас появится новый капитан даже раньше, чем я планировала. Могу я ознакомиться с вашими доводами?
— Шельма, я не собирался тебя задевать.
— А я вовсе и не задета. Почему ты удивляешься, что я хочу использовать Берти как часового?
— Десять минут назад ты заставила меня обыскать его с головы до ног, чтобы убедиться, что он не вооружен. Теперь ты вооружаешь его сама.
— Десять минут назад он еще не успел дать слово.
Берти поспешно сказал:
— Зеб прав, Хильда — капитан Хильда: у него нет оснований мне доверять. Я не хочу быть предметом препирательства.
Я все никак не могу понять: то ли тетя Хильда рассуждает более логично, чем остальные, то ли она законченный софист. Она смерила Берти ледяным взглядом.
— Смайз-Карстейрз, вашего мнения никто не спрашивал, и оно никого не интересует.
Берти вспыхнул.
— Виноват, мадам.
— Несмотря на то что в своей стране вы занимали определенное положение, сейчас вы нечто среднее между военнопленным и обузой. Я пытаюсь наделить вас достоинством временного члена экипажа. Помалкивайте. Зебби, что ты хотел сказать?
— Ладно, если ты не боишься, что его ружье окажется приставленным к твоей спине, то я тоже не боюсь. Не обижайтесь, Берти.
— Я не обижаюсь, Зеб.
— Зебби, будь добр, удостоверься, что Берти умеет обращаться с винтовкой и знает, куда стрелять и куда не стрелять, а уж потом ставь его на часы. Вторую винтовку поставь у двери для охраны кустиков. Берти, смотрите и слушайте. Ая Плутишка, открой дверцы.
Наша Умница распахнулась.
— Ая Плутишка, закрой дверцы.
Ая повиновалась.
— Теперь попробуйте вы. Берти.
Разумеется, у него ничего не вышло — как не вышло и со всеми остальными программами, вводимыми в действие голосом. Хильдочка объяснила ему, что мне понадобилось долго и утомительно работать со специальным оборудованием, чтобы наш автопилот откликался только на определенные человеческие голоса.
— Берти, возвращайтесь домой и объясните это Скриппи: пусть он поймет, что я спасла ему жизнь. Этой машиной можно управлять в трех режимах. Двумя из них Скриппи не умеет пользоваться вообще, третий был для него смертелен.
— Есть еще четвертый вариант, — добавил мой муж. — Всякий, кто не знаком с Умницей, но пожелал бы разобрать ее на части, чтобы разобраться, как она устроена, оказался бы размазанным по двум-трем графствам.
— Адская машина, Зебадия? — спросила я. — Я не знала.
— Нет. Просто горючее очень недружелюбно относится к тем, кто в нем ничего не понимает.
— Ну, прошу к столу! — Тетя Хильда приготовила для нас сытный омлет.
— Берти, положите винтовку рядом с собой, надеюсь, она у вас на предохранителе. Поешьте и объясните нам, почему вашу колонию стоит защищать. То есть почему мы должны ее защищать. Для вас это долг.
— Капитан Хильда, я много думал об этом. Я бы сказал, что в общем и целом мы и здешние русские — примерно одно и то же: тюремные колонии с военным губернатором. Возможно, лет через сто все различия исчезнут вообще. Но на мой взгляд, мы морально выше их.
— Почему, Берти?