Та, которой не скажешь "нет"
Шрифт:
— Она очень умная девочка! Так быстро обучается рисованию! Даже с темперой она уже обращается, как повар с картошкой. Мне она очень понравилась. Передавайте ей от меня привет.
Луиза опешила от такого неожиданного всплеска откровенности и разговорчивости всегда немногословного Стивена.
— Спасибо, передам, — сказала она, глядя, как он складывает документы. И тут ее осенило. — Я не знала, что вы встречались с ней.
— Я виделся с ней после встречи с вашим отцом. Главным образом для того, чтобы убедиться, что педагог справляется со своей задачей, учит ее рисовать профессионально и правильно обращаться с разными видами красок. Эбби была рада новым
Луиза подумала, что такая ласковая и смышленая девочка, как Эбби, способна растопить даже самое черствое сердце. Надеясь побольше узнать о своей семье, она спросила:
— Как давно это было?
— Накануне моего отлета, тридцатого ноября.
Она быстро подсчитала, сколько времени прошло с момента ее отъезда с Рахимом: пять с половиной месяцев. Почти полгода. Ей они показались вечностью.
— У моего отца все в порядке? — обеспокоенно осведомилась она. — Я хочу сказать… Вы довольны тем, как он ведет дела с лошадьми… и во всем прочем?
— Я доволен. У вашего отца твердые намерения в отношении сделки, мисс Карпентер. — Стивен благожелательно улыбнулся. — Вы сами знаете, время покажет.
— Да, конечно. Просто мне… Я беспокоилась о Картеле… и его неудачном выступлении на прошлом Кентукки-дерби.
Луиза хотела исподволь выяснить у Стивена, не изменилось ли отношение отца к этому жеребцу.
— Обо всем уже позаботились, мисс Карпентер. Я лично проследил за этим. Теперь не о чем волноваться.
Однако Луиза не получила ответа на мучивший ее вопрос. Неужели Харди отдал Картеля другому тренеру? Но это может привести к проигрышу в следующих скачках.
— О чем вы позаботились? — спросила она. — Я не понимаю, как…
— Мисс, все уже позади, — строго сказал Стивен. — Букмекера, «продавившего» вашего отца, убедили, что дальнейшие махинации с лошадьми султана приведут к печальным для него последствиям. Самым печальным.
В голове у Луизы все перемешалось, мысли спутались, она ничего не понимала. В сердце прокралась жуткая догадка, принимать которую она отказывалась. Но нужно было выяснить все до конца и услышать, быть может, еще более страшное известие.
— Вы хотите сказать, что мой отец проиграл скачки из-за сговора с букмекером? — едва слышно спросила она, охваченная недобрым предчувствием.
— Разве Рахим не сказал вам? — растерянно произнес Стивен.
— Для меня это гром среди ясного неба. — Луиза побледнела как полотно.
— Но вы должны были знать! — Стивен убеждал не столько ее, сколько себя. — Мне казалось, для этого султан и попросил меня выйти тогда, чтобы сказать вам наедине, насколько сильно ваш отец запятнал свое имя…
Харди говорил о том самом утре в отеле «Кайенна», когда была заключена сделка.
— Почему вы не сказали мне обо всем сразу? Если мой отец так глубоко завяз… брал взятки…
Стивен провел рукой по лбу, бормоча что-то под нос, а потом серьезно обратился к Луизе.
— Извините, мисс Карпентер. Разумнее, конечно, чтобы вы не знали ничего обо всей этой грязи.
— Пожалуйста, мне необходимо знать!
— Вы должны простить меня, я был неблагоразумно откровенен.
Значит, это правда. Все было написано на лице Харди, когда он покидал кабинет, явно раздосадованный своим поведением. Скорее всего, он прямиком направился к Рахиму и все тут же ему сообщил. Луизе стало дурно, когда она вспомнила слова султана, что все основывалось на
13
Не постучав, Луиза резко открыла дверь и решительно вошла в библиотеку. Стивен Харди стоял возле своего друга-работодателя, сидевшего за письменным столом красного дерева. Не обратив внимания на преданного «разрешителя конфликтных ситуаций», она грозно взглянула в темно-синие, как всегда непроницаемые глаза султана.
— Мне надо поговорить с тобой. Наедине и немедленно, — заявила она, решив не уступать ни на йоту. В этом сражении Рахиму не быть победителем!
Султан встал с кресла и выпрямился во весь рост, словно говорил: «Я контролирую любую ситуацию».
— Благодарю, Стивен, — сказал Рахим с едва заметной иронией в голосе. — Увидимся завтра.
И Стивен Харди поспешно оставил их вдвоем. Да, подобным невежливым вторжением Рахима не проймешь. Сделка заключена, сделанного не воротишь. Султан занимает прежнюю позицию. Правда, сейчас он вышел из-за стола, обошел его и удобно пристроился на уголке. Луиза едва сдерживалась, чтобы не дать ему пощечину. Сколько еще хитроумных обманов спланировал изворотливый ум этого красивого и недоступного человека? Ее взбесило, что она по сути дела была пешкой на шахматной доске, которую передвигали так, как хотели.
— Я вовсе не просила тебя покрывать грязные дела моего отца, — набросилась она. — Знай я о его неблаговидных поступках раньше, то не пришла бы к тебе вообще.
— Но тебе все равно хотелось бы того, что ты уже получила: у отца появился шанс реабилитировать себя, дети ухожены и под присмотром, — последовал невозмутимый и хорошо аргументированный ответ. — Ты намерена это изменить?
Другими словами, дальнейший разговор бесполезен. Луиза взбеленилась.
— И скольких же усилий тебе стоил этот спектакль? Как далеко ты зайдешь, чтобы получить то, что ты хочешь?! — в сердцах почти закричала она.
— Мне кажется, что люди, выбирая между «за» и «против», прислушиваются к голосу разума, — философски изрек султан. — Факты — упрямая вещь.
— Ты скрыл их от меня, — возразила Луиза, не желавшая идти с ним на мировую.
— Я не хотел причинять тебе боль, — чистосердечно признался он. — Ты была ни при чем.
Но Луизу душила обида. Рахим утаил правду, а его необъяснимо отчужденное и деспотичное отношение к ней ввергли Луизу в глубокое уныние. Ее отец, оказывается, не имеет к этому никакого отношения. Все дело в проблеме сопричастности и честности. На взаимном доверии держалось их путешествие.