Та, которую я люблю
Шрифт:
Интересно, он со всеми так? Или только с ней? А то слухи о том, как он по вечерам выгуливал в китайский ресторан то Марину, то Жанну, то Сашеньку из отдела договоров, гуляли и обрастали деталями.
Вероника подумала, чем там у неё ещё осталось – и согласилась. Как-то спокойно с ним было, после того, как она увидела свою машину и перепугалась – на контрасте, видимо. И что, неужели он накажет того, кто это сделал, если дознается?
Он же нагло вёл свой огромный внедорожник через пятничное столпотворение на улицах, улыбался и рассказывал о том, как
В «Кочевнике» Вероника бывала пару раз с подружкой Ленкой и её мужем, и ещё раз с их общей девочковой компанией. Ресторан специализировался на монгольской кухне, ну то есть насколько она была этнически монгольская – кто бы знал, но кормили хорошо. Там делали вкуснющие пельмени, и ещё мясо, но мясо нужно было брать на компанию, очень уж его было много. Однако Ледяной только усмехнулся – он, мол, голодный, зачем ему ещё какая-то компания? В итоге ели пельмени и эти четыре вида мяса, она отгрызла от всех по кусочку, а он легко расправился с остальным.
– Скажите, Вероника Андреевна, а как у вас обычно проводят корпоративы? А то Марина Борисовна тут на днях сказала, что вообще-то в следующие выходные день рождения компании. Нельзя не отметить. Спросила, всё как обычно, или я против, или я захочу чего-то другого. Я-то сказал, что как обычно. Но как это бывает?
– Неплохо бывает, – пожала плечами Вероника. – В прошлом году ездили на базу отдыха по Байкальскому тракту. Для желающих Сергей Козлов из техподдержки со своей компанией делали квест в лесу, остальные купались, загорали и пили. Вечером – общий стол с поздравлениями и прочим, потом гулянка до состояния нестояния. Утром живые ходили гулять, неживые поднимались, опохмелялись и ползли в сторону дома.
– Ну про нестояние и опохмел понятно, а что за квест?
– Есть мастера что-нибудь придумать, какую-нибудь историю, клад по запискам искать или ещё что-то подобное в лесу.
– Забавно. И сколько бывает желающих?
– Немного, в прошлый раз было человек двадцать. Сергей в общем чате уже повесил анонс и предложил записываться всем, кто хочет. Записаться надо заранее, они учитывают количество участников и чуть ли не индивидуально что-то там придумывают. В итоге победителю достаётся приличный приз, в прошлом году был сертификат в магазин компьютеров и бытовой техники тысяч на десять.
– Любопытно. Придётся пробовать, – рассмеялся он.
– Вот прямо пойдёте по лесу бродить? – усмехнулась Вероника.
– Я люблю бродить по лесу. Очень жалею, что уже двое выходных не получается никуда выбраться дальше Листвянки. Так что с удовольствием поучаствую.
Заверещал телефон, и это снова была Катерина. Что ещё случилось?
– Слушаю тебя, – устало произнесла Вероника.
– Ну ты где вообще? – спросила сестрица.
– То есть? – нахмурилась Вероника.
– Так-то могла бы уже быть дома, сама же сказала, что вечером поговорим!
– Ну и поговорим. Ни за что не поверю, что ты уже спать ложишься.
– Вообще мы завтра рано собирались на дачу, ты не забыла?
– Нет, не забыла. Но вопрос своего участия решу, когда доберусь домой. Ты оплатила пересдачу?
– Нет, – ответила Катерина уже не так нагло.
– Почему?
– Пятьдесят рублей не хватило!
– Неужели? Целых пятьдесят? И никто тебе, бедняжке, их не дал?
– Нет конечно, и я всё проела и проездила, – сообщила сестра, как будто так и надо было.
– Отчислят – пойдёшь работать, – сообщила Вероника и отключилась.
И выключила звук у телефона. Потому, что знала – сейчас несчастная маленькая девочка пойдёт жаловаться маме, а мама будет звонить ей и рассказывать, что так нельзя и они друг другу родные.
Угу, в их семье слово «родные» означает, что можно вести себя как угодно, и тебе за это ничего не будет.
Видимо, у неё было такое лицо, что Ледяной спросил:
– Что случилось, Вероника Андреевна?
– Да, ерунда. Ну то есть не ерунда, но дело житейское, как говорится. Сестра опять не сдала экзамен, и если завалит сессию – её отчислят, и уже не будут смотреть, что она коммерческий набор. И так в третий раз, если что.
– Круто, – усмехнулся он. – Знаете, даже некоторое уважение вызывает. Как вы это терпите? Я так понимаю, за учёбу платите вы?
– Угу, я. Терплю. А что делать, на кого их бросать-то? Но уже и у меня нет никаких сил.
– Так-то вы правы, пусть работает. Лет сколько?
– Двадцать три.
– Нормально.
– Она без квалификации. И без ответственности. Понятия не имею, кому нужен такой сотрудник. Я бы к себе не взяла.
– Честно, не знаю. У меня никогда не было таких проблем. Все младшие учились и не возмущались, сёстры тоже.
– У вас не только брат, а ещё и сёстры?
– Да, две. Одна окончила наш истфак, плюс к тому музыкальное училище, и потом ещё консерваторию. Вторая – два факультета в Сорбонне, математика и философия. Три года назад защитила диссертацию, теперь доктор философии, крутая. Хотя она и сама по себе крутая.
– И чем они теперь занимаются? – Веронике было удивительно, о сёстрах Ледяных она не слышала ничего.
– Ну, они же девочки, и могут работать не в семейном бизнесе, – усмехнулся Ледяной. – Одна занимается музыкой. Вторая аналитик, и если бы сидела без работы, я б её с руками оторвал, но она без работы не сидит. Брат тоже никогда не пытался бездельничать, да и кто б ему дал? У нас не принято.
Эх, у нас вроде тоже не принято, а что же тогда происходит? – грустно усмехнулась про себя Вероника.
Уже хорошо так в десятом часу они выбрались из ресторана и медленно шли к машине. Вероника услышала тоненький писк, ей стало не по себе. Ей всегда было не по себе, когда кто-то где-то пищал, а она не могла ничего с этим сделать.
Более того, писк раздавался откуда-то из-под машины господина генерального директора. Вероника решительно сунула ему в руки сумку, села на корточки и заглянула под днище.