"Та самая Аннушка", второй том, часть вторая: "Не та дорога"
Шрифт:
— Именно! Лиарна! Как, мать его, всегда! Это у тебя какой по счёту самостоятельный выход?
— Ну… шестой.
— А вызываешь ты меня в который раз?
— Ну… в третий.
— Я уже проклинаю того рыжего балбеса, который дал тебе мой код. Да-да, несложно понять, кто это был. И тем более догадаться, почему. Он не пропускает ни одной смазливой мордашки, верно?
— Не твоё дело!
— Ах, посмотрите, она покраснела! — заржала Аннушка. — Ой, какое ми-ми-ми! Утипусеньки!
— Перестань! — девчонка шмыгнула носом.
— Цыц, малявка! Во-первых, терпи, раз вызвала. Во-вторых, напомни-ка
— Да, — ответила с подозрением Лиарна, — а что?
— Тогда реши несложную задачку. Дано: некая юная корректорша сделала пять выходов. Три из них она ко всем чертям провафлила, а ещё два тоже просрала бы, если б не добрая тётя Аннушка и артефакт связи. Потом шестой выход и, внезапно, что я вижу? Малявка Лиарна снова в жопе! Вопрос: кто она после этого? Бумажку с ручкой одолжить, или в уме посчитаешь?
— Я дура.
— Ещё!
— Неудачница. Бестолочь. Лохушка. Малявка. Слабачка. Довольна?
— Засранку забыла.
— И засранка, да. Теперь ты мне уже поможешь, наконец? Или продолжишь топтать остатки моего самолюбия?
— Я бы продолжила, но там уже нечего. Да и времени у меня не вагон. Давай, рассказывай, как ты обделалась. Да блин, прекрати рыдать! Ты корректор или в углу насрано? Смотреть противно! Иди сюда, дам подзатыльник. Шучу-шучу, не бойся, воды дам, умыться.
Аннушка поставила на задний борт пикапа канистру, наклонила её так, чтобы вода текла тонкой струйкой. Девочка послушно подставила сложенные ковшиком ладони и в несколько приёмов смыла с лица большую часть грязи, соплей и извёстки.
— Ну, вот, гораздо лучше. На, шоколадку погрызи, от нервов помогает.
Лиарна несколько минут сосредоточенно жевала шоколад, откусывая от толстой коричневой плитки и расстроенно сопя, а потом успокоилась и начала рассказывать. Сначала вяло и неохотно, глядя в сторону, тихо, но постепенно увлеклась, оживилась, начала жестикулировать, повысила голос, раскраснелась, синие глаза заблестели…
— Стоп, хватит, хватит, — перебила её Аннушка. — Ишь, разошлась. Я уже поняла: ты слишком долго искала здешний фокус, он успел прокачаться, теперь ты не знаешь, как до него добраться, а срез всё быстрее катится в задницу. Как долго ты здесь?
— Три месяца. Или четыре, я сбилась со счёта.
— Охренеть. И только сейчас поняла, что в жопе? Какого же хрена ты не вызвала меня сразу, как его потеряла?
— Я думала, что всё исправлю! Что найду! Мне было стыдно! Хотела хоть раз справиться сама! На меня уже в школе смотрят как на безнадёжную! Меня отчисля-я-ят! Продадут в Альтерион!
— Ну да, — хмыкнула Аннушка, — а там отрежут голову и поставят на тумбочку, чтобы ты открывала порталы, шевеля ушами. Опять рыдает, ну что ты будешь делать! Эй, очнись, сопля на палочке! Это страшилки для тупых детишек. Из Школы никого не отчисляют.
— Правда? — девочка вытерла глаза рукавом, сведя на нет результат умывания.
— Разумеется! Зачем? Корректор-неудачник быстро сдохнет сам. Если бы не я, ты бы уже на
— Утешила, блин…
— Я не сопли тебе вытирать приехала. Итак, ты гонялась за фокусом три месяца и не догнала. Почему? Кроме очевидного факта, что ты слабачка с крошечным, как мышиная писька, потенциалом?
— Он постоянно перемещался. Ехал из города в город, не останавливаясь нигде дольше, чем на одну ночь. Сначала автостопом, потом, когда у него появились последователи, на их автобусе. Я старалась следовать за ним, тоже автостопом, но тут девушки не путешествуют в одиночку. Меня трижды пытались изнасиловать. Я не умею водить машину, у меня нет местных денег, я прыгала через Изнанку, но ты же знаешь…
— Ага, точность у тебя как у слепого стрелка с руками из жопы.
— Я каждый раз его теряла, отставала, находила снова, но он всё время был на шаг впереди! В каждом городе, который он посетил, начинался хаос, преследовать его становилось всё сложнее и опаснее. Несколько раз меня чуть не убили! Он буквально сводит людей с ума, они слушают его и впадают в безумие! Все просто помешались на смерти, крови и клинках! Они режут друг друга, режут себя, рубят головы и смеются, умываясь кровью!
— Алё, малявка, это же коллапс! Они все плюс-минус такие.
— Меня выдернули очень вовремя, — призналась Лиарна, — в нашем срезе всё только начиналось…
— У тебя же Данька был наставником?
— Да, но он…
— Знаю. Слышала. Соболезную. Продолжай.
— В общем, вчера я его почти догнала. Просто бежала бегом, прикинь? Я хорошо бегаю, быстро и далеко, тренировалась в детстве как ненормальная, хотела стать чемпионкой.
— Хоть что-то ты делаешь хорошо. И чем дело кончилось?
— Он выступал тут со сцены. Недалеко, в паре кварталов. Я добежала, а вокруг толпа народу, весь город собрался слушать. Его выступления теперь и по радио крутят, и по телевизору показывают, он суперзвезда, но лично услышать — это хуже всего. И вот я стою, пытаюсь отдышаться, километров тридцать пробежала, потная вся, грязная, пить хочу безумно. Он в микрофон задвигает это своё: «Путь смерти, путь железа, путь бессмертия». Толпа скандирует «Сделаем это!», в общем, как всегда. А я думаю, как же, блин, теперь до него добраться? А главное — как уговорить уйти со мной? Видно же, что его прёт! От того, что люди умирают, выкрикивая его имя!
— Какой прекрасный человек. Мелехрим будет счастлив такому корректору, наверное, сразу в Ареопаг возьмёт. И как именно ты облажалась в этот раз?
— Я обошла толпу и пробралась к автобусу. Думала, дождусь конца представления и перехвачу его как-то. У него теперь толпа фанатов, охрана, все, как он, с мечами. Не знаю, на что я надеялась. На чудо, наверное. Но в этот раз всё пошло не так — он завопил последнее: «Путь смерти — путь бессмертия!» И не ушёл со сцены, а достал меч и срубил башку своему помощнику. Кровь так и хлынула! Потом повернулся и срубил второму — а тот, хоть и сам с мечом, только наклонился и шею подставил. И тут началось полное безумие! В толпе все подоставали мечи и давай друг друга рубать! Я знала, что его фанаты давно уже убивают себя, но до такого дошло в первый раз. Они все, все там остались! Кто рубил, кто подставлял шею, а потом рубильщики принялись друг за друга…