Таблеточку, Ваше Темнейшество?
Шрифт:
— Светлейший, я что-то не понял. Вы мне указываете, что я могу задать один вопрос ученому? Или, возможно, вы указываете Его Величеству? — почти пропел Десятый, от чего старейшина вдруг стал походить цветом лица на свой белоснежный плащ. А нет, соврала, в одеянии болотно-зеленых оттенков точно не наблюдалось.
— Нет-нет, разумеется, вы можете задать столько вопросов, сколько захотите! — тут же поправился Светлейший. — Как я могу указывать, что у вас за шутки такие, ха-ха-ха.
— Хотите сказать, что я плохо шучу? — деланно расстроился Десятый. — Ах, как мне жить после этого... Я ведь так стараюсь
— Старейшина, не забывайте, что Десятый советник — мой дальний родственник, обижать его — обижать меня, — впервые за все время подал голос король.
— Что вы, что вы, это я плохо шутил, глупые у меня шутки, простите!
Десятый с Рэйвеном переглянулись, после чего последний шепнул мне:
— Если готова, начинай, сейчас самое время.
Я кивнула, решив начать с относительно простого вопроса, в котором, по идее, легко было ошибиться именно иномирцу:
— Каковы условия хранения ваших таблеток?
Это первое, что мне пришло в голову. Граждане этого мира хранили все лекарства в шкафах (а иногда и на шкафах), не обращая ни малейшего внимания ни на влажность, ни на температуру. Если иномирец ошибется в последнем, то я попрошу Рэйвена чуть подогреть воздух около таблетки градусов до сорока-пятидесяти в течение нескольких минут, чтобы таблетка успела испортиться, а артефакт — показать ее непригодность.
Эта идея пришла ко мне в голову неспроста. Однажды дети, упаковывая порошки в бумажные капсулы, забыли положить их в шкаф после приготовления. Най с Наей вспомнили о порошках только после обеда, когда солнце уже прилично прогрело забытые на столе порошочки. И без особых мыслей убрали все к другим сделанным порошкам. Обнаружила я это случайно: оборотни пришли за лекарствами раньше, чем нужно, поэтому я взялась отсчитывать, когда поняла, что некоторые бумажные капсулы теплые, чего не должно было быть. Вот так-то я и выяснила, что сотворили детишки. Прогретые порошки я не то что продать, я отдать просто так не могла. Но беда была в том, что дети закинули их к хорошим порошкам. И получалось, что мне придется выкинуть всю партию! Вот тогда-то меня и выручил Шорсейн: притащил прямо в аптеку артефакт, с помощью которого мы бы быстро проверили порошки на пригодность. Сейчас я хотела использовать примерно тот же метод для таблетки, а потом радостно выйти вперед и пояснить, что к чему.
— В недоступном для детей месте при температуре не выше двадцати пяти градусов, — ответил этот ученый, ни на секунду не колеблясь.
Что? Откуда этот Зерахару знает об этом? Нет, светлые с ними, со знаниями этими, формулировка ведь такая, которую используют исключительно в моем мире и больше нигде! Неужели Мирия перепутала, какие листы съела? Или что? Что мне делать? Я почувствовала панику и вцепилась в руку Рэйвена так, что тот аж зашипел сквозь зубы.
Выручил наблюдательный Десятый, который с абсолютным удовольствием начал засыпать ученого вопросами, а мы с Рэйвеном смогли пошептаться друг с другом:
— Лери, что случилось?
— Откуда он знает правила хранения? Он говорит слова в такой форме, в которой говорят лишь в нашем мире, Рэйвен. Получается, у него есть вся информация? И что нам тогда делать? Хранение — один из листов, съеденных Мирией. Осталось применение, но... но у меня нет идей для вопросов!
Рэйвен задумался на пару минут, а потом ухмыльнулся каким-то своим мыслям и подмигнул мне.
— Спасибо, дальше я сам, — неожиданно сказал Его Темнейшество, а потом громко задал следующий вопрос. — Каким способом вы будете использовать таблетки?
— Использовать? Обычным, — ответил этот мужчина. — Когда будет недомогание, тогда и используйте.
— Обычным — это каким? Как вы их примените? — подхватил Десятый, словно что-то почувствовав. — Вы таблетки денете куда?
— Туда, — пробормотал ученый.
— Куда туда? — не отставал от него Десятый, почуяв слабину.
— Ну, вот туда, — ученый неловко хлопнул себя по попе.
Что?! Что он сказал? Что за бред, зачем таблетки засовывать туда? Я резко опустила голову вниз, чтобы не дать другим заметить мое состояние. Впрочем, от Десятого не укрылось, что мое ошеломленное сказанной глупостью выражение лица. И советник, все прекрасно поняв, тут же вцепился в эту тему.
— О, может, продемонстрируете артефакту, как надо таблетку применять?
— Нет, пожалуй, не стоит.
— Ну, если вам не стоит, то мы найдем добровольца! — радостно заявил Десятый. — Я слышал, что уже кто-то из старейшин тестировал подобный метод, верно?
— Опять? — с ужасом спросил старейшина Этер. — Я не буду больше это проверять! Найдите кого-нибудь другого!
Этер то краснел, то бледнел, но вид имел решительный. Впрочем, противостоять Десятому у него не вышло. Да еще и король с безразличным лицом сказал:
— Проверяйте.
Этеру не оставалось ничего иного, кроме как дрожащими руками взять таблетку из не менее дрожащих рук светлого ученого, явно заподозрившего ловушку, и удалится для применения лекарства. Рэйвен, который прекрасно знал способ использования таблеток, довольно потирал руки, а вот я смогла с облегчением выдохнуть лишь тогда, когда на совете объявили, что артефакт зажегся красным, то есть, не подтвердил эффективность лекарства.
— Упс, да! — радостно рассмеялся советник. — А вы уже титул хотели отдать шарлатану. Ой-ей-ей, как нехорошо! И прямо при короле. Неужели Светлейшие в совете столь некомпетентные?
— Не шарлатану, а вору, — рядом со мной заговорил Рэйвен. — От лица темных земель я хочу предъявить жалобу на похищение у моего ученого изобретения «таблетка». К счастью, у самозванца не хватило умений и навыков, чтобы раскрыть весь потенциал данного лекарства и присвоить чужие заслуги. Представитель темной стороны, госпожа Лерия, выступит сейчас, чтобы продемонстрировать правильное применение таблетки, а также рассказать о перспективах применения этой лекарственной формы в нашем мире.
Глава 38
Благодаря холодному гневу короля и жарким издевательствам Десятого над членами совета, мое выступление прошло без сучка и задоринки. Я даже не могу сказать, что особо старалась: краткая и вдохновенная речь о значении таблеток длилась от силы пару минут, после чего меня засыпали вопросами, на которые я легко ответила. Когда я закончила, минутную тишину прервал холодный голос короля светлых:
— Я вижу всю картину ясно. Ясно ли видна она магическому совету?