Табу на чувства
Шрифт:
— Баба Тома!
— Иди я сказала!
Они сцепились взглядами, я молчал, ситуация меня забавляла. Спустя минуту молчания, Мышка тихо вздохнула и пошла на выход из кухни.
— И не подслушивай там, а то ремня дам! — крикнула вслед Тамара.
Мы остались одни.
— Вам сделать чай?
— Чай, — передразнила бабка. — Давай что покрепче, я что по — твоему ребенок?
Я стиснул челюсть, чтобы не ответить этой занозе в заднице. Открыл холодильник и достал оттуда бутылку коньяка, взял две стопки и поставил на стол. Сел напротив. Откупорил бутылку и
— Ну, за знакомство, — подняла алкоголь старуха и одним глотком осушила, я последовал ее примеру.
— Ты мне скажи, Касьян, ты зачем девочку обижаешь? Мало ей в жизни досталось, так ты решил добавить? Совсем совесть потерял за всем этим, — она махнула рукой, показывая на дорогой интерьер.
Я снова разлил спиртное по стопкам.
— Еще раз повторяю: с Вероникой мы сами выясним отношения, третьи лица — не нужны.
— Видела я, как вы выяснили, — Тамара выпила вторую порцию коньяка. — Она же мне, как родная. Бог своих не дал, но послал на старости лет Вероничку с Димкой. Я за них любому глотки перегрызу.
— Я тоже перегрызу любому глотку, — честно ответил.
Женщина внимательно посмотрела на меня. Затем ее взгляд начал блуждать по мне и моим тату.
— Хорошо, — спустя некоторое время ответила. — Я лезть не буду. Пока. Но ты сам видишь, что она переживает.
— Вижу.
— Тогда сделай так, чтобы она жизни радовалась, а не погружалась на самое дно. Либо будь с ней, либо отпусти и не мучай.
Мысль о том, чтобы отпустить Веронику вызвала во мне яростное сопротивление. Не отпущу. Просто не смогу. То, что изначально задумывалось, как легкое времяпрепровождение, оказалось чем — то намного значимей. Она будет со мной и точка. Пусть думает, что у нее есть выбор. На самом деле его нет.
Баба Тома выпила еще рюмку, проговорила напутственную речь и пошла отдыхать. Все же такой событийный день для пожилого человека. Открыл окно, чтобы впустить свежий воздух и закурил. Взял телефон и написал знакомому майору полиции. Друг друга мы знаем очень хорошо и Виктор знает, что за каждую мою просьбу я его отблагодарю. Я попросил решить вопрос с опекунством и с домом Вероники и Тамары. Витя решит все за несколько дней.
Блять, почему Ника мне раньше ничего не сказала? Я бы в два счета решил все. А потом вспомнил, что говорил ей и поморщился. Сам же сказал, что плевать хотел на ее проблемы, у нас договор и все на этом. Но я порывался столько раз узнать обо всем, хотел узнать обо всех «скелетах в шкафу», но так и не узнал. Меня что — то останавливало! Идиот.
Виктор прислал ответное сообщение. В нем было лишь одно слово — ок. Можно считать, что дело решено. Я специально не просил разузнать об том мудаке Павле. Этот ублюдок — мой. Пусть наслаждается последними днями своей никчемной жизни.
Оставался еще один вопрос, — что делать с Митяевым. Он просто так не оставит меня в покое. Значит, нужно подумать, как его заткнуть. А это будет непросто. Можно сказать просто невыполнимо. Но я обязательно что — то придумаю. Раньше у меня не было никакой потребности в том, чтобы мужчина отстал от меня, но после того, как в моей жизни появилась Вероника… Я не хочу показывать эту часть своей жизни. Никогда. Тем более, я давно от дел отошел, самому осточертело.
Затушил очередную сигарету в пепельнице, как услышал, что дверь кухни тихонечко открылась. Всеми фибрами души чувствовал присутствие Стаховой. Невозможно было держаться от нее подальше. Стиснул кулаки, чтобы не прижать к себе. Рассматривал ее жадно, как и всегда. Красивая, умная, моя. Неужели она всерьез думает, что я отпущу ее? Никогда.
— О чем вы говорили? — тихо спросила.
Девушка так и осталась стоять у двери, не подходит ближе. Потому что видит огонь и жажду в моих глазах. То, что между нами в машине произошло — этого мало, чтобы утолить мой голод. Хочу ее до ломоты в пальцах. На ней надета бесформенная футболка по колено, а меня даже это заводит.
— Подойди ближе — расскажу, — говорю хрипло.
Дыхание Ники сбивается, она нервно сглатывает, смотрит на эрекцию у меня в штанах, от чего член болезненно дергается.
— Я тебя и отсюда хорошо слышу, — дерзко отвечает и складывает руки на своей маленькой идеальной груди.
Я поманил ее пальцем, она вспыхнула.
— Это было плохой идеей, — пробормотала и развернулась, с намерением выйти.
Я догнал ее в доли секунды. Прижал своей грудью к двери. Вдыхаю аромат ее волос. Ее попка аккурат напротив моей эрекции и она прекрасно чувствует, что делает со мной.
— Пусти, — выдыхает, а сама выгибает поясницу, чтобы сильнее вжаться в меня.
Блять!
Провел ладонью по внутренней части ее бедра. Дотронулся до трусиков, она уже были влажными. Скользнул пальцами под них, погладил нежные складочки.
— Твое тело говорит мне другое, девочка, — прошептал ей на ухо.
Ника застонала, когда я ввел в нее палец.
— Это… Это ничего не значит, — упрямо шепчет, а сама ноги шире расставляет, открывая лучший доступ к телу.
— Это значит абсолютно все, — рычу в ответ, разворачиваю к себе лицом и рывком стягиваю с нее футболку.
Вид обнаженной груди Вероники выбил из меня весь воздух. Во мне сейчас доминировала лишь одна потребность — обладать девушкой. По гладкой, молочной коже Стаховой пробежали мурашки, а соски напряглись в ожидании прикосновения. Ника закрыла глаза, когда я провел пальцами по ее груди. Смотрел ей в лицо, она прикусила нижнюю губу и тяжело дышала. Меня достала эта игра.
Наклонился к ней и прошептал на ухо.
— Я хочу тебя, Вероника, — и добавил тише другое признание. — Я нуждаюсь в тебе.
Девушка тут же раскрыла глаза и удивленно посмотрела на меня. Она искала в них ответ, а я молчал, сейчас решение за ней. Я бы мог сказать слова, которые она хотела услышать, слова любви, нежные слова, но не смог. Внутри меня до сих пор тьма, но она рассеивается, когда Вероника рядом.
Ника тихо вздохнула, обвила мою шею руками и поцеловала меня. В этом поцелуе смешалось столько эмоций, что меня шарахнуло от их силы. Впился пуками в тонкую девичью талию. Мне чертовски мало одних поцелуев.