Тафгай 6
Шрифт:
— У кого толстая? — Спросил Мальцев, не расслышав весь рассказ Бори Александрова.
— Либо у Михалыча, — Я кивнул на старшего тренера. — Либо у твоей Сусанны. Выбирай, кто тебе больше нравиться.
— Да я вас за Сусаннку сейчас обоих умотаю, — угрожающе прошипел Саша Мальцев и он бы бросился в драку, если бы не судья матча, который дунув в свисток, призвал нас вернуться к игре.
Я встал на точку напротив Рихарда Фарды, и хоть наставник чехов Ярослав Питнер против моей тройки задействовал своё звено-разрушитель Мартинец — Фарда — Штястны, это не помешало мне, ловко выбить шайбу на Мальцева. Александр же с таким видом, как будто ему плюнули в душу, демонстративно не бросил в прорыв «Малыша», а откинул шайбу двум нашим игрокам обороны Юре Фёдорову и Саше Куликову. «Как ребёнок малый», — усмехнулся я и, постучав клюшкой об лёд, тут же получил обратный пас от Куликова. Рихарда Фарду, не отличавшегося статью и физической мощью, я просто не заметил, спихнув его корпусом себе за спину, и резко переадресовал шайбу под чужую синюю линию на Бориса. Он давно там нарезал круги. Но защитник из «Кладно» Франтишек Поспишил, вовремя поспешил включиться в отбор шайбы и хоть нашего «Малыша» в зону атаки он впустил, но там затолкал к левому борту.
И так бы атака и заглохла, но вдруг незамеченным ворвался за чужую синюю линию Саша Мальцев. «Малыш» катнул шайбу ему на ход. Лидер динамовских атак доработал ногами, ушёл от силового приёма, который хотел ему устроить Олдржих Махач, и выкатил шайбу мне под щелчок. «Красота, — мелькнула в голове короткая стремительная мысль. — Хочешь, бросай в левый верхний угол, хочешь в правый нижний». Но я не пошёл простым путём, бросил сильно и прямо по центру низом. Точнее шайба сама, раскапризничалась и сошла с крюка. Нет понимания у резинового дискообразного кругляша, что нам отыгрываться надо, что тысячи советских болельщиков за океаном ждут новых исторических побед от сборной страны. И хорошо, что важность момента осознал голкипер из «Кошице» Холечек. Он неловко дёрнулся и, не успев положить щитки на лёд, пропустил третью шайбу в сетку — 3 : 3.
Красный фонарь загорелся за воротами сборной Чехословакии, судья в полосатом свитере показал на центр, а народ лениво похлопал моему успеху. Кстати, приняли меня в Виннипеге очень хорошо. Я даже слышал, что на трибунах тыкая в меня пальцем говорили, что это Большой Таф — лучший бомбардир в НХЛ, сбежал от коммунистов. Но ему возражали другие — не сбежал, а специально забросили, чтобы тут пропагандировать коммунизм. В общем, разговоры были один другого чудесатее.
— Я с вами больше не разговариваю, — пробубнил Мальцев, когда мы поехали на смену. — Да у моей Сусаннки лучшая задница в мире!
— Чем докажешь? — Упрямо и нагло усомнился Боря Александров.
— Как дам по шее, без доказательств. — Погрозил кулаком «Есенин» русского хоккея.
— Вы чего, мужики, словно один из вас болельщик «Спартака», а другой «Динамо»? — Я приобнял обоих партнёров по тройке нападения. — Задница у твоей Сусаннки — во! И закрыли тему. Харлам! — Окрикнул я Валеру Харламова, который уже выехал на площадку. — Пока 2 : 1 — в мою пользу.
— Намёк понял, ха-ха, — Засмеялся наш легендарный № 17-ый.
Я уселся на лавку и приготовился ждать, ещё один шедевр от Харламова. Но играющие против армейской тройки чехи Кохта — Недомански — Палечек, сами выиграв вбрасывание, прижали наших парней к воротам Володи Минеева. А защитники Бубла и Хорешовски за эти секунды дважды щёлкнули от синей линии. В первый раз, под шайбу бросился Валерка Васильев, а во втором случае Минеев сам отбил шайбу к дальнему борту. В этом закруглении Йозеф Палечек отвоевал резиновый диск себе, укатил за ворота и оттуда резко отпасовал на самый пятак перед воротами. И первым на шайбе оказался Вацлав Недомански, который продавив защитников Васильева и Гусева, в касание сильно и мощно щелкнул.
— Бамс! — Звякнула штанга, и шайба пулей отлетела в сторону синей линии.
Иржи Бубла бросился на перехват, но выскочивший с краю Валера Харламов, подбив клюшку чехословацкому защитнику, пропихнул шайбу дальше. Вся наша скамейка запасных разом вскочила на ноги, так как на ворота Холечека кроме Харламова под номером 17, побежал и Михайлов номер 14. Йозеф Хорешовски на хорошей скорости покатил спиной к своим воротам, карауля передачу от Валерия на Бориса. Однако армейский 17-ый номер войдя в зону атаки и приблизившись к воротам Холечека на расстояние убойного выстрела, пожадничал, сам шмальнул с кистей и попал точно в девятку.
— Гооол! — Наконец заорала вся наша команда, пока на табло меняли счёт с ничейного, на 4 : 3 в нашу пользу.
— Два — два, пиво лучше, чем вода, водка тоже, но дороже. — Похохатывая ответил мне Валерий Харламов.
— Половина моя — половина наша! — Я шлёпнул по хоккейному шлему армейского форварда.
Перед третьим решающим периодом в раздевалке тренерским штабом решался наиважнейший вопрос — что делать с Недомански? Во второй двадцатиминутке поведя 4 : 3, мы умудрились пропустить дважды и каждый раз нас огорчали хоккеисты именно этой чехословацкой тройки. Сначала счёт сравнял Кохта, а затем Палечек с передачи Недомански вывел сборную ЧССР вперёд — 4 : 5.
— Чё Тафгай молчишь? — Угрюмо посмотрел на меня Борис Кулагин.
— Слава Анисин, без обид, ваша тройка напарила. — Ответил я. — Только Борис Палыч, вы же сами настояли на таком стартовом составе. Хотя видели, что Недомански в два раза крупнее Анисина, вот чех грамотно габаритами и воспользовался. А что сейчас делать? Жлуктов не завялен, Якушев чем-то в отеле отравился. — Я посмотрел на парней, которые сегодня на игру даже не переодевались. — Серёжу Капустина, номинального флангового игрока, надо ставить к Лебедеву и Бодунову в центр. Серёжа большой цепкий в Вацлава вцепится, играть спокойно тому не даст. Ну и начать мы можем период в две тройки нападения спутаем чехам все карты. Мы с Володей Петровым пока ещё не устали. Так ведь Вова? — Я посмотрел на армейского центрфорварда, который был мокрый как из душа.
— Надо, сыграем, — пробухтел он.
— Комсомол ответил — есть, — улыбнулся я.
— Капустин разминайся, — согласился с решением тренерского совета Всеволод Бобров.
В третьем периоде, перепутав все карты, особенно старшие козыри, подопечным Ярослава Питнера и Владимира Костки, мы зажали чехословаков в их зоне так, что в первый ответный бросок они нанесли по воротам Минеева, где то минут за пять до финальной сирены. Единственной недостаток в нашем подавляющем преимуществе был один — шайбы упрямо не шла в ворота. Я даже не выдержал, выбежал в подтрибуный коридор и разбил там ни в чём неповинную клюшку вдребезги. Всеволод Михалыч укоризненно покосился, но ничего не сказал.
— Михалыч, снимай Минея! — Гаркнул я, когда секунды на табло принялись отсчитывать предпоследнюю минуту матча.
— Вбрасывание выиграешь, сниму, — буркнул старший тренер, когда на лёд вышла моя тройка нападения и пара защитников Васильев и Гусев.
— Лады, — кивнул я. — А кого выпустишь-то?
— Всё ребята хороши, выбирай на вкус, — перефразировал Маяковского, не теряя самообладания, Всеволод Бобров.
— Харламов сегодня две положил, вот и пусть катится. — Зло улыбнулся я и почему-то пропел. — Валера, Валера, ты словно снег самый первый, ла-ла-ла!