Таинства любви (новеллы и беседы о любви)
Шрифт:
Вот компания молодых парней и девушек. Как чинно и празднично появились они здесь. Впереди всех вел коляску с грудным младенцем весьма приличный с виду молодой мужчина, а рядом вышагивала высокого роста молодая женщина с красивыми волосами. Это она! Сразу за ними следует группа парней и девушек под стать им, только явно еще не связанных не только узами брака, а ничем не связанных. Лишь двое из них то и дело целовались.
Раздеваясь, все зашумели, загалдели, а из коляски с транзистором у ног ребенка раздался торжествующий голос зарубежного певца... И в мире высоких сосен, освещенных солнцем, с видом на тихую, светлую воду залива, что-то
А те двое, теперь лежа на песке, чуть в стороне от других, назойливо и слепо целовались.
Все это осталось в памяти моей возмутительным и пошлым наваждением. Впечатление такое, как от сценки между Гигантом и Блудницей в “Божественной комедии” Данте: он бьет наотмашь свою преданную подругу за единый ее взгляд в сторону Поэта.
Только во сне, в жутком сне все смешивается - и добро, и зло, и чистота, и грязь. Но это был не сон.
У нее уже двое детей. Навещая приятеля на даче, где я и познакомился с нею, изредка вижу ее, обыкновенно с детьми... Ведет за руку старшего, а впереди катит в колясочке малыша... В последний раз видел ее на велосипеде... Я не показываюсь ей на глаза, но мне кажется, она всегда знает, когда я из-за сосен слежу за нею... Она взглядывает в мою сторону, слегка встряхивает головой и, заторопившись, проходит или проезжает мимо...
Теперь она все чаще грустна, и эта грусть ей идет. Теперь у нее трудная пора. Она стоит, говоря философским языком, перед выбором, который каждый человек рано или поздно должен сделать. На то нам и дан разум.
И вы, Марина, стоите перед выбором. И это хорошо. Потому что выбор один. Альтернативы нет. Дело не в вашем замужестве, хотя это важный повод и случай для нравственного выбора, который определит вашу человеческую сущность и будущность.
Прощайте! Обо мне не жалейте. Я вас люблю, и на том спасибо. Вы одарили меня тем, что хорошо знали Данте, Петрарка, Пушкин: безответная любовь и есть высшая форма любви”.
VII
На этот раз Марина едва дождалась и раскрыла письмо Стенина с большим нетерпением, ожидая окончательных разъяснений... Только вот - относительно чего? Она сама уже хорошенько не знала. В первую минуту письмо сильно задело ее, в особенности в той его части, где упоминается о Гиганте и Блуднице, вообще пляж, молодая компания, в которой она узнала Славика с его приятелями и себя в одну из веселых, безалаберных минут, впрочем, довольно невинных. Марина сначала невольно рассмеялась и влруг заплакала. Но тут же усмехнулась при мысли, как давно она не плакала, уже и не припомнить... И ей было приятно поплакать, точно что-то тяжелое оторвалось от сердца.
Она полулежала на тахте и, поплакав, даже вздремнула немножко, так, не совсем забываясь и точно грезя наяву: “Я вас люблю, и на том спасибо”. Чудак, право, это какое-то донкихотство в новом роде! Конечно, он правильно сделал, что не женился на этой Тане. Устроила бы она ему жизнь! Но как он одинок... И дело даже не в его инфантильности, она в конце концов ему идет, а в его непостижимом одиночестве. А он словно не сознает его или сознает, как свою свободу... Он словно вне времени, как человек, который действительно прожил две-три жизни... Он представлялся одновременно и старым, и юным. Он поведал ей историю своей души. Это непрерывное, по-детски живое, органическое развитие человека, в чем прослеживается не только его судьба, но и жизнь общества в известный период, вселяло в ее душу оптимизм.
Хотя он в очередной раз распрощался с нею, ей хотелось написать ему: “Вы превращаетесь для меня в миф, в некий символ... Но этого я не хочу, я хочу вас видеть таким, каков вы есть, я хочу, чтобы вы любили меня и никогда не покидали... Теперь я знаю, не я вам нужна, как вообразила я себе (пустое самомнение юности), а вы - мне... Мне нужно пройти хотя бы часть того пути, какой вы уже прошли. Кто же мне поможет, если не вы?”
Марина очнулась. Людмила Ивановна, вернувшись из магазина, заглянула к ней.
– Ты дома? Что, опять письмо получила? От Михаила Стенина? Интересно?
– Если хочешь - прочти.
– Можно?
Марина поднялась и прошла на кухню, захватив мамину сумку с продуктами. Выкладывать из сумки покупки она любила с детства.
– Послушай, Марина, - с недоумением спросила Людмила Ивановна, выходя к дочери, - о чем это он пишет?
– О себе.
– Нет, он любит тебя и предостерегает от замужества!
– Разве он не прав? Кому нужно мое замужество?
– Он любит тебя!
– Это его дело.
– Какое он имеет право вмешиваться в твою жизнь?
Беспокойство Людмилы Ивановны легко было понять, но Марина, как нарочно, упорствовала и выводила мать из себя. Людмила Ивановна схватила дочь за руку, чтобы сейчас же пойти к Стенину, но тут пришел Славик.
– Пойдешь и ты с нами!
– властно приказала Людмила Ивановна, сумбурно передавая ему содержание письма, считая и его оскорбленным этим вмешательством.
Марина, которая уже не знала, плакать ей или смеяться, все же сохранила самообладание, улыбнулась грустно и посоветовала матери просто позвонить и высказать Стенину все, что она о нем думает.
Людмила Ивановна опомнилась. Она даже поправила прическу перед тем, как снять трубку. Марина продиктовала номер телефона и увела Славика на кухню.
Стенин отозвался быстро, и разговор был вполне корректен.
– Простите, ради бога! Вас беспокоит мама Марины. Прежде всего хочу сказать, что мы все, всей семьей, с большим интересом читаем ваши статьи... Да... О многом хотелось бы расспросить вас, да нынче вот голова не тем занята. Марина выходит замуж... Вы знаете? Спасибо, спасибо! Но, понимаете, женихи страшно ревнивы... Ваша переписка...
Михаил Стенин усмехнулся, обещал больше ничем не возбуждать ревности жениха и попросил позвать к телефону Марину. Поколебавшись, Людмила Ивановна все же позвала дочь.
– Кажется, вам досталось из-за меня и от мамы, и от жениха?
– спросил Стенин.
– Мне? Скорее им от меня, - отвечала Марина сердито.
– Что вы хотите сказать?
– Не сразу, когда соберусь с мыслями, я вам напишу.
– Но нам как будто запрещают переписку...
– Ответа не потребуется, как вы не требовали его от меня. Все будет по-вашему! Прощайте!