Таинственный двойник
Шрифт:
– Ладно, дай два.
– Две тысячи, дядя, – крестьянин выпрямился и, держа шапку в руках, встал перед ним.
Глаза того расширились. Он сделал шаг назад:
– Не может быть!
– Может, может, дядя!
– Раймунд?
Он подошел, еще не веря, и взял его за плечи, чтобы посмотреть ему в лицо.
– Раймунд?! Дорогой! Раймунд! – и стал его целовать в обе щеки.
Изумленная дворня замерла. Освободившись от цепких объятий де Буа, Раймунд, глядя на своих недавних товарищей, приказал:
– Заезжайте
– Сейчас, сынок, сейчас же отдам, – догадываясь, что эти огромные деньги племянник отдает им за свое спасение. – Ну пошли, – он обнял племянника, и они двинулись к дому.
Первое, что спросил у дяди Раймунд, было ли приглашение короля.
– Нет, – почему-то смутился дядя.
– А костюмы пошили?
– Тоже нет, – он вздохнул.
– Вот видишь, а я успел вернуться!
В этот день они долго сидели вдвоем. Раймунд рассказывал о своих новых злоключениях, а дядя с ужасом в глазах внимательно его слушал. Когда Раймунд закончил повествование, дядя сделал резюме услышанному:
– Мне думается, что все это дело одних рук – тамплиеров. Это опасный противник. Надо всегда быть начеку. И мне непонятно, почему король до сих пор не дал мне ответа. Я даже обратился с письмом к моему давнему другу, ныне маршалу Франции Патэ. И он молчит.
Раймунд почувствовал, что дяде было неловко за то, что он не может до сих пор добиться решения, казалось бы, не очень сложного вопроса. Чтобы замять этот разговор, дядя начал рассказывать про одно событие, которое здесь недавно было.
– Ты знаешь, в людях иногда проявляются такие способности, что диву даешься. У нас в гостях была, ты думаешь, кто? – он смотрит на него с интригующей улыбкой.
Раймунд почему-то сразу подумал об Агнессе. Лицо его покраснело. Дядя понял.
– О, да ты у меня еще совсем, совсем юный! Да, она, она, юная герцогиня Водан, и она убеждала меня, что ты жив, – он хлопнул его по коленке. – Но хороша! Ой как хороша! Боюсь, беды ты с ней не оберешься.
– А это почему? – Раймунд смотрит на дядю серьезными глазами.
– Да от кучи поклонников. А я твою натуру знаю, малейшее оскорбление и… шпага в руке. Кстати, я тебя подготовлю. Завтра придет учитель фехтования, лучше которого во всей Франции нет.
Раймунд промолчал. Но, чтобы как-то отойти от этой темы, спросил:
– Дядя, а как ты думаешь, почему король нас не принимает?
Дядя задумался. Он встал, прошелся по комнате. Поправил в канделябре покосившуюся свечу. Подошел к окну. Раймунд понял, что это трудный для него вопрос и дядя что-то знает, но почему-то не хочет сказать.
Он подошел к нему и тоже посмотрел в окно. Там двое южан вертелись около телеги.
– Хорошие ребята? – спросил де Буа, поворачиваясь к племяннику.
– Хорошие.
– Я с ними рассчитался.
– Дядя,
– Да сколько угодно, – он еще раз взглянул на нечаянных гостей и пошел к креслу.
Вернулся к креслу и Раймунд. Подвинулся к дяде поближе.
– Дядя, ты не ответил на мой вопрос. Я чувствую, что тебе почему-то трудно об этом говорить. Не бойся, я выдержу. Для меня лучше знать, чем об этом думать.
– Ты прав, – он потер ручки кресла.
– Дело в том, что, спасая сестру, ты лишился графства.
В голове Раймунда это сообщение нашло иное выражение. Граф де Буа напрямую не хочет сказать, что он раскрыт, а раз так, то его лишают наследства в пользу настоящей графини.
– Дядя, – он решил во всем признаться сам, – что мне оставалось делать, по…
– Подожди, подожди, – дядя приподнял руку, – ты хотел сказать, что остается делать нам. Я пока не знаю, и торопиться не будем. Свадьба еще не назначена, поэтому решения нет. Король чего-то выжидает.
В голове Раймунда все смешалось: свадьба, ожидания короля…
– А при чем тут свадьба? – осторожно спросил он.
– А то, что в брачном договоре записано: тулузские земли идут в собственность брата короля как приданое.
Совсем запутался Раймунд: «При чем здесь брат короля? Неужели он женится на Констанции? Ба, тогда все ясно!» Лицо его просветлело. Он вспомнил совет Грозного: если не хочешь беды, никому, слышишь, никому – ни жене, ни другу, никому никогда не говори о своей тайне. «А я чуть не проболтался. Нет, все. Урок на всю жизнь. Держаться до последнего. Итак, я пока граф. Там видно будет. Возвращаться туда – смерти подобно».
– Тогда ясно. Король делает вид, что меня нет. Свадьба прошла, земли вошли в королевский домен. И будет поздно.
Де Буа как-то странно посмотрел на племянника. Его взгляд как бы говорил: «Ну и головаст же ты, мой племянничек». Да, так и подумал.
– А позже, дядя, как ты думаешь, он нас примет?
Дядя опять задумался, потом сказал:
– Надеюсь на маршала.
Маршал старался. Хорошо изучив короля, он выжидал момента. И в один из дней Ферри Патэ подумал, что время для этого наступило.
– Ваше величество, – сказал он перед уходом, глядя на доброе выражение лица своего господина, – у меня есть старый друг.
– Уж не граф ли де Буа? – голова короля наклонилась, а сам он весь собрался, точно приготовился к прыжку.
– Он, – сознался маршал.
– Я его, Ферри, принять не могу.
– Почему? – искренне удивился маршал.
– Если я его приму сейчас, то сильно пострадают интересы Франции.
Маршал сник:
– А почему?
Король подошел к Ферри и, как делают друзья, положил на его плечо руку. Патэ увидел, как в глазах его промелькнуло глубокое сожаление. Да, король был великий человек.