Таинственный зов севера
Шрифт:
– Я Вьокко.
– А я Ульяс.
Несмотря на появившуюся между ними непринуждённость, Ульяс продолжал оставаться на том же самом месте. Вьокко не обратила внимания на эту его странность и, приблизившись к сейду, сделала пару шагов вправо – к Ульясу.
Тот отступил на столько же шагов – влево, за сейд.
Вьокко остановилась, удивлённая:
– Ты что – боишься меня?..
Юноша покачал головой. На его лице отобразилось смешение чувств.
– Это не то, что ты думаешь…
– А ты знаешь, что я думаю? – улыбнулась она.
Ульяс повёл плечами, и Вьокко вообще стало весело. В школе-интернате, где она училась в детстве,
– Почему ты прячешься?
Вьокко сделала ещё несколько шагов вправо, Ульяс – столько же влево.
Вьокко остановилась в недоумении – что-то было не так. Во-первых, откуда он взялся здесь, где до ближайшего жилья – не один десяток километров?.. Во-вторых, он не был ни местным жителем – саами, ни каким-нибудь геологом, туристом или прочим людом, изредка забредавшим сюда раз в несколько лет…
Нужно было что-то предпринять! Не ходить же им целый день вокруг сейда!
Вьокко любила побегать на открытых пространствах за куропатками, просто так, ради забавы, ведь друзей у неё здесь не было. Вот и сейчас она, словно упреждая взлёт птицы, сделала вначале резкий обманный бросок тела влево, затем прыжок вправо и…
И ничего не случилось! Она просто и легко поймала этого странного Ульяса за руку и воскликнула:
– Попался!
На что тот отреагировал взглядом, полным замешательства и смятения.
«Что я наделал! Я не должен был показываться ей, мне нужно было скрыться! Ведь люди Верхнего Мира теряют свою жизненную силу при контакте с нами! А теперь эта девушка должна будет либо уйти со мной, либо погибнуть здесь – другого выбора у неё просто нет…»
Вместе с тем, от прикосновения девичьей руки юношу охватило новое неведомое чувство. Он не смог бы его описать словами… Видимо, это её жизненная сила струилась, переходя в него, заставляя сердце забиться гулкими толчками. Ульясу нестерпимо захотелось прижать Вьокко к себе и навсегда увести из этого злобного мира! Она была такая красивая… Под платьем из тонкого белого сукна угадывались безупречные формы её сильного и стройного тела. От быстрого движения щеки девушки разрумянились. Вот она улыбнулась, и на них появились милые ямочки…
Но разве такое возможно: привести домой девушку из Верхнего Мира?..
Пока юноша раздумывал, Вьокко, притихшая, словно маленький чуткий зверёк, тоже прислушивалась к себе и к нему. Ульяс очень понравился ей! Выросшая среди природы, с детства воспринимая её естественные законы развития и размножения, Вьокко не была подвержена ни ложной стыдливости, ни ханжеству. Для неё сейчас всё было предельно просто и понятно: это он, мой суженый, моя любовь!
Не дождавшись, когда тот осмелеет, она просто и бесхитростно прижалась к парню. И почувствовала себя самой счастливой в мире! Да и Ульяс, отбросив, наконец, свои сомнения, обнял доверчиво прильнувшую к нему девушку – сначала несмело и осторожно, затем властно, по-мужски. К его огромной радости, она подчинилась, ответив на его ласку! Закрыв глаза, с замиранием сердца он отыскал её горячие губы и припал к ним, как к живительному роднику, затем поцеловал её пахнущие хвоей волосы… И, наконец, осмелился задать девушке вопрос, может, и преждевременный при других обстоятельствах, но абсолютно необходимый сейчас:
– Пойдёшь за меня?..
Он обречённо ждал ответа. Он знал, что случится с ней, потерявшей свою жизненную силу, если она не согласится уйти с ним: Вьокко просто умрёт в короткий срок, не исполнив своего жизненного предназначения. И он до конца своих дней будет обречён жить с непоправимым чувством своей вины, ведь невозможно быть счастливым, забрав чью-то жизнь!
– Пойду, – легко ответила она.
Ульяс ласково погладил её доверчивое лицо. Но пойдёшь ли ты, узнав, куда нам придётся идти?..
– Вот только отец… – в голосе девушки прозвучало сомнение.
– Разве он не мечтает выдать тебя замуж?
– Да, но… Что мне ему рассказать о тебе? Кто ты, из какого рода?..
Ульяс помедлил с ответом. Он ждал этого вопроса и боялся его.
– Мой род живёт далеко, очень далеко отсюда, – уклончиво ответил он. – Все мои родственники – достойные люди. А со здешними жителями мы не пересекаемся. Но ведь и вы с отцом не стремитесь к общению с ними, не так ли?
Вьокко кивнула. С тех пор, как отец с матерью забрали её из школы-интерната, прошло уже шесть лет, и за это время она могла по пальцам пересчитать редкие встречи с другими людьми. Все они были местными жителями, саами, и приходили к её отцу, нойду Юхани, только по насущным вопросам. Что же касается пришлых представителей власти, то ещё не было случая, чтобы кто-то из саами показали им дорогу в жилище нойда, спрятанное в дремучей лесной чащобе. Он сам появлялся и выходил к ним, если было необходимо.
Ульяс выпустил девушку из объятий и отошёл в сторону. Сейчас. Я должен рассказать ей. Она должна знать всё.
– Я из рода сирти…
Он хотел уточнить, слышала ли она о сирти, но это уже было излишне: девушка вздрогнула, и ужас отразился на её лице.
– Сирти?!.. «Сирти! Так вот почему у него такой странный выговор! Говорят, когда-то они жили рядом с нами, прежде чем уйти в подземелья…»
Сердце юноши упало. Вот и всё. Она останется здесь и погибнет. И всё это из-за моей прихоти. Я не должен был показываться ей на глаза. А тем более – прикасаться к ней!..
– У нас светлый, красочный Мир, – заговорил он ровно, пытаясь не показать своего отчаяния. – Мой народ живёт там счастливо, никому не причиняя зла. Но, конечно же, вот таких просторов, как здесь, у нас нет.
Они оба, не сговариваясь, взглянули на сдержанную северную красоту покатых гор, тянущихся за болотом до самого горизонта и сливающихся с ним в синеватой дымке. Как ни странно, но именно эта пустынная бесконечность каким-то непостижимым образом объединила их сейчас. Настолько, что руки юноши и девушки робко потянулись друг к другу и прижались, чуть вздрагивая… И это прикосновение, лёгкое, как крылья бабочки, внезапно что-то изменило вокруг – даже сейд запел! Это была нежная трогательная мелодия свирели… Неважно, как объясняют эти звуки учёные – колебанием воздуха или чем-то ещё. Ульяс же и Вьокко, бесхитростные в своих первых чувствах, сразу поняли – это сами сакральные силы благословляют их союз!..
– А… А как же вы там живёте без солнца, в темноте? – повернулась к нему лицо Вьокко.
– Это сейчас у вас здесь светло, а потом вы полгода живёте в темноте. А у нас всегда светят агники, это такие маленькие солнышки, их много.
– У нас ночью светят луна и звёзды, а ещё бывают полярные сияния, тогда тоже много света, – сказала Вьокко, и тут же добавила безо всякого перехода: – Я пойду за тобой. Жена всегда уходит в Мир мужа – так говорила моя мама. Она тоже так поступила.
Ульяс, не веря своим ушам, осторожно повернул голову и всмотрелся в лицо девушки.