Таисия, или Кукла московская. Продолжение
Шрифт:
Они зашли в магазин и прикупили для Анны Филипповны гостинцы, а Косте подарили большую на дистанционном управлении машину, чему он был безумно рад. Паренек сразу увлекся новой игрушкой, которой у него раньше никогда не было, и они дружно поехали в больницу.
У самого входа мужчина передал Таисии пакеты с продуктами и сказал:
– Вы идите, а я вас здесь подожду.
– Дядь Федь, – смотрел на него мальчик, – бабушка все равно узнает, что ты подрался. Может, пойдешь с нами?
– Потом, – махнул рукой Тополь, – вот губа немного заживет, и я обязательно к ней загляну.
Тая молча взяла пакеты, и они с Костиком скрылись в коридоре.
Анна Филипповна лежала на кровати. А завидев их, очень обрадовалась, вся оживилась и радостно заговорила:
– Кто это ко мне приехал? Внучек мой любимый! И Таюшка, девочка моя!
– Добрый день, – с улыбкой подошла к ней Новгородцева. – Как вы тут?
– Лучше, – заверила ее женщина, – с каждым днем все лучше и лучше! Вот домой хочу попроситься.
– Ни в коем случае! – запротестовала она и поставила пакеты на тумбочку. – Пока доктор не выпишет сам, вы никуда не торопитесь. Вам надо обязательно долечиться.
– Огород там у меня, – взмолилась Боброва, – дом без присмотра! Курочки мои одни. Как они там без меня?
– Огород ваш вчера полили и поливают каждый день, – стала рассказывать ей Тая. – За домом смотрят хорошо. И куры ваши никуда от вас не денутся.
– Я уже все бока отлежала! – пожаловалась ей женщина. – И так домой хочется!
– Пока врач не разрешит, вы никуда не пойдете! – стояла на своем девушка.
– Бабушка, ну полежи еще немножко, – жалобно попросил ее Костя. – Вот выздоровеешь, и сразу поедем в детский дом забирать Галюню.
– Галюня моя, Галюня! – покачала та головой, а на глаза снова выступили слезы. – Как она там, моя сиротиночка? Как там ее больные ножки? Как они все?
– Осталось немножко, – успокоила ее Тася, – скоро состоится суд, и детей обязательно вернут.
– Ой, вернут ли? – не верила Боброва и вздохнула. – А дальше-то, что будет?
– Если вам их не отдадут, то их усыновлю я.
– И увезешь их? – со страхом в глазах спросила Анна Филипповна.
– Никуда я их не увезу, – поспешила успокоить она. – Дети будут жить здесь, при вас. Они здесь родились, они здесь и вырастут. Тем более, что Костику не понравилось в Москве. – Сказала она и посмотрела на мальчика. – Так ведь, Костя?
– Да ну ее, эту Москву! – сознался паренек. – Шум, гам. Народу тьма! Того гляди потеряешься. То ли у нас в Никулино! И речка рядом – купайся сколько хочешь! И вода хлоркой не пахнет. И гулять можно целый день! А там только, когда тебя выведут, как собачку на прогулку.
Выслушав мальчика, они весело засмеялись. Он так убедительно все перечислял, что вызвал смех у всей палаты. Смеялись и женщины на других кроватях, а он все не унимался:
– В метро поехал первый раз, так испугался! Эта лестница бежит и бежит, а я думаю: как она затормозит сейчас резко! И мы все, как повалимся друг на друга!
– Костя, почему ты мне об этом в Москве не говорил? – с улыбкой спросила его Таисия.
– А что я, маленький жаловаться? Я уже взрослый! Как я буду выглядеть в глазах женщины?
Тут все расхохотались еще больше, а Тая прижала его к себе и поцеловала в щечку.
– Ты выглядишь в глазах женщины просто замечательно! – подбодрила она. – Так держать!
– Можно я тогда к дяде Феде пойду?
– Можно, – согласилась она.
Он мгновенно бросился к выходу, с шумом распахнул дверь и вскоре скрылся в коридоре.
– А что, и Федор здесь? – вскинула удивленно брови Боброва. – Что же он не заходит?
– У него там… дела… – запинаясь, поведала Тая и опустила свои реснички. – Машина там… что-то барахлит…
– Машина? – смотрела на нее пристальным взглядом женщина. – Барахлит? А сам он там не забарахлил?
– Сам? Нет, – усмехнулась Новгородцева.
– Ой, темнишь ты, девка! – качнула головой Анна Филипповна. – Глаза-то вон как светятся!
– Давайте потом об этом поговорим, не место здесь, – тихо попросила она.
– Я же вас насквозь с Федором вижу! Мне и говорить ничего не надо. А то зачем ты сюда зачастила? – ответила ей Боброва.
Девушка подняла реснички и долго смотрела в глаза этой умудренной опытом жизнью женщине, как бы спрашивая: и что вы по этому поводу думаете?
Анна Филипповна, в свою очередь, изучала ее взгляд. Она знала Таисию давно, с малых лет, когда та ещё приезжала в гости к тетке, вместе со своими родителями. Знала, что девочка умненькая, послушная, но особо не общалась с их семьей. Да и с Марусей она дружна не была. При встрече пройдут, поздороваются, обменяются парами фраз, да и разойдутся по своим делам. Но то, что Тая сделала для Шуры, она не забудет никогда! Сноха умерла на руках этой замечательной девочки, и не просто Шуркой пьяницей, а Александрой Бобровой. Люди запомнили ее красивой, ухоженной, улыбающейся и счастливой. Да и для детей она столько добра сотворила – отмыла, приголубила, накормила и теперь пытается вернуть их домой.
– Совет вам, да любовь! – пожелала она и улыбнулась.
– Спасибо, – ответила Тася, глядя на нее счастливыми глазами.
Федор сидел под большим раскидистым деревом на лавочке и курил. В дверях показался Костя, он покрутил головой по сторонам, разыскивая его, а когда увидел, то со всех ног бросился к нему. Он подбежал, пряча свою радостную улыбку, сел рядом на лавку и сразу поведал:
– А тетя Тая сказала, что никуда нас не увезет! И что мы все будем жить здесь, в Никулино. Вместе!
– Да-а-а! – протянул Федор, внимательно глядя на него. – И кому она это сказала?
– Бабушке.
– Бабушке?! – не поверил мужчина и качнул головой. – Это уже очень интересно!
Паренек сморщил свой лобик, переживая, что выдал чужую тайну, и тихо попросил:
– Только ты меня не выдавай.
– Лады! – радостно отозвался Тополь и потрепал его по волосам.
Они долго сидели на лавочке, ожидая появление Таисии. Костику не терпелось поскорее вернуться домой и похвастаться всем друзьям новой и крутой машинкой. А Федор думал над его словами и курил сигарету.