Так я встретил свою смерть
Шрифт:
— Конечно, спрашивай, что хочешь.
— Я хочу знать, что это была за книга в твоих руках, и почему ты сказала, что уже видела меня взрослым? Это как-то связано с тем, что ты делаешь?
— У всех событий есть своё время, место и срок. Я владею этой информацией, книга же является проводником и лишь показывает мне нужную, хотя я могу видеть её и без книги, но твой случай уникальный, — её глаза снова стали грустными.
— И в чём отличие?
— Скажем так, не вся информация о тебе соответствует реальности, а некоторая меняется прямо в моменте, поэтому я за тобой присматриваю.
— А наши встречи, ты тоже их видишь?
— Да, я вижу их, — когда она произносила эти слова, её лицо выглядело очень грустными, ей явно было больно, поэтому я не решился расспрашивать
— Знаешь, я хотел тебе кое-что сказать, когда вновь встречу… — я запнулся, не зная как продолжить, внезапно, стало страшно, но я собрался с духом, резко вздохнул и выпалил, — я влюблен в тебя! Будешь ли ты моей девушкой?
Мне было стыдно поднять на неё глаза, но я всё же взглянул. Её лицо было полностью красным, как помидорка, она пыталась прикрыть его рукой, чтобы скрыть смущение.
— Сколько времени живу, но такое мне говорят впервые…
— Тебе неприятно?
— Нет, вовсе нет, конечно, мне приятно, хотя я и догадывалась, что нравлюсь тебе, но не думала, что настолько и что ты попросишь меня быть твоей парой, просто, к сожалению, не уверена, что это вообще возможно.
— Почему? Из-за того, что мы из разных миров?
— Отчасти, но есть и более существенная причина, о которой я не могу сама тебе рассказать. Боюсь, если ты когда-нибудь узнаешь, кто я на самом деле, то больше не захочешь быть рядом и разочаруешься во мне.
— Тогда позволь мне поклясться, — я всё ещё крепко держал её руку, — я клянусь, что никогда не разочаруюсь в тебе и не брошу, кем бы ты не была. Могу поклясться даже перед лицом смерти, если надо!
Девушка, внезапно подавилась чаем, и закашлялась, ей потребовалось время, что успокоиться.
— Я-то думала, что ты волчонок, а тут у нас настоящий коварный волк, оказывается, — она усмехнулась, — я принимаю твою клятву, только смотри не пожалей о ней потом, и ответить на твоё признание я готова, — она снова смутилась, — вот только прямо сейчас есть слишком много препятствий, поэтому, я хочу подождать до тех пор, пока ты не узнаешь о моей настоящей сущности, и, если даже тогда ты захочешь быть вместе со мной, я найду способ.
— Я буду ждать тебя столько, сколько потребуется! Вот только можно ещё одну просьбу?
— Какую? — девушка с опаской взглянула на меня.
— Ты сможешь вернуться через два года, когда мне исполнится двадцать?
— Да, смогу, но почему именно в это время?
— У меня будет церемония совершеннолетия, я хотел бы, чтобы ты стала моей партнёршей на ней.
— Хорошо, я приду, но прошу, помни о своей клятве и исполни её, что бы ни случилось, иначе мне будет очень больно.
Девушка встала из-аза стола, подошла ко мне, потрепала по волосам рукой, как делала ранее в детстве, и, поцеловала в лоб, а после резко развернувшись, отправилась к двери. Она распахнула её одной рукой, обернулась и весело помахала, а после исчезла в лучах закатного солнца, оставив после себя только сияющий след. Хотя я успел заметить, как ярко пылали её щёки. Пусть наша встреча прошла не совсем так, как я рассчитывал, да и признание получилось вовсе не романтичным, но я был безмерно счастлив, мне удалось сказать ей то, что я хотел и даже получить ответ, пусть пока неоднозначный, но всё же дарующий надежду на возможное светлое будущее. В тот момент мне сильнее всего на свете захотелось показать всему миру девушку, которую я люблю. И только спустя два года, на том самом званом вечере я понял, насколько все мои мечты были детскими и наивными.
— Госпожа, госпожа, вам снова больно? — демон в форме дворецкого навис над девушкой, лежащей на полу. Она тяжело дышала и еле могла двигаться.
— Помоги мне!
— Да, госпожа, — демон подхватил её на руку и отнес в кровать, — но зачем же вы так себя изводите. Неужели этот парень и, правда, стоит таких ваших страданий.
— У меня осталось мало времени, мне нужно как можно скорее восстановиться.
— Куда вы на этот раз собрались?
— На бал, он меня пригласил.
— Госпожа, вы с ума сошли?! А, если там будут те, кто знает ваш секрет, если они расскажут обо всем? Вы же знаете что будет, если
— Знаю, но всё равно пойду, потому что хочу верить в него, — произнесла девушка и отключилась, настолько нестерпимой была боль.
Дебют состоялся летом, на праздник приехали представители всех соседних королевств и стран. Отец решил показать меня всему миру в самом прямом смысле этих слов. Конечно, первым делом, я предупредил его, что на празднике будет особенная гостья. Он был очень заинтересован, особенно, когда я сказал, что гостем будет девушка. Самый большой зал, лучшее убранство, закуски и напитки от знаменитых поваров, прекрасные музыканты — всё по высшему разряду. Мероприятие было масштабным. Бал начался в пять. Все гости собрались, а через час состоялся официальный выход имперской семьи. Отец, матушка, сестренка и я — мы вышли все вместе в одинаковых белых, расшитых золотом, одеждах. Но вся эта роскошь не восхищала и не радовала меня, да и наряженные по последней моде девицы, бросающие в мою сторону заискивающие взгляды, не трогали, всё, что мне сейчас было нужно, это увидеть Мару. И вот, спустя ещё полчаса она появилась. Без представлений, без красивого входа через парадную дверь, девушка просто возникла посреди зала именно в тот момент, когда все разошлись после очередного танца и брали бокалы, чтобы поднять тост. Она была в белом платье, усыпанном камнями, которые своими переливами напоминали звезды, её волосы были слегка присобраны сзади, а, подчеркнутые макияжем глаза, сияли ещё ярче. Как только она появилась, в одно мгновение все взгляды притянулись к ней. Даже император, который обычно не обращал внимания на других женщин кроме своей жены, не мог отвести глаз. Он тут же спустился вниз с возвышения, где сидело всё наше семейство, чтобы успеть поприветствовать гостью быстрее меня. В зале воцарилась тишина.
— Добро пожаловать на вечер, прекрасная госпожа, — отец подошел к девушке и поцеловал её руку, дворяне пооткрывали рты. Император никогда себя так не вёл, да и не должен был, — мой сын рассказывал о вас, говорил, что вы спасли ему жизнь, я безмерно вам за это благодарен. Не скажете старику, как вас зовут?
— Приветствую, великое солнце империи, — девушка склонилась в реверансе, — и прекрасную звезду империи, — добавила она, поскольку увидела, как я подошёл, — меня зовут Мара.
— А у тебя и правда необычная внешность, ни разу не видел подобного, хотя уже довольно давно живу на этом свете. Но я пониманию, почему мой сын влюбился в тебя с первого взгляда и все эти двенадцать лет даже слышать о других девушках не хотел, пытаясь тебя найти. Я бы на его месте тоже ни за что не отказался от мыслей о такой красавице, — император засмеялся, взял девушку за руку, подвел ко мне, взял за руку меня и соединил нас, как будто давая благословение.
— Постойте, ваше величество, — один из иностранных министров вышел вперёд, — не стоит вам позволять этой девушке стоять рядом с императорской семьей и уж тем более благословлять.
— Объяснитесь, почему вы позволяете себе говорить подобное в адрес нашей дорогой гостьи, — император злобно взглянул на мужчину, но тот и бровью не повел.
— Вот уж правда, спасла жизнь? Не думаю, что всё было так на самом деле, ведь она не может никого спасти. Уверен, если вы узнаете о её сущности, то она сразу же перестанет быть дорогой гостьей, — министр усмехнулся и уставился на девушку, её лицо резко стало мрачным. Я не понимал, что происходит, но решил, что будет правильным прикрыть Мару собой, поэтому вышел вперед, продолжая крепко держать её за руку.
— Если хочешь что-то сказать, говори, если будешь молчать, то молчи до конца своих дней, — сказал ему в ответ император, все сильнее злясь.
— Как вы поняли, она не человек, — среди аристократов начались перешептывания, — но и к нелюдям эта девушка не относится, она вообще не принадлежит этому миру.
— И что, это всё? — император схватил министра за грудки, — и только из-за этого вы пытаетесь оскорбить мою гостью.
— Отпустите, ваше величество, я ещё не сказал самого главного, это девушка никогда бы не стала никого спасать, ведь она — сама смерть.