Такие дела
Шрифт:
– ... ну а ты как считаешь, кто нас может рассудить? Говорят, Мамука Сван в городе...
– Ты что, Игорь, с "пиковыми" дружишь?
– Да нет... Ну а кто еще? Кого ты знаешь?
– Я многих знаю. Всех перечислять?
– Ну, из тех, кому можешь поверить?
– Рёвыча можно.
– Я его совсем не знаю, издалека видел два раза. Фофу Большого, а? Фофу Иваныча? Подходит? Мы его знаем, он нас знает.
– Не подходит. Дурак он и психопат.
– Пожалуй... А Лёву Веселого знаешь?
– Льва? Знаю. Так он, вроде бы, от ваших отошел?
– Это не твоя и не моя забота. Так знаешь? Ему доверяешь?
– Я - вполне. А ты?
– Да, иначе бы не предложил.
– А что же ты - то Мамуку какого-то, то Фофу Иваныча?...
– Это я думал вслух. Ну так?..
– Договорились.
Вот так война прошла стороной, и мы с Капо обратились за арбитражем к третьему лицу, который
Стал человек предпринимателем: этот, предположим, банными вениками торгует, этот частную клинику открыл, я - в сфере обеспечения безопасности граждан и организаций работаю. Да и не работаю, если по большому счету, а живу своим делом, и в материальном смысле и вообще, с головой окунулся. В этом и заключается разница между человеком наемного труда и тем, кто прикован к своему делу, как... как к собственной грудной клетке... или к каторжанской тачке.
На себе испытал и много интересного открыл: оказывается, политэкономия, социальная политика и психология очень тесно связаны между собою. Жил себе и жил на свете я, Игнат Александрович Федоров. Пришла новая эпоха, и я открыл дело, которое выросло потом в крупную, разветвленную, мощную детективно-охранную ассоциацию "БЕРЕЗА". Международную, напомню, с филиалами в дальнем и ближнем зарубежье. Работаю много и получаю... тоже, в общем и целом, прилично. Тратить почти некогда, кроме как поесть-попить, но на это дело - чтобы тратить, - у меня есть жена, да и дети подрастают вместе с потребностями.
Работаю, конечно же, не один: сложился коллектив, включающий в себя четыре, как минимум, уровня иерархии, в отделе кадров счет трудовым книжкам на сотни идет, а еще десятки людей на разовых договорах годами сидят... Мне бы мечталось, чтобы все в фирме вламывали с той же интенсивностью, что и я, но так не бывает и поэтому - по зарплате и труд, по труду и зарплата, хотя на малые оклады наши люди не часто жалуются... Порядки у нас в фирме жесткие, требования - высокие, но разумные, как я считаю, не нравится - не ешь, ищи другое место. Фирма - она ведь, как прямое зеркало, довольно точно отражает особенности своего хозяина, потому что создавалась и развивалась, что называется, под него, под своего родителя. И в этом я не вижу ничего предосудительного - если хозяин плох, то и фирма недолговечна, лопнет и рассыплется в гумус, уступая место под солнцем более удачливым и умелым. "Форд" иначе ведет свои дела, нежели "Крайслер" или "Дженерал моторс", не говорю хуже, там, лучше, но иначе, хотя, казалось бы, такие крупные корпорации, где в каждой миллионы акционеров-совладельцев, а наемные менеджеры ни сном ни духом не напоминают отцов-основателей, должны нивелироваться в методах ведения бизнеса до полного тождества, не считая "лэйблов" и "брэндов"... А вот отличаются и даже культивируют свою самобытность, непохожесть на других. И в Штатах так, и в Японии; теперь вот до нас докатилось: всяк стремится подчеркнуть свою независимость и "ниначтонепохожесть" - и крупные конторы, и мелочь...
Что там будет после меня - сохранится ли дух фирмы и сохранится ли она сама? Бог ведает... Надеюсь, до этого еще очень далеко, я собираюсь долго еще работать. А пока я определяю политику фирмы, сиречь ассоциации, и не устаю удивляться столь тесной связи экономики и психологии...
Рассказываю типовой случай. Работает у нас чуть ли не с первого года сотрудник, руководитель среднего звена, занимается охраной и под началом у него... когда два человека, когда двадцать, в зависимости от характера поставленных задач.
Сотрудник толковый - плохие редко попадаются, и долго мы их не держим у себя. Он, как я уже сказал, работает давно, с первого года, и в этом его преимущество, поскольку он делом доказал свою преданность фирме, рабочие качества, надежность, которая не нуждается в проверке на детекторе лжи, или - по научному - на полиграфе (все вновь приходящие такую проверку обязательно проходят, а "старичкам" привилегия - только по желанию, если вдруг любопытно станет), и которая - также неотъемлемая часть того, что я называю рабочими качествами. Но это его преимущество - стаж - сыграло с ним скверную шутку, едва не лишившую его рабочего места. Работал он, работал и стали доходить до меня слухи, что Федор (имя условное, конечно, а человек реальный) все чаще заводит с коллегами политэкономические беседы, а именно обсуждает проблемы прозрачности фирмы в части ее прибыльности, а еще конкретнее - о том, как и кем сия прибыль распределяется! Газет, понимаешь, начитался, телевизионных передач насмотрелся. Я человек прямой, хотя и не для всех открытый, пригласил его на разговор - чайку попить, обсудить кое-какие животрепещущие вопросы. Секретарша чай-сахар принесла, печенье; Федор доволен, что с "самим Первым" чаи гоняет, но и насторожен: и покрупнее люди неделями встреч добиваются, а тут - сам пригласил. Я ему без предисловий о жене и здоровье:
– Федор, - говорю, - что ты там об участии в прибылях проповедывал?
– А, тебе уже доложили?
– Естественно. Теперь хочу из первых рук послушать.
И тут наш Федор стал выкладывать, что у него в душе накипело, да такое понес, что у меня чуть ноги не подкосились, и я едва не грянулся оземь, хладный и бесчувственный, хорошо - вовремя вспомнил, что уже сижу за рабочим столом, у себя в кабинете напротив Феди. Оказывается, поскольку дело вместе начинали, с нуля, с хромого стула в ободранной комнатенке, поскольку недопивали и недосыпали, а что ели - то с одного котелка и чуть ли не одной ложкой (это он теперь так думает, что вместе недопивали-недосыпали, а я-то помню - чей день был ненормирован, кто из нас оклад получал, а кто деньги видел "по остаточному принципу" - в смысле, что останется после нужд насущных... Но об этом я чуть попозже выскажусь...), значит, и дело, в смысле фирма, у нас общее и все должны участвовать в распределении прибыли, согласно коэффициенту трудового участия, который должен устанавливаться на собраниях трудового коллектива, который должен избрать своего председателя и собираться ежемесячно, и каковые (коэффициенты трудового участия, КТУ) должны неукоснительно устанавливаться для всех, в том числе и для меня, Президента Ассоциации. Сама же должность Президента также "должна стать выборная", другое дело (это все Федя излагает), что мне можно не волноваться, потому что я, Игнат Александрович Федоров, самый подходящий и внеконкурентный глава и никто в трудовом коллективе не мыслит в этой роли никого другого.
Оп-паньки! Интересно, ничего не скажешь... Я не перебиваю, слушаю о том, что у Федора есть, оказывается, опыт и в профсоюзной работе, и председателем трудового коллектива... Чувствую - давление у меня поднимается, поднимается...
– но и человеку надо дать выговориться.
– Федор, достаточно, друг ты мой дорогой, достаточно. А скажи: какие организационно-правовые формы хозяйствования ты знаешь, помимо государственного предприятия?
– Профсоюз, - отвечает Федя уверенно.
– Вот как??? Ну а еще?
– Кооператив.
– А еще?
– Ну... Наверное, еще какие-то есть, черт их разберет.
– А закрытое акционерное общество, открытое акционерное общество, товарищество с ограниченной ответственностью? Индивидуально-частное предприятие? Или ассоциация предприятий всех этих и иных форм собственности?
– Это все Гайдар с Чубайсом нам внедрили по подсказке ЦРУ, чтобы развалить экономику России. А Ельцин-алкаш и рад стараться...
– А мы, барашки безмозглые, все сразу и клюнули на приманку, во главе с ренегатом и алкашом Ельциным. Нет, Федор, давай-ка не рассуждать о политике, это будет неравный разговор, поскольку я в ней ничего не понимаю, а вернемся к нашим делам. Переубеждать я тебя не вправе, да и времени на это нет, а свое мнение выскажу. Хочешь его услышать?
– Федор почуял мое настроение, но головой утвердительно и с готовностью затряс: хочет.
– Время товарищей Ленина и Брежнева безвозвратно прошло, а товарища Зюганова - никогда не наступит. Мы теперь живем при капитализме, это очень хреновая общественно-политическая формация, особенно в нашем родном российском исполнении, но лучшей... помолчи, ради Бога, ведь я тебя не перебивал, но лучшей, как показывает опыт этого столетия, прогрессивное человечество еще не придумало. Эксперимент Маркса меня не убедил, да и Фидель Кастро - та еще штучка, как выяснилось. В очередь за вареной колбасой по два рубля двадцать копеек за кило я больше не встану, потому что она у нас не дефицит. А из дефицита в стране остались только деньги и рабочие места. Понимаешь, Федор? Да, мы вместе начинали. Но ты и в отпуск регулярно ходил, и сверхурочные тебе оплачивались неукоснительно, и что такое бессонная неделя перед очередной выплатой зарплаты - тебе неизвестно было... Ты просто служил, в смысле - на службу ходил, регулярно и в непогоду, трудился добросовестно... А я служил делу, да и вам всем заодно, я из жил рвался даже по воскресеньям, я сердце свое сажал - и успешно, как выяснилось, чтобы у тебя с пятницы по понедельник вообще голова о службе не болела... Теперь тебе захотелось распределять "совместно достигнутое"? Понимаю, дело житейское и социально очень привлекательное. Но не для всех. Я голосую против распределения и мой голос - решающий, дорогой Федор. Как товарища и соратника я тебя очень и очень ценю, а как капиталист предупреждаю: будешь еще полоскать языком в прежнем режиме - вылетишь с работы и потеряешь разом оба современных дефицита: деньги и службу, ведь работу по профилю найти нынче трудно, а с твоей привычной зарплатой - еще труднее. Ты понял меня?