Тактика выжженной земли
Шрифт:
«Мерс» встал. Звук открываемых дверей, поток свежего воздуха, леденящий душу крик:
– Ля-жать!!! Ля-жать, б…, руки за голову!!!
Какая-то нездоровая возня, глухие удары, вопли…
Между делом, констатация – со стороны полковника, без особого удивления, как нечто ожидаемое:
– Собакин, что ли? Ну-ну…
Короче, всю упоительную насыщенность сцены захвата я, увы, упустил: лежа вниз лицом, с чугунной от прилива крови головой, непросто все охватить и увязать в единый контекст.
Но факт: взяли. Когда меня достали из «мерса» и установили в вертикальное положение, я увидел три непрезентабельные пожеванные иномарки, Собакина, Смирнова и еще четверых поджарых хлопчиков с «питомника». Все с оружием на изготовку.
Прости, Гриша, – усомнился. Душевную слабость проявил. Рано я списал со счетов вашу псарню, рано…
Видимо, я исполнял роль «живца». Каковы мерзавцы, а?! Судя по всему, следили издалека, а когда увидели, что мы свернули на бетонку, быстренько метнулись наперерез по грунтовке через ДСК. Самый короткий путь.
«Санитары» к совету бывалого милиционера так и не прислушались. А может, просто непуганые табльдоты, никогда ранее не бывали в такой ситуации и потому проявили некоторую строптивость.
Зря. Тут травка, не особенно грязно, можно было сразу прилечь, не дожидаясь повторного приглашения.
В общем, через минуту они были в наручниках, с ног до головы чумазые, грустные и покорные. И с великой печалью лежали лицом в траве. Может, не очень грамотный и исчерпывающий оборот, но все было именно так: их могучие побитые спины источали вселенскую скорбь, и я это чувствовал.
В отличие от строптивых «санитаров», к блондинистому милиционеру (или ментоватому блондину?) отнеслись вполне лояльно: ронять на землю и заковывать в наручники не стали.
Просто стерегли его. То есть стояли широким полукругом, центром которого был «мерс», и держали в руках оружие. Проверять документы и отнимать пистолет (у него под мышкой «оперативка» была) никто даже и не пытался.
Интересно… Большая «шишка», и все его знают? Если так, непонятно, почему он лично занимается такой мелочью, как ваш покорный слуга…
– Хлопцев знаешь? – спросил меня Собакин.
– Да, это люди Анвара.
– Понятно… А с Сергей Палычем знаком? – кивок в сторону милиционера, прислонившегося к багажнику «мерса» и скрестившего на груди руки.
Ручки, кстати, даже не подрагивают, скрестил не для того, чтобы скрыть тремор, а так, просто встал в «закрытую» позу… Собакин ведет себя вежливо, видимо, точно – какая-то общеизвестная шишка…
– Первый раз вижу.
– Понятно… Сергей Палыч, можете объяснить, что вы тут делаете с этими… – Тут Собакин запнулся, как будто ему было неудобно проводить параллель между важным полковником и грязными «санитарами». – Эмм… Ну – с этими…
– Могу, – величаво кивнул полковник. – Но не буду. Кому объяснять – тебе? Ты не много ли о себе возомнил, Собакин?
– Я, между прочим, при исполнении, – позволил себе слегка обидеться Собакин. – Так что…
– Ну так и исполняй себе на здоровье, – разрешил полковник. – А за каким чертом ты мешаешься в чужие дела?
– Почему «чужие»? Это наше чудо. – Кивок в мою сторону, как на нечто неодушевленное. – Зачем вы его взяли?
– Это «ваше чудо» – главный свидетель в деле о заказном убийстве. – Полковник едко хмыкнул. – То есть теперь, Собакин, он не просто наркодилер, который под твоей «крышей» толкает дурь. Это уже другой уровень компетенции. Так что тебе лучше всего прямо сейчас быстренько извиниться и валить отсюда, пока я добрый. Я не злопамятный, мстить не буду.
– С каких это пор у нас главк занимается убийствами? – неосторожно уточнил Собакин.
– Слушай, а вот это уже не твое собакинское дело! – Полковник сердито насупился и ткнул в Собакина пальцем. – Ну-ка, быстро – набери мне своего начальника.
– Зачем вам мой начальник?
– Набери, набери. Я с ним быстренько переболтаю, и он тебе популярно объяснит, какой твой номер по жизни и какого вообще ты цвета и запаха.
– Я бы попросил…
– Да не тормози, набирай! Быстро, я сказал!
– Да пожалуйста. – Собакин дисциплинированно достал из кармана мобильный телефон. – Только грубить необязательно. Я, между прочим, при исполнении…
Так… Это что же получается, ничего еще не кончилось? А я уже расслабился… Боже мой, как же у них тут все непросто…
Пытался поймать взгляд Собакина и отчаянно сигнализировал ему всеми своими флюидами: не отдавайте меня! Я же всех сдам, неужели непонятно?!
Собакин на меня – ноль внимания. Выглядел он смущенным и слегка растерянным, сразу видно – не ожидал напороться на такого важного дядьку.
– Ну ты че там, до девяти считать разучился? – полковник достал из кармана записную книжку. – Тебе номер напомнить?
– Да я набрал – трубку не берут…
Собакину наконец ответили. Он, запинаясь, коротко доложил обстановку, пытаясь втиснуть всю суть ситуации в два предложения.
Вот как она выглядела, суть-то.
При проведении оперативного мероприятия задержан полковник Ренегатько, который с двумя активными членами этнической ОПГ столицы пытался вывезти из города гр-на Прыгунова, мотивируя свои действия тем, что упомянутый гр-н проходит главным свидетелем по делу об убийстве. А поскольку задержанный является старшим офицером главка и к оперсоставу – никаким боком, ситуация выглядит достаточно двусмысленно…
– Да хорош начальству лапшу вешать, дай сюда! – Хамский полковник, не дав Собакину закончить доклад, вырвал у него трубку и с ходу перехватил инициативу:
– Здорово, Семен. Значит, так. Ваш Кабардосов по всему в курсе, они с Рашидом все перетерли, поэтому можешь даже и не вникать. Просто дай команду этому му. ку, пусть уматывает, пока я добрый… Не понял…
Тут, видимо, полковник услышал нечто такое, что выходило за рамки его понимания. Он хрюкнул, побагровел, посмотрел на Собакина с многообещающей страстью и насильственно растянул губы в улыбке: