Талларн: Броненосец
Шрифт:
Куда бы он ни шёл, за ним следовала группа телохранителей, все — рождённые на Талларне. Все они были обычными людьми, до того как смерть родного мира переделала их. Они наблюдали за своим повелителем, подобно призракам, облачённым в цветастые лохмотья комбинезонов, принадлежавших дюжинам различных полков. Когда его спрашивали, почему он отдал предпочтение этим оборванным ополченцам, то Деллазарий отвечал, что задолжал им отмщение за их мир, и поэтому доверяет им удостовериться в том, что он доживёт до момента свершения возмездия.
В утро того дня, когда по небесам планеты прокатилась «Волна инферно» он провозгласил, что отправляется на юг, в убежище Полумесяц. Он уже дважды предпринимал подобные путешествия, никогда не объявляя о них более
Истинный закат опускался на затянутую туманом землю. Огненная волна напоминала о себе лишь маслянистым отсветом, пробивавшимся сквозь облака. Конвой губернатора плотным строем на боевой скорости передвигался по холмистой местности к северу от равнин Хедива. В тот момент, когда «Гибельный клинок» военного губернатора переваливал через очередной гребень, идущий впереди него «Покоритель» внезапно замедлил ход, развернул башню и выстрелил по «Гибельному клинку». Дистанция не превышала сорока метров, и снаряд поразил танк губернатора в днище, как раз когда машина показалась из-за хребта. Снаряд пробил корпус «Гибельного клинка» и взорвался внутри в отсеке с боеприпасами. Взрыв сорвал башню начисто. «Покоритель» прожил ещё пять секунд, прежде чем снаряды его товарищей разнесли его на куски.
Новость распространялась среди лоялистов, вызывая один и тот же вопрос — как это могло произойти?
Единственной истиной среди растущей паники было то, что никто на самом деле не знал ответа.
10
Подозрение
Призраки бури
Погружение в пространство убийства
— Почему вы здесь?
Корд смотрел на женщину, задавшую вопрос. Она представилась бригадным генералом Суссабаркой, и хромированные штифты на униформе подтверждали это заявление. Лицо её было настолько же худым, насколько суровым, оно сужалось от подстриженных тёмных волос к заострённому подбородку, между которыми располагались тёмные глаза и тонкий рот. Большую часть жизни Корд провёл среди мужчин и женщин, сражавшихся за Императора и отстаивавших Его завоевания, он повидал солдат, офицеров и воинов всевозможных званий и чинов и считал, что может составить мнение о характере человека за несколько минут. С бригадным генералом Суссабаркой столько времени не потребовалось, она проявила свой характер, едва переступив дверь его камеры — жёсткая, умная, её не стоило недооценивать.
Корд выдохнул и поднял руки, чтобы потереть губы. Цепи, свисавшие с кандалов на его запястьях, загремели. Камера была крохотным помещением, вырубленным в скалобетоне, внутри помещалась одна только койка, выход преграждала тяжёлая пласталевая дверь. Это был… он не был уверен, сколько дней прошло с тех пор, как он выбрался из «Наковальни войны» и оказался в окружении нацеленных на него стволов. Прежде чем начать всё это, они накормили его и позволили поспать, хотя бы за это можно было сказать им спасибо.
Он посмотрел на генерала, её глаза разглядывали его лицо. За её спиной стоял Менотий, броня воина Железных Рук наполняла комнатёнку гудением, похожим на то, которое обычно исходило от работающих двигателей и электроприводов. Он не произнёс ни слова с того момента, как эта парочка вошла в камеру, просто стоял и слушал. Корд находил безмолвие и спокойствие космодесантника куда как более беспокоящим его фактором, чем вопросы генерала. Он вновь посмотрел на Суссабарку.
— Нас атаковали где-то к югу отсюда. Мы потеряли большую часть…
— Я не спрашиваю, как вы оказались здесь. Я спрашиваю — почему.
— Мы не были расширенным патрулём.
— Вы полковник Сайлас Корд, командир возрождённого 71-го полка, позднее — 71-го Талларнского полка? — выражение её лица как бы добавляло «ублюдочного и собранного с миру по нитке полка». — Базировавшегося
— Да, — ответил он.
— Тогда почему, полковник, вы находитесь почти в тысяче километров от убежища Полумесяц? И почему ваши машины числятся потерянными уже более восьми недель? — произнесла она мягко, приблизилась к нему, чтобы наклонившись говорить ему прямо в лицо. — Талларнский 71-й был отправлен на стандартное прочёсывающее патрулирование. Он должен был вернуться под землю спустя 48 часов, а экипажи его машин отправиться на отдых, только вот никто из них не вернулся. Ни единого сигнала не было получено, ничего. Неделю спустя, другой патруль обнаружил обломки «Палача» из состава 71-го. Мне пришлось использовать наши весьма ограниченные возможности связи, чтобы подтвердить это. Итак, всё это опять приводит нас к вопросу, почему вы здесь.
Она продолжала держать свое лицо вплотную к его голове, словно пыталась уловить шёпот. Какое-то время Корд молчал. Он вспомнил, как «Вороний крик» откололся от их отряда, когда он поставил их всех перед выбором — следовать за ним или возвращаться в убежище. Получается, никто из них не выжил, даже те, кто отказался пойти за ним. Он сфокусировался на настоящем, генерал хотела получить ответы. Он не мог её винить за это, даже если она ему и не нравилась. Правда, однако, вряд ли поможет ему избавиться от цепей на запястьях.
— Мы сбились с курса, не могли найти дорогу обратно. Потом нас атаковали, и мы отправились сюда, поскольку слышали, что здесь есть убежище.
— Убежище? — она выпрямилась, неверие в её голосе и на лице было столь ярко выраженным, что просто не могло быть наигранным. — Ты что не знаешь, где находишься, а? — он пожал плечам и глянул на Менотия. Космодесантник, казалось, никак не отреагировал. — Это — Рашаб, «Зарытая гора», твердыня военного губернатора и последнее место, на которое должна наткнуться потерявшаяся на поверхности машина. Если мы проиграем войну, то здесь примем последний бой. И моя задача следить за тем, чтобы так и было. Шесть дней назад военный губернатор был убит на поверхности этого мира людьми, которые были вне всяких подозрений. Видите ли, полковник Корд, — она вновь наклонилась к нему так близко, что он уловил запах рекафа в её дыхании, — мне не нравятся кочевники, мнущиеся на нашем пороге с ложью на устах.
— Мы просто искали убежище.
Она улыбнулась, извилистая линии зубов мелькнула под глазами, похожими на дула пистолетов.
— Я говорила с полковником из штаба убежища Полумесяц. Человеком по имени Фаск. Он допустил только один похожий на правду вариант, при котором кто-то, назвавшийся полковником Кордом, мог оказаться в такой дали от своей базы — только если этот кто-то проверял некую теорию о призрачных патрулях и схемах передвижения противника. Он также добавил, что если именно это привело Корда сюда и стоило ему почти всех машин группы, то пристрелить его прямо сейчас, будет добрым деянием, — улыбка исчезла, снова превратившись в прямую линию плотно сжатых губ. — Но это, конечно, при условии, что вы тот за кого себя выдаёте, а не … что-то иное. В любом случае, мне не нравятся ваши ответы.
Корд опустил голову, вдохнул и потёр пальцами закрытые глаза. Цветные пятна расцвели перед его взором. Когда он вновь поднял голову, то встретил взгляд Суссабарки, в котором читалось ожидание.
— Нас атаковали к югу… — сказал он. Генерал выдохнула, слегка покачала головой, повернулась и постучала по двери. Та открылась, и Корд разглядел охранника, стоящего в коридоре. Суссабарка шагнула к двери, обернулась и посмотрела на Корда.
— Я не нуждаюсь в правде, даже если вы соберётесь мне её рассказать, — сказала она. — Шпион ли вы, или просто отступник — ответ будет таким же. У вас будет время подумать об этом. Очень много времени, — она вышла из камеры, следом за ней вышел и Менотий. За секунду до того, как дверь закрылась, Корд заметил, что Железнорукий смотрит на него, и было что-то во взгляде этих кремниево-серых глаз, чего Корд не мог понять.