Тальниковый брод
Шрифт:
— Присесть? — с не меньшим изумлением переспросил дядя Митя и сам огляделся.
— Устал, — легко объяснил рейн. — Ноги подламываются. Да и рейн Сергей устал меня держать.
— Был здесь где-то чурбачок, — усмехнулся дядя Гена и в два шага приволок комель дерева, разбитый на такие части, что сразу понять, где должен начинаться корень, а где ствол, трудновато. Чурбак был втиснут в землю, и Сергей покорно подвёл рейна к нему. Дирк чуть не свалился на удобную для сиденья часть.
— А я-то думал — пойдёте к мальчонке уговаривать его, — с намёком сказал дядя Митя, приглядываясь к рейну.
— А чего… его уговаривать? — слабо пожал плечами Дирк. — Сейчас поистратит силы, тогда и подойдём. Без опаски. Судя по уменьшающимся выплескам, недолго ждать осталось. Да и отдохнём.
И в мелькающем свете «молний» вяло улыбнулся Серому. После чего прибавил, обращаясь к мужчинам:
— Вы ведь тоже не прочь переждать?
А Серый с трудом удерживался от желания немедленно бежать к забору, к лазу. Неужели там бушует Егорка? И… неужели Егорка убил мага, который помогал бандитам?
За забором тем временем всполохи и в самом деле начали утихать. Затаив дыхание, все ждали, что будет дальше. Серый время от времени осматривался и всё думал о том, как будет расстроена рейна Атала: эта часть сада сильно пострадала от… ярости Егорки. Повсюду раскрошенное дерево, повалившее цветы и травы. Взрыхленные, будто трактор проехал, грядки… Серый повёл плечами. Жуть.
Полыхнуло так, словно молния била от земли. И слабо. Рейн Дирк, сидевший лицом к забору, вздохнул.
— Всё. У мальчика закончились силы. Принесите его сюда. Мне в таком состоянии этот лаз не преодолеть.
Мужчины переглянулись и заторопились к забору. Сергей оглянулся.
— А… можно мне туда же?
— Беги, — легко разрешил рейн.
И Серый чуть не под ноги своим соседям кинулся, стараясь опередить их, чтобы первым разглядеть своего бывшего дружка. Правда, был момент, когда промелькнула суматошная мысль: а если у Егорки силы ещё остались? Но тут же забыл об этом и юркнул в лаз.
Егорка лежал лицом вниз неподалёку от кустов, от которых остались лишь тонкие торчком торчавшие пеньки. Земля и заросли, тоже измельчённые в крошку, перемешались так, будто их только что пережевала мясорубка. Опасливо приближаясь к лежащему телу, Серый уловил слабое поскуливание. И уже смелей подошёл к Егорке, еле заметно вздрагивающему. Опустился перед ним на корточки, а что делать дальше — непонятно. Так и пришлось дожидаться своих мужиков.
Дядя Лёня первым дело проверил пульс, а потом бесцеремонно поднял тело Егорки и вместе с ним шагнул к лазу. Остальные следовали за ним на почтительном расстоянии.
Когда рейн Дирк увидел мальчишку на руках мужчины, он велел:
— Чуть-чуть поближе.
Егорка слепо смотрел в небо и только изредка то ли вздыхал, то ли всхлипывал.
Рейн осторожно положил на его лицо ладонь и тихо прошептал несколько слов, которых не понял никто, несмотря на ремешки-переговорники. Едва он убрал руку, как Егорка протяжно простонал и закрыл глаза.
— Всё, — сказал рейн. — Теперь он будет спать. И лучше отнести его домой.
— А как нам быть завтра? — задался вопросом дядя Митя. — Завтра, когда он проснётся? Ничего с мальчонкой не случится?
Серому показалось, дядя Митя в большей степени спрашивает о жильцах дома: когда проснётся Егорка, не станет ли он опасен для других?
— Нет, не случится, — заверил его рейн. — Когда ваш мальчик проснётся, он будет напрочь лишён магических сил. Может, я поступил не слишком справедливо, но, выждав, когда закончится его приступ, я выжидал и другого: мальчик неконтролируемо перерезал себе доступ к магии. Теперь он обычный человек. Надеюсь, проблем с ним больше не будет.
— Серёжа! — позвали от дома.
— Идите сюда! — отозвался Сергей. — Мы идём домой!
Сопровождаемые рейной Аталой, сёстры торопливо дошагали до мужчин. Им пообещали по дороге рассказать, что случилось с Егоркой. И вся компания двинулась к лазу. Предстояло в темноте переходить тальниковый брод, в котором многие удобные для перехода места теперь оказались, по милости Егорки, подтопленными.
Пятнадцатая глава
Голос Серого, тихий-тихий издалека, но отчётливый, Лиза услышала сразу:
— Лиза, проснись… Лиз…
Она мгновенно села на кровати, прижимая к себе одеяло и жмурясь от сияющей в темноте свечи, которую держал брат. Наконец попривыкла к свету, а по выжидательному молчанию Серого поняла, что дело не слишком спешное. Наверное.
— Ты что, Серенький?
— Лилька плачет во сне. Тебя зовёт.
Он не добавил: «Подойдёшь?», потому что знал, что сестра немедленно пойдёт в его комнату посидеть с младшей сестрой.
— Серый, ложись у меня, а я посижу с Лилей.
— Ага, — неопределённо сказал Сергей, и Лиза сообразила: сначала он проводит её в свою комнату и только потом вернётся досыпать.
И заторопилась. Пришли и так поздно — из-за плохой дороги, которую пришлось проходить в темноте и по воде. Да и впечатлений много получили не самых лучших. Возможно, Лиля зовёт её поэтому.
Но, когда Лиза прошла мимо брата, вставшего у порога в комнату, она услышала его задумчивое:
— Раньше она маму звала.
— Мы рядом, — не оглядываясь, ответила она и села на кровать.
Та, слегка прогнувшись, заставила Лильку, закутавшуюся в одеяло так, будто в комнате страшно холодно, открыть глаза.
— Лиза… — прошептала она, берясь за руку старшей сестры. Через минуту она спала.
А Сергей постоял немного, глядя на них двоих, а потом тоже сел напротив, на свою кровать. Оглянулся на окно и сдул огонёк со свечи. Стало темно, и Лиза уже привычно закрыла глаза на несколько секунд. Открыла, теперь уже видя всё в комнате настолько, чтобы не запнуться о предметы мебели. Тоже посмотрела в сторону серого окна, слушая размеренное тиканье часов на стене и думая о том, что батарейка в них скоро сядет, а значит, в квартире останутся только бабушкины часы-ходики. Но и они — надолго ли?..